Артур Темиржанов - Человек, который построил Эдем

Тайрек вспомнил Корвуса. Чёрные глаза и чёрные слова. «Нет, что-то здесь нечисто», — подумал сааксец. Марий казался честным, но не может быть всё так просто.

— Мире не нравилось устройство Синдиката, — сказал он. — И она ненавидела короля.

На лице мужчины промелькнуло понимание.

— Да, — задумчиво произнёс он. — Я понимаю…

— Информаторий, — сказал Тайрек. — Что Мира там искала?

— Карл сделал много плохого, — ответил контрразведчик. — Не буду скрывать. Да и незачем, ты сам понимаешь. Видимо, она хотела слить всю информацию о его преступлениях. Хотела заставить его раскаиваться или разжечь ещё одну войну. Как забавно, наш самый верный агент стал нашим главным бичом…

— Тебе нельзя разговаривать со мной, — сказал Тайрек. — Так почему ты здесь находишься?

— Как я уже сказал, моим боссам ты нужен только из-за кольца и клинка. Мира провалила задание. Понимаешь, ей грозила смертная казнь. Но с твоей помощью она спаслась. И её не переубедить. Я знаю сестру: всегда идёт до конца, — Марий грустно усмехнулся. — Но я могу поговорить с тобой. Потому я и убедил Миямото поработать с голосами. Немного мнемопрепаратов, чуть-чуть гипновнушения — и их больше нет. Я знаю, Мира глубоко внутри. Её ещё можно вытащить. Моим боссам ты бесполезен, но они этого не знают. Попытка активировать кольцо тебе точно не понравится. Поэтому я предлагаю иной выход. Ты отправишься в гетто.

— Что я там сделаю? — буркнул Тайрек.

— Предотвратишь геноцид своего народа, — весомо протянул Марий. — Мы получили информацию, что Говард решил связаться с сааксцами. Он хочет поднять их на новое восстание.

Тайрек представил, как улицы тонут в реках крови. Но теперь она принадлежали ещё и его людям. Невидимые братья и сёстры гибли ради чужой славы. Как он когда-то.

Такого допустить Тайрек не мог.

— Ещё он хочет разузнать про ваши кинжалы. Вы ведь убивали ими Стражей, верно?

— Было дело, — ответил Тайрек, обдумывая предложение Мария.

— Не знаю, что тебе наговорила Мира. Но я уверен, ты недоволен её обманом. Ты можешь всё исправить. Отправишься в гетто, договоришься с сааксцами. По возможности поймаешь Говарда и сдашь нам. И всё, мы в расчёте. Живи спокойно, как жил до этого. Дай согласие, и я докажу начальству, что ты ещё полезен. И я получу обратно сестру.

— Легко сказать, — процедил Тайрек. — Я в розыске. Террорист номер один, как-никак.

— Мы ведь не зря хотели задержать тебя живым, — хмыкнул контрразведчик. — Стоит тебе согласиться, как в прямом эфире казнят двойника. Такой красивый пиар-ход! Абсолютно все будут уверены, что ты мёртв. А внешность… её можно и изменить. Я считаю, что за поимку Говарда это отличная награда. Твою мать, да за такое тебе сам Карл ручку пожмёт!

— Я подумаю, — пробормотал Тайрек. Перспектива ручкаться с королём его не радовала. Он слишком многое прошёл, чтобы верить в лёгкие выходы.

Марий кивнул, будто только этого и ждал. Отодвинув стул, он встал и двинулся к выходу.

— Не тяни, — предупредил напоследок контрразведчик. — Время не ждёт.

Тайрек кашлянул в ответ и закрыл глаза.

Даже за грохотом дождя он слышал стоны земли.

Зажав кинжал, Таир мягко ступал сквозь джунгли, гадая, когда же враг прекратит огонь. Артиллерия не переставала ухать, стирая с карты ещё одну деревню. Воины успели её эвакуировать, и теперь первенцы понапрасну тратили снаряды.

Клинок в руке пульсировал, умоляя пролить кровь. Дорогое оружие, редкое. Кинжал веками передавался от отца к сыну. У каждого клана обязательно должен был быть свой клинок. У кузнецов уходили годы, чтобы сковать хоть один такой, и это не считая времени, потраченного на ритуалы освящения. Металл добывался из рудника, оставшегося от старого мира. Его днём и ночью охраняли лучшие бойцы Союза, и горе тому, кто попытается украсть несколько крошек драгоценного материала — смертная казнь гарантирована.

Мама говорила Таиру: «Бедняк с таким оружием богаче всех властителей мира». Но мальчику не нужны были богатства. Ему хватало того, что кинжал принадлежал отцу.

Штык бесшумно двигался вперёд. Джунгли — не только дом, но и союзник. Они жили своей жизнью, пока бледные и смуглые люди убивали друг друга. Таир не помнил, чтобы джунгли хоть раз не сжадничали. Правило одно: если не напоить их вражеской кровью, кто знает — может в следующий раз придётся пролить свою.

Первенцы рассыпали военные базы посреди зелени в надежде удержать завоёванное, окружили себя колючей проволокой и минными полями. Но это их не спасёт от гнева воинов. Первенцы слабы. Они ничего не знают о настоящей войне. Вера в машины заставила их забыть о самопожертвовании и земле, что пела своим детям.

Каждые несколько минут тьму ночи разрывали осветительные ракеты. В красном зареве Таир увидел белки чьих-то глаз.

— Попался, — с удовольствием прошептал Расул, убирая кинжал. — В какой уже раз, а? Ты спишь на ходу. Такими темпами скорее пойдёшь на корм Серому Охотнику, чем попадёшь в рай.

Таир лишь сплюнул в ответ.

— Что такое рай, как не мучение счастьем? — процитировал он вождя Хайрата из легенды. Расул неодобрительно покачал головой.

— Хочешь хулить Отца — присоединяйся к врагам.

Тайрек промолчал. Философия Штыков отрицала рай, утверждая величие Серого Охотника над всем сущим. Но Расул не собирался так просто сдаваться. Былина о Хайрате и отказ от рая казались ему богохульством.

Юные Штыки осторожно поползли вперёд. Вместе с ними из зарослей появилось ещё несколько мальчиков. У самого края джунглей, на небольшом холмике, сидел командир Бедан, ветеран Чёрных Винтовок. Зелёная бандана воина темнела от капель крови — видимо, напоролся на вражеский патруль. Бойцы бесшумно окружили старого командира.

— Сегодня мы помогаем старшим, — с гордостью пробормотал Расул.

— Мы и так им помогаем, — сказал Таир. Он больше предпочитал охоту на одинокие отряды в зарослях, чем открытую войну.

Но всё же, даже он признавал, что быть рядом с Беданом, легендой Чёрных Винтовок — огромная честь. Воин убил столько первенцев, что трупами можно было набить целый квартал. Узкие раскосые глаза командира лениво рассматривали Штыков. Боец рядом с ним что-то пробормотал ему на ухо. Бедан покачал головой:

— Нет, — сказал он. — Когда придёт время обороняться, они должны уметь драться в открытую. Когда ещё учиться, как не сейчас?

Вдалеке на правом фланге Таир рассмотрел основные силы. Армия не пожалела бойцов для этой атаки.

Голые, измазанные сажей сапёры поочередно тянули жребий. Кто-то попадал в первую волну, кто-то вторую, а кому везло оказаться в третьей. Процесс проходил без ропота — сапёры знали, на что шли. Большинство из них потеряло волю к жизни уже давным-давно. Чёрные Винтовки, занявшие снайперские позиции, тихо молились Отцу.