Энн Криспин - Чужой. Воскрешение [litres]

Дверь, которую Рэн пытался открыть, внезапно обрушилась вниз, едва не задев носки ботинок. Щелкнул замок. Прозвучало это так, словно закрылась крышка гроба.

Рэн просто стоял, остолбенев, глядя на дверь, на весь корабль, который только что стал его смертельным врагом. Позади открылась другая дверь. Аварийные лампы пульсировали, словно стрела, указывающая на Рэна. Черт подери, это не та дверь, совершенно не та. Через нее он никак не мог добраться до «Бетти».

По кораблю пронесся голос Колл:

– Нарушитель на первом уровне. Нарушитель на первом уровне. Всех чужих просят проследовать на первый уровень. Там ждет доктор Рэн.

Рэн задохнулся от ужаса, отвернулся от двери и пустился бежать по коридору.

Наблюдая за тем, как Колл вытаскивает кабель из разъема на руке, Рипли беспечно заметила:

– А ты злобная. Мне нравится.

Колл отвела взгляд.

– Сделано. Это задержит… – ее голос снова сбился, стал более механическим. – Проклятье!

Она запустила пальцы в дыру на груди, пытаясь наладить связки.

Рипли, пытаясь помочь, наклонилась к ней.

– Дай взгляну…

Колл дернулась прочь, не глядя на нее:

– Не трогай меня.

Рипли отстранилась, села чуть дальше. Отказ причинил боль, и ее это злило.

– Ты, верно, думаешь, что это весьма смешно, – проворчала Колл.

Голос ее все еще звучал странно. Она посмотрела в глаза Рипли. Во взгляде читались вызов и злость.

Рипли, на которую внезапно навалилась усталость, вздохнула:

– Да. Но в последнее время я нахожу смешным много вещей – и не уверена, что все они действительно таковы.

Колл бросила на нее злой взгляд.

– Почему ты живешь? Как ты это выносишь? Как ты выносишь… себя?

Она все еще сбивалась на механический голос, и это звучало все более и более неестественно.

Рипли пожала плечами:

– У меня нет особенного выбора.

На самом деле у нее не было выбора начиная с того момента, когда произошел преждевременный выход из гиперсна на корабле под названием «Ностромо».

В любом случае, Колл говорила скорее с собой, а не с Рипли. Она снова занялась дырой, пытаясь наладить схемы, которые отвечали за голосовой механизм.

– Ты, по крайней мере, хотя бы частично – человек! А я просто… просто… вот дерьмо. Взгляни на меня.

Рипли послушалась. Она смотрела на дыру в груди Колл, на белую массу порванных липких волокон. В этом было что-то очень знакомое… она моргнула, вспомнив Бишопа – его отвагу, его человечность.

– Я отвратительна, – горько сказала Колл.

Замедленный голос звучал низко и жутко, как плохо перезаписанная звуковая дорожка. Рипли понимала, что виной тому механика, но ей в этом голосе слышалось отчаяние.

– Почему тебя не уничтожили вместе с остальными? – спросила Рипли.

Колл ответила прямым взглядом.

– Чтобы убить тебя, забыла? – Она помедлила, а затем снова принялась за ремонт. – До «отзыва партии», до того, как для нас все кончилось, я подключилась к центральному блоку. Системы обороны. Там я обнаружила все грязные секретики, все планы тайных операций, которые правительство мечтало осуществить. В том числе – этот. Планы, участие Переса, чужие, ты… даже такие детали, как найм команды «Бетти». И я поняла, что если у них получился, то всему придет конец, – голос ее снова зазвучал чисто, с правильными тембром и скоростью. – Человечеству придет конец.

Рипли невольно улыбнулась. Во всем этом было что-то до жути забавное.

– Почему ты беспокоишься об их судьбе?

– Потому что меня так запрограммировали. Довольна? – огрызнулась Колл.

Рипли рассмеялась:

– Тебя запрограммировали быть такой стервой? Новая серийная модель «сука»?

Колл тоже не сдержала улыбки, а потом рассмеялась вместе с Рипли. Но вскоре она посерьезнела снова, а когда заговорила, то в голосе звучала убежденность, которую Колл прежде не проявляла:

– Я не могла позволить им это сделать. Не могла позволить им уничтожить себя. Это вообще имеет хоть какой-то смысл? Ты понимаешь?

Прежде, чем ответить, Рипли задумалась.

– Когда-то – понимала, – она оглядела часовню. Лица, имена, события вспыхивали в ее сознании: скорее безумный калейдоскоп, чем связные воспоминания. – Я… пыталась спасти… людей. Не смогла. Там была девочка. Маленькая светловолосая девочка. Ей снились кошмары. Я пыталась ей помочь, и… и она умерла. И я никак не могу вспомнить ее имя.

Колл похлопала ее по руке и снова отстранилась. Именно в этот миг вошел Ди’Стефано.

– Кажется, мы почти пробились.

– Хорошо, – ответила Рипли.

Когда солдат вышел, женщины тоже направились к двери.

– Ты видишь сны? – с любопытством поинтересовалась Рипли.

– Я… у нас есть нейронные системы, которые пробегают по… – уклончиво начала Колл, но затем остановилась. – Да.

– Когда я сплю, – сказала Рипли, прикрыв глаза, – я вижу во сне все это. Их. Каждую ночь. Словно они повсюду вокруг меня. Во мне.

Она вспомнила слова девочки: «Я не хочу спать. Мне снятся страшные сны».

– Когда-то я боялась спать. Но этот страх ушел.

– Почему? – спросила Колл.

Рипли долгий миг смотрела на витраж.

– Потому что неважно, насколько погано было во сне… когда я просыпаюсь, все еще хуже.

Рипли задумалась о том, какое высшее существо может отвечать на молитвы робота. За этой мыслью пришла следующая: не прислушается ли оно заодно к молитве клона.

Они в молчании покинули часовню, и в этот момент из интеркомов раздался спокойный голос корабельного компьютера – и теперь и навсегда «Возничий» звучал, как Колл:

– Вентиляционные системы в порядке. Кислород сорок три процента.

– Это мой голос? – удивленно спросила Колл.

Рипли кивнула.

– Все равно считается, что корабли – женщины. [5] В английской традиции корабль – женского рода.

Они торопливо, но не теряя бдительности, шли по коридорам: Джонер впереди, за ним Ди’Стефано и Колл, которые несли Врисса, и Пурвис. Замыкала отряд Рипли.

– Уже недалеко, – сообщил Ди’Стефано.

Пурвис вздохнул:

– Господи, как я вымотался…

– Ну так в могиле отоспимся! – огрызнулся Джонер, нервы которого были напряжены до предела.

И тут под ногой Рипли что-то хлюпнуло. Она остановилась, посмотрела на пол. Носок ее ботинка угодил в прозрачную студенистую массу. Ее спутники, поняв, что происходит, тоже замерли.

Рипли секунду боролась с искушением, но потом все же нагнулась и тронула слизь, чтобы убедиться. Жидкость тягуче стекала по руке. Точно. Они.

Пурвис посмотрел на остальных.

– Э… это плохо, верно?

Рипли оглянулась, затем снова посмотрела вперед.

– Должно быть, гнездо рядом.

Инстинкты говорили ей, что там собрались чужие – пусть Рипли и не знала, зачем.

– Ну, – нетерпеливо сказал Врисс, – значит, мы пойдем другой дорогой.