Антон Стариков - Великий поход хомяка и жабы

Вытащив находящихся в бессознательном состоянии гоблинов из ямы, Дримм приступил к допросу, начав с того самого любителя поссать с высоты. Снимать парализацию для этого не понадобилось -- у фейри имелись свои способы, которые он почерпнул в книгах своих предков и уже успел пару раз реализовать их на практике, пугая видевших жутковатый процесс членов своего клана. Приступивший к делу Дримм срезал лохмотья, прикрывающие верхнюю часть туловища первого допрашиваемого, а затем аккуратно вскрыл его грудь и умелым движением достал продолжавшее все еще биться сердце, которое повинуясь тихим словам на фейрийском языке продолжило биться и дальше, а не замерло как только его извлекли из предназначенного для него места. Затем Дримм левой рукой намазал кровью из бьющегося сердца у себя на лбу особый знак и положил пустую руку напротив уже своего сердца, а руку с бьющемся сердцем гоблина поднял над головой и сжав кулак выдавил из него всю кровь себе в рот. Какое-то время закрывший глаза Дримм сидел на корточках и раскачивался словно под слышимую только ему музыку, а затем все это время лежащее перед ним и продолжавшее дышать тело без сердца выгнулось дугой и замерло, а фейри открыл наполненные кровью глаза...

-- Значит кроме каменоломни в западной части долины-крепости и места наказаний ты больше нигде не был -- негусто. С крепостью все, посмотрим поглубже, - думал Дримм, просматривая ставшие доступными после ритуала нехитрые воспоминания гоблина. - Это интересно, это тоже, это не интересно, фу-у, а вот это тоже запомним, - Дримм листал слепок личности гоблина как книгу от того момента как член мелкого, но все же живущего в горах клана, попавший в плен к Кровавым Топорам и обращенный ими в рабство, решил среди ночи поссать и до самого его детства. - С тобой все. - Дримм потрогал затылок -- головная боль, спутник обряда, еще не успела вступить в свои права и лишь легкими покалываниями напоминала о себе. Если он ограничится этим гоблином, может быть дальше покалываний дело и не зайдет. Но нет, ему нужна информация, а значит придется потерпеть. Дримм встал, вытер вытекавшую из глаз кровь и отпихнув не нужное больше тело в угол, отправился за следующим ''счастливчиком''.

Некоторое время спустя.

-- Ну наконец-то! - Дримм облегченно вздохнул и одновременно поморщился -- вспышка боли была настолько сильна, что у него задергались кончики ушей и пальцев, некоторое время он стоял неподвижно, а затем его чуть отпустило. Следующие сутки ему придется мириться с жуткой головной болью, к сожалению, как он уже знал по предыдущему опыту, убрать ее зельями и заклинаниями не получится, значит остается просто перетерпеть. На этот раз боль была действительно сильной -- четыре обряда и четыре выпотрошенных памяти за раз было действительно многовато, больше чем он когда-либо делал, но боль как настоящая, так и будущая оказалась не напрасной -- четвертый гоблин, бывший уборщик, отправленный качать меха в кузню за воровство, хранил в своей голове почти полный план крепости, даже более того, очень вероятно, что о некоторых вещах, доступных теперь Дримму, не знали даже воины клана, а только обслуживающие их рабы, а вот теперь еще и один совсем недружелюбно настроенный к Кровавым Топорам фейри.

Получив все что ему было нужно, Дримм порадовал Крохобора, скормив ему двоих оставшихся и не пригодившихся гоблинов-свидетелей, а затем открыл на максимальную ширину мешок, и одного за другим затолкал туда трупы и кой-какие инструменты подороже -- хозяева крепости посчитают, что обокравшие кузницу рабы сбежали и если и будут кого-то искать, то лишь только шестерых растворившихся в ночи рабов, но никак ни одного шпиона-фейри.

Уходил он точно так же как и входил, единственным отличием и немалой проблемой стала жуткая головная боль, мешавшая сосредоточиться и превращавшая каждый резкий рывок в муку. Дримм старался все делать плавно и не спешить -- времени еще было много и ночная тьма, друг молодежи, еще несколько часов собиралась помогать не такому уж и молодому фейри. На его счастье новая смена гоблинов была не лучше старой, и сейчас один из них увлеченно бил морду другому за то, что тот по простоте душевной предложил поставить на кон его жену. Дримм вновь воспользовался ситуацией и привычно перемахнул на другую сторону, хотя на этот раз он едва не сверзнулся вниз -- сильнейшая боль ударом прошлась по позвоночнику, вызвав судороги по всему телу, Дримм удержался лишь чудом, но все же удержался и оклемавшись продолжил свой путь. Внизу под стеной ему пришлось перетерпеть еще одну такую вспышку -- прыжок через ров потребовал предельного напряжения сил, но фейри вновь справился, а затем без затей и очень быстро побежал вперед, прочь от крепости, через пару километров он свернул выше в горы и начал удаляться от населенных гоблинами этого клана мест.

Лишь чудовищная путавшая мысли и терзавшая тело и разум боль могла служить оправданием тому факту, что всегда осторожный фейри позорно проворонил не особо и скрывавшегося горного тролля, что радостно кинулся ''обнимать'' не видевшего ничего разиню, который видимо сильно желал стать обедом решившего поохотится обитателя пещер и сделал для этого все возможное. Дримма спасли инстинкты его фейрийского тела, что в отличие от почти отключившегося сознания были всегда настороже и моментально швырнули его вниз, заставив кубарем покатиться по земле, несмотря на расположенного за спиной Убийцу, нечаянно сломавшему ребро в последний момент вывернувшемуся из под когтей ночного охотника фейри.

Разъяренный промахом тролль отталкнулся руками-лапами от земли и попытался развернуться, но почувствовал как обжигающе-горячий ветер скользнул по его ногам и сразу же ему стало сложно, почти невозможно стоять. Превозмогая боль и жутко и смешно раскорячившись тролль все же сумел повернуться, но никого не увидел, вместо этого почувствовал, что что-то не то происходит с его левой рукой, пытаясь устоять на не слушающихся ногах, повернул голову и с изумлением уставился на обрубок с хлещущей из него густой струей, потянулся к нему и прямо на глазах у ничего не понимавшего горного жителя его правая рука уподобилась левой и устремилась вслед за ней. В не блещущем интеллектом мозгу пещерного жителя только теперь замелькали мысли, что что-то не то, но новое удивительное событие отвлекло его от заставлявших напрягаться раздумий -- странная красная штука вылезла у него из живота, а затем тут же спряталась обратно и вновь высунулась, как будто играя. Впрочем долго удивляться троллю было не суждено -- его голова вдруг тоже повела себя странно, а расширенные, непонимающие глаза увидели в последний момент жизни калейдоскоп из стремительно приближающийся земли, ночного неба и собственного искалеченного и застывшего в неподвижности туловища.