Василий Биратко - Возрождение, или Граната в руках обезьяны [СИ]

— Соль, соль — это такая красная и горькая на вкус? Да она хранит продукты, но вкус отвратительный, — осведомился Зверобой.

— Ошибаешься, наша соль белая и вкусная, — заулыбался старец.

— А далеко ли туда идти? — спросил я.

— Если идти налегке, дней десять.

— Это он придумал повозку и быка приручил, — вставил не к месту Следопыт, хлопая меня по плечу.

— Я вижу, этот отрок умен не по годам, — помолчавши, добавил. — У него великое будущее, он увидит звезды.

Переспрашивать никто стал, звезды мы все видим и сейчас.

— Мне Ярик говорил, что вы собрали много железа, — краснея, произнес я.

— Да, оно лежит за последним шалашом, Ярик покажет тебе.

— Покажите лучше нам вашу соль, — попросил Донжуан.

Маленький мальчик, слушая нас, сорвался с места и вскорости принес горсть белого, словно песок, порошка. Донжуан осторожно положил крупицы в рот и, широко улыбаясь, зачавкал от удовольствия.

— Так сколько, вы говорили, надо идти туда?

— Десять дней, глухой что ли? — рявкнул Зверобой.

— Хорошо!

— Что хорошо?

— Мы съездим за ней, на Спасе будет в два раза быстрее, да и больше привезем, хватит на всех.

— Нет, мы должны вернуться до зимы домой, да и дожди пойдут, можем застрять здесь.

— Не будь занудой. Мы приехали сюда раньше, чем предполагалось, да и назад поедем на Спасе уже по известной, расчищенной дороге. А здесь останется наш Р… гм… Эйнштейн, — Сказал Донжуан, глядя на меня. — Он за это время соорудит телегу побольше, чтоб и металл, и соль смогли влезть, и самим подъехать.

— Это правильно, соль, как и хлеб, поможет пережить зиму, — добавил волхв. — И еще я хотел просить вас задержаться на три дня, ваше чудо хочу показать волхву из соседнего селенья, я уже послал за ним.

— Значит, делать будем так, мы едем за солью, раз так она важна, Эн… Эн…

— Эйнштейн, — шепнул Донжуан.

— Да, Эйнштейн изготовит телегу, а то после недавней скачки наша развалится на обратном пути. Ты, Донжуан, останешься здесь помогать. Хоть немного отдохну от тебя, — закончил речь Зверобой.

На том и порешили.

За день подремонтировав телегу, немного увеличили кузов, Зверобой, Следопыт и еще два воина из селенья двинули в путь. Но возникла проблема: Спас, видя, что нет меня, вернулся назад. Пришлось отложить поездку на следующий день. Вечером Зверобой, чтобы хоть как-то отомстить быку, который приставал ко всем, прося хлеб, взял щепотку соли и вместо хлеба сыпанул на язык. Спас фыркнул, закатил глаза.

— Ну все, буду врагом номер один, — вслух произнес воин.

Бык, открыв глаза, стал лизать своим шершавым языком ему руки. Зверобой прятал их за спину, поднимал над головой, но зубр упорно норовил их лизнуть еще и еще. До самой ночи Спас преследовал его, ни на шаг не отступая, это решило все проблемы, и наутро, взявши остаток соли, воины ушли за добычей. Жужжалку брать не стали, с ними пошел саблезубый тигр. Он остался один в селении, не смогли два самца жить вместе, это он тревожил нас во время последнего ночлега. Недоволен был только Спас, он все время норовил сразиться с ним. Тигр, напротив, чувствуя, что трогать его нельзя, находился всегда в стороне и при любой стычке убегал прочь, хотя завалить зубра, думаю, смог бы легко (хорошо воспитанный мальчик).

Мы с Яриком, подключив еще пару воинов, спилили огромное дерево, изготовили из него два колеса и четыре про запас, а то, пока ехали сюда, пришлось по дороге менять, искать подходящее дерево, на что тратится много времени. Затем перебрал металлолом, часть пришлось оставить, сильно проржавел, да и на первом месте стояла потребность в хорошей крепкой стали.

Через три дня в селенье мне стало скучно, в отличие от Донжуана. Он днями напролет только и ошивался возле девок. Везде был слышен его задорный смех, не смолкавший целыми ночами. Дело в том, что по негласному закону, продиктованному природой, во избежание вырождения рода требовалось постоянное обновление генов, которые мог дать только посторонний индивид, дать здоровое крепкое потомство.

Так как Зверобой и Следопыт ушли, я еще молодой, да и балагурить не умею, вся эта «миссия» возлегла на Донжуана. Все мужья понимали это и с терпением относились к происходящему. Волхв подшучивал:

— Через пару лет, когда заговорят родившиеся дети, это будет самое веселое племя всех веков, может, придется убегать в лес в поисках тишины.

В одно прекрасное утро я обошел все село и окрестности. Племя расположилось удачно, на небольшой возвышенности, которая имела по центру прогиб. Землянки вырыты во впадине, а в центре разместилась площадь, одна сторона холма опускалась к лесу, открывая проход в селенье. Вокруг колосилась дикая рожь, вперемешку с капустой. Отыскав на взлесье морковку (очень я ее люблю), направился к волхву.

— Доброе утро, — низко поклонился я.

— Утро доброе, что привело ко мне, юноша?

— Ярик говорил, что вы собирали железо в долине предков, она находится недалеко. Разрешите сходить туда с Яриком.

— Зачем ты хочешь рисковать жизнью? Металла достаточно, повозка не выдержит, да и соль еще будет.

— В прошлый раз ваши воины принесли дивную вещь.

Я рассказал все про жужжалку, про книгу деда. Как по картинкам изготовили пилу, телегу, а еще ранее дед построил печь для ковки железа.

— Так ты можешь понимать картинки древних?!

— Да, некоторые из них мне понятны, да еще мы с мастером Сталь определили, что знаки в ней — это записанная речь, только сколько я не пробовал подобрать звуки, все напрасно.

— В те далекие-далекие времена, как гласит легенда, каждое племя говорило на своем языке, если ты заметил, наш говор также отличается, только древние смогли прийти к общему. Вероятно, тебе попала книга из самого древнего времени.

— Вот и дед говорит, что нарисованы люди древние из древнейших, как мы теперь, история повторяется по кругу!

— Да, история повторяет бег по кругу, мудро говорит твой дед.

Долго еще молчал волхв, смотря перед собой. Я боялся прервать его раздумия.

— А ты знаешь, что означает твое имя?

— Не-а, — помолчал, добавил. — Это Донжуан придумал на ходу, меня Рыжиком зовут, а наш старейшина сказал, оно детское и чтоб я придумал себе новое достойное, вот он и выпалил, что взбрело в голову.

— По легенде, Эйнштейн жил в далеком прошлом, и он открыл тайну, по которой живет все живое, и с его подачи началось бурное развитие цивилизации, особенно полеты к звездам.

И снова замолчал.

— Ладно, я буду думать то, что ты сказал.

Мне ничего не оставалось, как уйти, оставив старика в раздумьях. К вечеру к шалашу Ярика, я там временно жил, пришли волхвы, попросились войти.