Роберт Хайнлайн - Звездный десант

— Ну, извини, парень, ты меня поторопил. Знаешь, где лазарет? Ладно! Джонс! Проводи!

Когда они уходили, Зим хлопнул парня по правому плечу:

— Попробуем еще раз — где-нибудь через месяц. Я тебе покажу, как все получилось.

Говорил он вроде бы тихо, однако все происходило в шести футах от того места, где я помаленьку превращался в сосульку.

Зим вернулся на свое место:

— О’кей. Ну хоть один мужчина в этой роте нашелся! Теперь я чувствую себя получше! А еще один найдется? Ну вы, дети разврата, найдутся здесь такие, которые думают, что выстоят против меня вдвоем? — Он обвел взглядом строй. — Эй, вы, бесхребетные обитатели курятника… Ох-хо-хо — вы?! Подите-ка сюда!

Двое парней вышли из строя. Стояли они в середине шеренги и, похоже, договорились шепотом; я был слишком далеко к левому флангу и не слышал. Зим широко улыбнулся:

— Фамилии? Чтоб можно было уведомить родственников.

— Гейнрих.

— Гейнрих… что?

— Гейнрих, сэр. Битте… — Он быстро переговорил со вторым новобранцем и добавил: — Он еще не умеет как следует на стандартном английском, сэр.

— Майер, майн херр, — представился второй.

— Ладно, все о’кей. Многие не умеют по-человечески говорить, когда сюда попадают. Я и сам не умел. Так что скажи Майеру, ерунда, мол, научится. Он хоть понимает, что мы собираемся делать?

— Яволь, — отозвался Майер.

— Конечно, сэр. Он все понимает на стандартном, только объясняться как следует не может.

— Ну и отлично. Откуда это у вас шрамы на физиономиях? Гейдельберг?

— Найн… Нет, сэр. Кёнигсберг.

— Ну это все равно.

После схватки с Брекинриджем Зим подобрал свой стек, теперь он со свистом рассек им воздух и спросил:

— Может, одолжить для вас парочку таких у инструкторов?

— Но это будет нечестно по отношению к вам, сэр, — ответил Гейнрих. — Голыми руками, если позволите.

— Как хочешь, парень. Хотя я бы, наверное, справился. Так, говоришь, Кёнигсберг? Правила?

— Но о каких правилах можно говорить, сэр, если двое против одного?

— Недурная мысль. А все выдавленные глаза после схватки — вернуть по принадлежности. Ладно. Скажи своему корпсбрудеру, что я готов. Начинайте, когда угодно.

Зим отбросил свою трость в сторону, кто-то ее подобрал.

— Вы шутите, сэр. Мы не будем… выдавливать глаз.

— Ладно, ладно, обойдемся. Целься, Гридли, и пали.

— Э… как вы сказали?

— Идите сюда и деритесь! Или возвращайтесь в строй!

Я не уверен, удалось ли мне увидеть, что случилось на этот раз. Позже, на учениях, нам показывали похожие штуки. А выглядело все примерно так: эти двое начали заходить на нашего непосредственного начальника с разных сторон, пока не подобрались вплотную, но в контакт пока не вступали. В этом положении существуют четыре базовых приема для того, кто работает один, — с использованием его подвижности и того преимущества, что ему не нужно координировать свои действия с кем-нибудь еще. Позже сержант Зим говорил (и совершенно верно), что любая группа значительно слабей одного человека — если только их не натренировали работать вместе. К примеру, Зим мог бы, сделав выпад в сторону одного, отключить другого — хотя бы сломав ему коленную чашечку, — а затем уж расправиться с первым.

Вместо этого он даже позволил им напасть. Майер бросился вперед, пытаясь своим весом сбить сержанта с ног. Затем должен был подоспеть Гейнрих и, может быть, использовать тяжелые башмаки, или еще как-нибудь. Так все представлялось сначала.

А вот что последовало. Майер не достал сержанта — тот в последний момент увернулся и, выбросив ногу, пнул Гейнриха в живот. А Майер затем взлетел в воздух, чему помог его собственный бросок, а также — по доброте душевной — и Зим.

Все, что я с уверенностью мог сказать, — это что драка началась, а затем на земле оказались два немецких парня, спящих мирным сном, только один лежал навзничь, а другой — ничком; над ними, даже не запыхавшись, стоял Зим.

— Джонс! А нет, Джонс ушел… Махмуд! Принеси-ка ведро воды, а потом поставь их в строй! Кто стянул мою зубочистку?

Через несколько мгновений те двое были приведены в сознание и, с ног до головы мокрые, отправлены в строй. Зим окинул строй взглядом и мягко осведомился:

— Ну что, еще кто-нибудь? Или займемся гимнастикой?

Я не ожидал, что отыщется кто-нибудь еще; сержант, наверное, тоже. Однако с левого фланга, где самые мелкие стояли, выступил парнишка и прошел к середине.

Зим сверху вниз оглядел его:

— Ты один? Может, подберешь себе партнера?

— Нет, сэр, я, пожалуйста, один.

— Ну как скажешь. Фамилия?

— Сюдзуми, сэр.

Зим вытаращил глаза:

— А ты, случаем, не родственник полковнику Сюдзуми?

— Я имею честь быть его сыном, сэр.

— Вот оно как! Отлично! Черный пояс, а?

— Нет, сэр. Пока что — нет.

— Хорошо, что ты вовремя предупредил. Ну как, будем придерживаться правил или пошлем за доктором?

— Как пожелаете, сэр. Но я думаю, если мне позволено высказать свое мнение, придерживаться правил будет намного благоразумнее.

— Не совсем понимаю тебя, но согласен.

Зим отбросил в сторону символ своей власти, затем они разом отскочили в стороны, стали друг против друга и поклонились.

После этого они начали кружить в низкой стойке, делая пассы руками и сильно смахивая на пару петухов.

Внезапно они вошли в контакт — и малыш упал на землю, а сержант Зим полетел в воздух через голову. Однако он не брякнулся на землю, подобно Майеру, а, перекувырнувшись, был уже на ногах, лицом к лицу с Сюдзуми.

— Банзай! — заорал Зим, улыбаясь.

— Аригатоо, — улыбнулся в ответ Сюдзуми.

Без промедления они опять вошли в контакт; и я уже думал, что сержант повторит свой полет. Но на сей раз он устоял — видно было только беспорядочное мельтешение рук и ног, а когда оно прекратилось, я увидел, что Зим засовывает левую ступню Сюдзуми в его правое ухо — место, не слишком подходящее для ступни.

Свободной рукой Сюдзуми хлопнул по земле — Зим тут же отпустил его. Они снова поклонились.

— Еще раз, сэр?

— Извини. Пора заняться делом. В другой раз как-нибудь, ага? Ради развлечения… сочту за честь. Наверное, следовало сказать тебе — моим тренером был твой достопочтенный отец.

— Я уже догадался об этом, сэр. Так, значит, в следующий раз.

Зим от души хлопнул его по плечу.

— Становись в строй, солдат! Рррр-ота-а!..

Следующие двадцать минут мы занимались гимнастикой, после которой мне стало жарко в той же мере, в какой до этого было холодно. Зим тоже выполнял упражнения вместе с нами да еще командовал. Насколько я мог видеть, он делал в точности то же, что и мы, но под конец даже не запыхался. Больше он не занимался с нами утренней гимнастикой — как правило, мы его видели только за завтраком. Звание дает некоторые привилегии — но сегодня он лично (по окончании зарядки) повел нас, уморившихся до последней степени, в палатку-столовую, погнав рысью и командуя по пути: