Владимир Перемолотов - История Зеербургского подполья [СИ]

— Вот как мы! — сказал кто-то из делегатов и засмеялся. Нервный смех волной пробежал по толпе. В нем явно слышался удалой вызов Министерству Безопасности.

Делегаты принялись выжимать одежду. Супонька прислонившись к дереву, тоже стащил пиджак.

— Вот уж повезло, так повезло, — сказал он, прислушиваясь к звону в ушах. — Тут другого слова не подберешь.

Какой-то пожилой делегат серьёзно возразил ему.

— Это не везение. Это чудо. И Господь сотворил его, показывая, что он находится в наших рядах!

Маркуша, прислушивавшийся к диалогу, кивнул.

— С нами был не Господь, — ласково возразил делегату Супонька. — С нами был вон тот человек.

Он показал на меня.

— Нет! Чудо!

Старик размашисто перекрестился. К разговору стали прислушиваться. Заметив это, Супонька улыбнулся.

— Что Бог? Человек — вот чудо! Я, например, всю жизнь считал, что плавать не умею, а, оказывается, я еще и летать могу.

Около лежащего Председателя собралась вся группа. Он морщился и тряс головой. Я присел рядом и Маркуша персонально для него произвел доклад, сведшийся к фразе: потерявшихся и сильно покалеченных нет. Хоть сейчас начинай проводить конференцию заново.

— Нужно поговорить… — морщась, сказал Председатель.

— Конечно… — согласился я, помогая Председателю усесться. Несколько секунд тот кривился, устраиваясь так, чтоб болело поменьше.

— Самолет они конечно собьют, — сказал наконец он. Я не возразил. Именно так все и будет.

— И не обнаружив ни одного трупа начнут поиск по трассе полета… — продолжил Председатель. — Значит надо уходить.

Я кивнул и добавил к его умозаключению:

— Дураков у них там не больше чем у нас. Значит то, как мы извернулись, они все-таки догадаются. Это вопрос часов. А скорее всего и гадать не будут. Выбросят десантников по трассе. Кто-нибудь на нас да наткнется.

Собеседник, молча, качал головой. При каждом кивке в шее у него что-то щелкало, но он продолжал кивать, потому что я был все-таки прав.

— Тогда у нас только два выхода: либо затаиться, либо удирать во все лопатки.

— Где тут спрячешься? — спросил Председатель. Он брезгливо одернул мокрый пиджак и развел руками. От этого движения от него пахнуло тиной и рыбами.

— В землянках не заживешься… Оцепят лес да прочешут по квадратам. Надо уходить.

— Конечно, — согласился я. — Но, как и куда?

— Сколько у нас времени?

— Не больше двух часов, я думаю.

— Тогда нам нужен автобус.

— Тогда и шоссе.

Опережая вопрос Председателя, я вытащил из-под себя планшет, захваченный из самолета.

— Автобус не обещаю, а шоссе гарантирую…

Спустя несколько минут делегаты построились в колонну и пошли по направлению к дороге.

— Хочу помочь своим. Правилами не запрещено?

— Нет.

— Сам знаю. Это я просто так спросил.

— Быстрее давай.

— Не торопи.

Второй задумчиво погладил подбородок.

— В прошлый раз я сумасшедшего полицейского поставил. Было весело?

— Очень. Повторишь?

— Не-а. Не люблю повторяться. Впрочем, на счет сумасшедшего это мысль. Введу сумасшедшего ученого. Даже двух сумасшедших ученых.

— Что, совсем-совсем сумасшедшие?

— Ну-у-у-у… Скорее малость двинутые на науке.

— С легендой?

— Разумеется!

Город Зиг-Зибер не мог похвастаться обилием достопримечательностей.

Чем мог поразить воображение своих гостей?

Университетом? Скотобойней? Вокзалом, представлявшим собой точную копию одного из вокзалов Мадрида?

Может быть, лет 150 назад этого и хватило бы городу, что привлечь к себе внимание, но по нынешним временам этого было мало.

Жизнь, казалось, остановилась в нем. Событий не происходило — так отдельные случаи, но при всем при этом в городе все-таки умудрялись выходить целых три газеты. Интеллектуальная жизнь теплилась за счет нечеловеческих усилий журналистов. Они передвигались по городу стаей, гоняясь за любой мало-мальски серьезной новостью, по возможности, раздувая ее до размеров сенсации. Однако, не смотря на их старания город, все-таки жил спокойной, размеренной жизнью захолустного места, обделенного большими событиями и вниманием знаменитостей.

В тот день газетчики собрались у дверей Военно-Технического Бюро, надеясь вырвать интервью у двух профессоров местного университета.

— Один вопрос!! Только один вопрос! — перекрикивая друг друга, орали корреспонденты. — Как проходят ваши опыты? Сколько человек убито?

Плотной толпой обступив профессоров, они совали им в лица микрофоны, вспыхивали блицами, но те не обращая внимания на прессу, рвались к автомобилю.

Розовый, упитанный профессор Шульц Клямке, (уважаемый человек, один из отцов-основателей университета, которого студенты попросту звали Папа Шульц) бубнил на ходу:

— Что же вы господа? Позвольте пройти… Позвольте… Нехорошо…

Кругленький, похожий на ртутный шарик он, не смотря на свои немалые габариты, как-то протискивался сквозь толпу, но оставленные позади корреспонденты забегали вперед, и нашествие любопытных казалось профессору бесконечным. Следом за ним почти бежал его коллега, тоже профессор Д'Рюэне (неизвестно за что обозванный студентами Дрюней и так привыкший к своему прозвищу, что поменял подпись).

В противоположность товарищу вспыльчивый и злой, он толкался локтями, лягался и злобно шипел.

Там, где лестница суживалась, корреспонденты сгрудились плотной группой, совершенно закупорив выход на площадь. Клямке приостановился и ему в спину ткнулся Дрюня.

— Сколько убито на этой неделе, профессор? — почтительно осведомился у него молодой человек. Он уже приготовил блокнот, чтоб записать цифру и преданно смотрел в глаза ученому.

— Уйди! — взвизгнул вспыльчивый Дрюня. — Все уходите, а то горохом плюнусь!

Корреспондент от угрозы шарахнулся в сторону, и профессор устремился в образовавшуюся брешь.

— Клямке, за мной, — скомандовал он.

Вырвавшись из объятий прессы, Дрюня сел в машину слово опасный зверь в клетку, и погрозил оттуда кулаком журналистам. Папа с задумчивым выражением лица последовал за ним.

— Бегом! — нетерпеливо взревел профессор. — Бегом! Прыгай! Нечего нам тут делать!

В руках проф уже держал коробочку с успокоительным. Только Папа шаг не убыстрил. Величаво и с достоинством добравшись до авто, он поклонился прессе.

— Прощайте, господа! Удачи вам!

Сопровождаемые вспышками блицев грузовичок с профессорами резко взял с места оставив позади площадь, нахальных газетчиков и неприятности.

Минутой спустя профессора уже неслись по ярко освещенным улицам Зиг-Зибера. Переключив скорость, Дрюня смачно плюнул наружу, злорадно надеясь, что плевок в кого-нибудь да попадет. Несколько минут профессора молчали, переживая только что пережитое, потом Дрюня сказал: