Кристи Голден - Артас. Восхождение Короля-лича [litres с оптимизированной обложкой]

Он думал, что дальше дело пойдет проще. Нет, не тут-то было. Напротив, дальше сделалось только хуже, однако Артас не отступил. Его людям был нужен пример: увидев его сомнения, усомнятся и они, и Мал’Ганис восторжествует. Посему Артас надел шлем, спрятал лицо под забралом, и сам, запалив факел, принялся поджигать дома, полные отчаянно кричащих людей, запертых внутри. Нет, ужасному зрелищу и жутким крикам его не остановить.

Вскоре некоторые из стратхольмцев начали сопротивляться. Тут в дело вступил инстинкт самосохранения, и Артасу с его воинами сделалось несколько легче. Конечно, выстоять против профессиональных солдат под командой обученного паладина у горожан не было ни единого шанса, однако сопротивление отчасти сгладило, смягчило ощущение, будто их, как выразилась Джайна, истребляют, как скот на бойне.

– Я ждал тебя, юный принц.

Казалось, этот голос – глубокий, звучный и… нет, иного слова не подобрать – зловещий – проникает не только в уши, но и в самые глубины сознания. Как там называл его Кел’Тузад – Повелитель Ужаса? Нечестивый титул нечестивого существа…

– Я – Мал’Ганис.

Сердце в груди затрепетало от радости. Выходит, Артас был прав! Все его подозрения оправдались: Мал’Ганис здесь, а чума – дело его рук. Едва люди Артаса, тоже слышавшие этот голос, заозирались в поисках говорящего, двери дома, где прятались крестьяне, с грохотом распахнулись, и наружу хлынула толпа ходячих мертвецов. Тела их мерцали тошнотворно-зеленым светом.

– Как видишь, твои подданные стали моими. Теперь я обращу этот город, дом за домом, пока пламя жизни не угаснет здесь… навсегда.

Мал’Ганис захохотал. Его зловещий, раскатистый, грубый хохот тревожил, бередил душу.

– Я не допущу этого, Мал’Ганис! – в восторге от собственной правоты вскричал Артас. – Уж лучше пусть эти люди падут от моей руки, чем станут твоими рабами в посмертии!

Вновь хохот, затем тягостное ощущение присутствия темной, злой силы исчезло с той же быстротой, с какой и появилось, а к Артасу устремилась огромная толпа неупокоенных в три ряда глубиной.

Долго ли пришлось истреблять всех живых и мертвых в городе? Этого Артас и сам не знал, но, наконец, все было кончено. Из последних сил держась на ногах, Артас дрожал всем телом, от запахов крови и дыма пополам с омерзительным сладковатым ароматом зачумленного хлеба, неотвязно витавшим в воздухе, хотя пекарня полыхала с четырех сторон, к горлу подступила тошнота. Некогда блестящий, доспех принца был сплошь забрызган кровью и гноем. Но Артас знал: успокаиваться рано. Он ждал продолжения, и – да, конечно: спустя секунду его враг, спустившись с неба, приземлился на крышу одного из немногих зданий, не тронутых огнем.

При виде врага Артас дрогнул. Мал’Ганис был огромен. Синевато-серая, точно оживший камень, кожа, загнутые вперед и кверху рога над лысой, без единого волоска, головой, два могучих, перепончатых, точно крылья летучей мыши, крыла за спиной, черные, словно живые тени. Ноги его, закованные в шипастую сталь, украшенную устрашающими изображениями черепов и костей, изгибались в коленях назад и заканчивались копытами, мерцание зеленых глаз озаряло острые клыки, оскаленные в надменной усмешке.

Застыв от ужаса, Артас устремил взгляд вверх. Разум его отказывался верить тому, что видят глаза. Да, он слышал сказания, видел картинки в древних книгах, хранившихся в домашней библиотеке и в даларанских архивах, но видеть эту чудовищную тварь прямо над собой, на фоне зарева пожаров и черного дыма…

Повелитель Ужаса оказался демоном. Существо из мифов, он просто никак не мог быть настоящим, и все же – вот он, здесь, стоит перед Артасом во всем своем жутком великолепии!

«Повелитель Ужаса…»

Страх затмевал мысли, но Артас понимал: если поддаться страху, ему конец. Тогда он умрет – погибнет от рук этого чудовища без боя. Колоссальным усилием воли он вытеснил, смыл животный ужас другими, лучшими чувствами. Ненавистью. Праведным гневом. В эту минуту ему вспомнились все, павшие от его молота – живые и мертвые, ненасытные вурдалаки и перепуганные женщины с детьми, не понимавшие, что он спасает их души. Всплывшие в памяти лица стратхольмцев укрепили сердце принца. Нет, он не допустит – ни за что не допустит, чтобы их гибель оказалась напрасной! Собравшись с духом, Артас взглянул демону прямо в глаза и крепко стиснул рукоять молота.

– Покончим с этим здесь и сейчас, Мал’Ганис! – закричал он. Голос его звучал твердо, властно. – Один на один – ты и я!

Повелитель Ужаса запрокинул голову и захохотал.

– Смело, смело, – пророкотал он, скаля в ухмылке кинжально-острые клыки. – К несчастью для тебя, юный принц, до конца еще далеко. Твое путешествие только начинается.

С этими словами Мал’Ганис вскинул руку, указывая на людей Артаса. В свете огня, пожиравшего огромный город, блеснули длинные острые когти.

– Собирай войско. Отыщи меня в суровых землях Нордскола. Там и узнаешь свою истинную участь.

– Истинную участь? – На этот раз голос Артаса дрогнул от недоумения и гнева. – Что ты хо…

Слова будто застряли в горле: воздух вокруг демона зарябил, закружился знакомым вихрем.

– Нет! – пронзительно закричал Артас.

Забыв обо всем, принц без оглядки рванулся вперед – и оказался бы вмиг рассечен надвое, если бы заклинание телепортации не завершилось. С невнятным криком взмахнул он оружием, но едва мерцающий молот угодил в пустоту.

– Что ж, если потребуется, я буду гнать тебя до самого края света! Слышишь? До самого края света!!!

Обезумев от гнева, задыхаясь от воплей, он махал и махал молотом, пока совсем не выбился из сил. Взмокший от пота, едва не плачущий от разочарования и гнева, принц опустил оружие и устало оперся на его рукоять.

До самого края света…

Спустя три дня Джайна Праудмур шла по улицам некогда великолепного города. Ныне Стратхольм, слава и гордость лордеронского севера, превратился в сущий кошмар.

Вокруг стояла невыносимая вонь. Джайна прикрыла нос платком, щедро смоченным эссенцией мироцвета, но это помогло лишь отчасти. Пожары, коим давно следовало бы прогореть или хотя бы немного утихнуть за недостатком топлива, продолжали бушевать во всю силу, и это подсказывало: без темной магии здесь не обошлось. От едкого дыма слезились глаза, першило в горле, однако вонь разложения пробивалась даже сквозь дым.

Люди лежали там, где были убиты – большинство без оружия. Словно в забытьи, шла Джайна вперед, осторожно переступая через вздувшиеся тела, не утирая катившихся по щекам слез. Увидев, что Артас и его люди из ложного милосердия не пощадили даже детей, она едва не заскулила от мучительной боли в сердце.