Василий Биратко - Возрождение, или Граната в руках обезьяны [СИ]

Треск и возня в кустах заставили оглянуться, на сей раз реакция превзошла все ожидания, бластер прочертил тонкую линию по кустам на приличном расстоянии, которую стрела не смогла бы преодолеть. С опаской не спеша двинулся на встречу с гостем. И снова шорох, в стриженном кусте мелькнула тень, на сей раз не стрелял, заряд не пополнишь, надо бить наверняка.

Лось лежал с огромной раной вдоль тела, лазер разрезал его до половины. Поразило меня больше всего отсутствие задней ноги, вместо нее рваная рана, луч так не делает. На лося охотился монстр, мелькнула догадка, а я помог ему. Вот это силища, вырвать с корнем ногу.

Здесь на холме остановился на ночлег. По лесу разошелся запах жареного шашлычка. Вращая куски отборного мяса, снова ощутил взгляд в спину. Подвинул под руку бластер, не оборачиваясь, через спину бросил кусок недожаренного мяса. Тихое урчание и чавканье сообщило об удовлетворении хозяина. Соседство немного напрягало, оставив мясо возле костра, отошел на порядочное расстояние, зверь не появлялся. Еще немного побродил до сумерек, присмотревшись к окрестностям, вернулся назад.

− Оба-на! Молодец! — не сдержал восторга.

На поляне костер горел с новой силой, вокруг лежала груда хвороста, мясо нетронуто.

− Значит, сырое есть отказываемся. Добре, постараемся жить дружно.

Приготовил очередную порцию, снял кусок с вертела и бросил перед собой.

− Выходи, не бойся. Я сам тебя боюсь, но территорию делить придется.

Еле слышными, но тяжелыми шагами хозяин вышел на свет. Он чинно, словно давно знакомы, уселся на землю, вытянув короткие ноги вперед, мелкими кусками отрывал мясо от кости (мешали дурацкие клыки), составил мне компанию. На всякий случай я поправил бластер. Заметив мои движения руки, зверь упал на бок и, словно блоха, прыжком с четверенек перемахнул через кусты.

− Ну извини, я хороший мальчик, не хотел тебя пугать.

Последний свой жареный кусок снова бросил вперед. Минуту спустя он вернулся, будто и не уходил, забыв все прошедшее.

− Аппетит хороший, тяжело будет прокормить тебя, если лося тебе на один присест. Рассказывай откуда ты, где родичи?

− Г-г-р-мур-м, − ответил хозяин, ворча себе под нос, дожевывая мясо.

− С твоих слов мне все теперь ясно.

Докушав, он поднялся и скрылся в темноте.

Одно успокоило, он не злой. Нападать не будет, сам не осознает опасность. Вначале убежал, испугавшись, затем во весь рост вернулся, поведение напоминало малое дитя.

Послышались шаги, с лосиным кумпячком на плече возвратилось дитя двухметрового роста. Подошел к костру и с размаху бросил мясо в костер, головешки разлетелись в стороны, подпалив ему шерсть.

− Ты че, сгореть решил?

Забыв об опасности, я набросил ему на горящие ноги кусок медвежьей шкуры (остатки лодки).

− Еще немного, и получилась бы яичница-глазунья, глаза вижу, уже вышли из орбит.

Теперь мы были друзьями, правда, сидели друг напротив друга. Малыш, поглазев на меня, упал на спину, выставив горой живот, и через минуту захрапел. Может, и впрямь еще ребенок, тогда какие у него родители? Заручиться такой дружбой − поистине княжеский подарок Киевской земли.

Оказалось, и среди монстров есть добрые. Его никто не приручал, если… если он не видел других людей с бластерами! Откуда он знал, что палка в моих руках несет смерть?! Он мог давно наблюдать за мной? Я похож телом, слабеньким своим умом принял за своего, почуял мою доброту, одиночество. Похоже, он также один, ищет защиты. С удовольствием поделился территорией, принес хвороста, мясо. Почему средь людей попадаются настоящие монстры? Для себя, хорошего, готовы все сломать, убить, добиваясь цели. А если он и впрямь последний из своего племени, а тех двоих я отправил к праотцам?

Прав Старомир, надо жить малыми селеньями, чтобы не теснить настоящих хозяев земли.

− Позвольте, − возразите вы. − Они убили человека, домашнюю скотину.

Да, но они убили одного из миллиарда, у людей также в семье не без урода, что делать им, обложенным со всех сторон человечеством? Мы сами на дорогах убиваем друг друга тысячами в день. Спасибо Гринпису, постарались очистить нагромождения техногенной цивилизации, зверье возродить. Видно, перестарались, таких мутантов быть не могло.

Еще одни сутки канули в прошлое, монстра рядом не было. Впрочем, почему монстр? Довольно милое создание, необходимо имя придумать, раз вместе придется жить. Потянулся, протянул руку, меня подбросило, как взрыв на речке, где бластер? Обползал всю поляну, бластер исчез, мой компаньон умыкнул его. Почему он так на него реагирует? Где-то встречал и, видно, не с хорошей стороны.

По возрасту совсем молодой, ну не тысячу лет, чтобы встречать умников-разумников с бластерами, значит… значит, здесь недалеко древний город. После рассуждений сомнений больше не было, Киев существует, и кто-то применял на монстре бластер. От этой мысли меня бросило в дрожь. Кто он, этот кто-то?

Раздув угли, положил куски мяса, и хозяин объявился, не запылился.

− Ну и нюх у тебя, где бластер спрятал?

Объяснял жестами, целясь палкой в мясо, в ответ последовало неизменное «г-р-р».

Пришлось на исследование местности отправляться с луком в руках, сбоку важно вышагивал Монтяра, распугивая дичь. Взбираясь на очередную возвышенность, мой юный друг зашел вперед меня и грозно прорычал. Немного помедленнее я обошел его стороной, он снова зашел наперед. Должно быть, чуял опасность, но что?

Во-первых: это не зверь, Монтя громко не рычал бы, привлекая внимание.

Во-вторых: обходить позволяет, возможно, не очень опасно или опасно, но для него.

В-третьих: приближаясь к вершине, он отстал, продолжая тревожно реветь.

В-четвертых: следов нет и признаков жизни тоже, это могло быть только одно, город древних. Туда не заходит зверь.

Пятое: как всегда, любопытство.

Медленным шагом взошел на гору, махая перед собой длинным шестом. Ожидал наткнуться на силовой экран. Пусто. Просто гора, без полянки, как в Полоцке, тем более, без огромного Псковского поля.

Раздосованный, шагнул вниз, рядом произошел хлопок, и рядом стоящее дерево рухнуло под ноги. Пень с полукруглой ямкой дымился гарью. Бластер!

− Я здесь! Я человек! Не стреляйте! — с криком выскочил из-за куста, и в этот миг сгусток плазмы разнес его в щепки, образовав глубокую яму.

Я сиганул в нее.

− Свои! — лежа в яме, снял унт и поднял над головой на палке.

− Я че-ло-век! Не стре…

Палка загорелась, как факел, кожаный унт испарился на глазах–

− …ляйте, — тихо договорил слово.

Вдруг меня потянули вниз с холма, это компаньон, подцепив ногтем за второй сапог, пёр через кусты быстрее, чем я бегаю. Вот и второй туфля покинула меня, везет мне на спасителей. Еще по инерции дружбан пробежал метров сто.