Юрий Мори - Метро 2035: Эмбрион. Начало [litres с оптимизированной обложкой]

Было бы желание. Тем более что реальных машин на Базе не было. Не по коридорам же гонять. Ката, например, выучили. И сев за настоящий руль, он оценил старания «пионерлагеря». Поехал. Не сразу, постоянно втыкая не те передачи и задевая бампером за ворота, но поехал. Главное, машина не глохла. Завести ее на дороге самому без стоявшего в гараже монстра-аккумулятора от троллейбуса, который сохранил крохи заряда все эти годы, нереально.

Первые километры были тяжелее всего. Летом бы не проехал вообще, а сейчас как-то умудрился по обочинам: трасса километров на десять от городской черты была забита машинами, автобусами, даже какими-то армейскими грузовиками, так и вставшими аккуратной колонной навсегда. Все это гнило, ржавело, разрушалось уже два десятка лет. В кузовах и салонах росла трава и гнездились самые разные звери. Весной из трещин в асфальте вместе с травой пробивались кусты. Лезли, выворачивая куски, стволы деревьев. Здесь обошлось без массовых мутаций, но и того, что было у природы до Черного Дня в руках, вполне достаточно.

Дальше стало проще. Машин, так и не убежавших от войны, резко меньше. Наледь, снег и редкие деревья посреди дороги – вот и все опасности. А так езжай себе без опаски, права никто не спросит. Нет больше никаких прав, ни у кого. Одни обязанности. Не заглохнуть бы, это верная смерть. Не сломаться духом и не пустить себе пулю под челюсть из валявшегося на полу автомата. Не забыть ничего – ни изгнания с Базы, ни кровавых викингов, и вернуться. Так или иначе отомстить.

А насчет районного центра вот что. Он есть. Их в области немало, Рамонь один из ближайших. Именно туда и пытался попасть Кат, с трудом удерживая машину на полотне трассы. Спасибо неведомому Сереге, чья и была шаха, резина на ней стояла зимняя. Неожиданно хорошая для такого рыдвана, шипованная. Черный День пришелся на лето, так что еще одна загадка: с какого хрена машина стояла в гараже на шиповке? Полгода никто не ездил?

Нет ответа. Только одуряющий запах бензина в салоне и редкие клубы дыма откуда-то из-под панели. Но она едет, и это сейчас главное.

Сорок километров. Раньше это было полчаса неспешной езды, даже не нарушая правил. Под музыку, не забывая только уворачиваться от грузовых фур – Кат много их видел, навсегда вставших на месте и вросших спущенными шинами в асфальт. Гиганты, на легковушке с ними спорить не о чем.

Сорок. А сейчас для пешего перехода зимой расстояние нереальное. Другой мир и почти тот свет. Вот смешно будет, если он-то доедет, а те купцы, что рассказывали о поселке мутантов, просто наврали. И там нет никого. И ничего. И садись, друг сталкер, на обрыве над невеликой русской рекой Воронеж, несущей изотопы мимо тебя из Липецка в Дон. И сиди, пока не проберет холод и не остановит сердце.

Дома мелькнули слева. Ни следов, ни дыма из труб. Пусто. Нет там никого, и никогда не было. Миф и декорации из другой эпохи.

Движок застучал совсем уж тревожно. Кат скинул скорость. Перегрел? Масло он добавил еще там, в гараже, как учили. Шины накачал. Бензина на сорок верст более чем достаточно. Что этой ржавой хреновине не так?

Из-под щели капота вверх, над давно треснувшим лобовиком, полыхнул язык пламени. Полыхнул и погас. Справа остались еще дома, указатель с гордой надписью «Аэропорт». Люди больше не летали, как птицы. Даже не ездили. Они таились как крысы в вонючих сырых убежищах, создали там свой мир и перестали мечтать. Не то что о небе – вообще перестали. Кусок свинины от викингов, грибы из подземных теплиц и чай, больше похожий на вареные веники – предел желаний. И патроны. Патроны, патроны, патроны – куда там старинной золотой лихорадке!

Снова хлопок, клубы дыма. Кончается шаха-то… Умирает в муках. Не доехать на ней до цели.

Итак, что же представляется при словах «районный центр»? Коровники, одноэтажные домишки, патриархально лежащие в луже местные алкоголики и дом культуры с гордой надписью «Дворец»? Все примерно так. Примерно. Потому как Рамони повезло в одном вопросе с царских еще времен. Коровники и лужи никуда не делись, но кроме них на высоком берегу реки царь Александр с неизвестным уже номером – вряд ли сам, но финансировал, сто процентов, – выстроил для своей родственницы Евгении, видите ли, Максимилиановны замок. Кату с его коротким прозвищем и ехать туда стыдно должно быть. Однако едет. Если двигло не загорится, возможно, даже приед…

Руль в руках забился в истерике. Сталкер медленно, аккуратно притормозил, стараясь уйти на обочину и не слететь при этом в заснеженное поле. Мотор взвыл и заткнулся. Из-под капота уже стелилась плотная пелена дыма. Кирдык. Он же песец. Мифическая северная зверушка.

Шаха зарылась носом в снег. Кат схватил автомат, тощий рюкзачок с найденными по гаражам полезными вещичками – жаль, еды там не было – и выскочил из машины, едва не оторвав гнилую дверь. Эх, зря он оставил в гараже пилу, которой кольца на ногах распилил, тоже полезная штука была бы…

Отбежав по пропаханной колее к дороге, он обернулся. Машина загорелась как следует. Черный чадящий дым с багровыми языками пламени внутри трепало и разносило над безжизненной равниной. Остро воняло паленым пластиком, резиной и чем-то химическим. Взорваться не должна, но уже через полчаса здесь останется только обугленный остов. Сторожить нечего, ждать тоже.

Кат закинул рюкзак за спину, повесил на плечо автомат и зашагал прочь. Километра три до поворота, оттуда десяток до самой Рамони. Все-таки не сорок. Если никого из зверья не встретит – к вечеру точно дойдет. Было бы зачем.

И указатель поворота на Рамонь перед мостом в полном порядке. Вещи, особенно такие, крепче людей. Попробуй постой под дождем и снегом лет тридцать. Нет? А щиту хоть бы что. Проржавел, конечно, до дыр, но вполне еще читаем.

Кат свернул с трассы и побрел вправо. Десять. Меньше, чем сорок. Низкие серые тучи сыплют снегом, мелкой противной крупой сверху. Но идти довольно легко. Костер на месте машины давно скрылся из вида, теперь не задумываться – шаг левой, шаг правой. Бояться стоит только волков: медведи спят, кабанам на дороге делать нечего, а мортов за пределами города никто не встречал. Шаг левой. Шаг правой. Механизм, а не человек. Упрямо двигающийся робот последнего поколения. Во всех смыслах последнего слова, есть такая теория, что других не будет.

Кат мычал про себя куски песен, читал стихи, даже припомнил схему устройства карбюраторного двигателя. В разрезе. Если идти без мыслей долго, устаешь сильнее, а так – еще не успело стемнеть, как он прошел небольшой поселок. Не сама Рамонь, это уж точно. Просто что-то по дороге. Еще и еще вперед. Классификация видов взрывчатых веществ. Учебник биологии за еще тот, не их, седьмой класс. Снова песни. Вслух нельзя, горло застудит, а так, под нос, нормально.