Степан Кирнос - Восхождение к власти: Начало

– В атаку! В атаку! В атаку! – Приказывает командир, сняв предохранитель с автомата и перейдя к бегу, идя на острие атаки. – Все соединения – в атаку!!!

Тридцать метров до второй линии обороны стали дорогой смерти. Опомнившийся враг залил это место ураганным огнём из винтовок, автоматов и пулемётов. Возле Данте роятся десятки пуль, и смерть буквально ласкает его костлявой рукой, но под кличи воинов, заглушающих звучание пальбы, Флагион ведёт за собой роты солдат.

В бой вступили и оставшиеся воины по всему периметру. Сотни и тысячи вновь бросились на укрепления, переманив огонь на себя.

Данте прорвался с бойцами за ворота второго рубежа. Автомат в его руках страшно загрохотал и каждая пуля в буквальном смысле слова разрывает плоть и броню врага. Однако для такого массового орудия отдача невелика. Руки метнулись в сторону, и автомат вновь выдаёт очередь. Шесть пуль разорвали троих, идущих в контрнаступление, оставив их куски валяться к расплавленным вратам.

Впереди, перед началом третьей линии обороны в метрах сорока раскинулась площадка на втором рубеже защиты. Площадка диаметром в пятьдесят метров, окружённая мешками с песком и траншеями.

– Отчистите площадку! – Ведя воинов, продолжая стрелять, отдаёт приказ Данте. – Нам нужен плацдарм!

Тяжёлый выстрел, разорвавший пространство и шальная пуля снайпера пробила броневой нагрудник «Меча», идущего рядом с Данте. Кровь окропила холодный мокрый асфальт, и молодой парень рухнул, не удержался.

Флагион кинулся к павшему собрату, только поздно, пуля пробила сердце. Кровь заливает асфальт, и Данте смотрит на алую жидкость, его сердце сжимается от боли. Он не смог вывести боевого брата из боя. Он повинен за его смерть.

– В сторону, командир. – Пихнул один из обычных солдат юношу.

Парень упал, и пуля прошла мимо, угодив в солдата. Данте забрызгала кровь и кусочки плоти, от которых отряхнулся парень, увидев, что выстрел разворошил грудную клетку бойцу, превратив её в месиво.

– Сафон, доложи обстановку! – В ответ лишь статический треск, сменившийся на гневный крик Валерона. – Сафон, ты где!

Данте поднимает автомат и перекатывается. Теперь это их игра. Снайпер против Валерона. Третий выстрел едва не прикончил юношу, попав в сантиметрах от его лица. Вместо этого осколки асфальта оцарапали лик парня, который случайно вычислил позицию снайпера.

Флагион встал во весь рост и направил дуло автомата в сторону третьей линии обороны, в одно из окон двухэтажной постройки. Вновь корпус орудия приятно загрохотал в руках, и разрывная очередь, выпущенная трассирующей струёй, раскрошила стены с телом врага. Оконные рамы, за которым скрывался снайпер, вмиг стали красными и массивная противотанковая винтовка вывалилась из окна, с лязгом рухнув на землю. Угроза устранена.

Всё в крови. Асфальт, минутами ранее чистый, сейчас обагрён кровью убитых и раненных. Солдаты занимают позиции, расчищая местность от прогнившего врага. Данте аккуратно осматривается по сторонам и снова видит ковры мёртвых, в чьих раскрытых очах до сих пор не потухло пламя верности. Они пошли за ним, за его словом, и погибли. У них семьи, что больше не встретят отцов, павших за идеалы, которых даже не познали. Парень не в ступоре, не впал в замешательство, скорее в состоянии подобия транса, которое разорвалось:

– Флагион Данте, вызывает Хоругвион. Срочно, ответь.

– Да, господин.

– Нам нужна арт. поддержка сейчас! Где обещанный огонь? Данте, тридцать минут тебе на выполнение задания, иначе пойдёшь под трибунал!

Парню вновь пришлось пригнуться, чтобы не стать жертвой шальной очереди ответил автоматной очередью, обагрив стену одного из бункеров. Как только угроза была устранена, юноша прильнул к рации:

– Выпускайте «таран».

Враг продолжает интенсивный обстрел, но роты солдат расширяют плацдарм. Вся площадка занята, лазерные пушки стали собственностью Ковенанта, но этого мало. Противник приготовился к контрнаступлению. Данте отдают приказы, прерываясь, чтобы отстреливаться от нападающих. Этой порой Валерон отдал приказ собираться его братьям возле себя и готовиться. Подготовленные команды уже готовы

Машина, военный джип пронёсся по асфальтовой площадке, давя мощными колёсами трупы. Хруста костей никто не услышал, поскольку вой стрельбы стоит неимоверный. По ржавому корпусу заиграли искорки и звоны рикошетных пуль. Чистые секунды понадобились, чтобы джип, гружённый взрывчаткой, достиг ещё одних высоких врат стоявших мощными надёжными стальными дверьми. Глухой удар, корпус мнётся и машина вклинилась в двери, не пробив. Палец скользнул по детонатору, и сигнал исполнил своё дело.

У Данте тут же повис гул в ушах после той секунды, как страшный взрыв разворотил ворота и обратил в руины части зданий, попавших под «заботливое» касание взрыва. Несмотря на гул и потерю ориентации, цепляясь за воздух, Данте поднял с асфальта и нащупал рацию.

– «Тьма», веди расчёты. Дай им координаты обстрела. Остальные – за мной!

Под оглушительные и громогласные боевые кличи, среди которых знаменитое, прошедшее сквозь века «Ура», бойцы ринулись вперёд, прорываясь за третью линию обороны, пока враг приходит в себя, после дерзкой выходки противника.

Данте вновь на острие атаки. Его автомат грохочет без остановки, рвя слуг «Престола» в клочья. Только мельком он смог заглянуть на полигон. Два километра в диаметр, окружённых серыми зданиями, образующими стену. А где-то в метрах пятистах хранятся под брезентом гаубицы, тактические ракетные установки, машины и стационарные реактивные системы. Всё это так и манит, но ураганный огонь противника как назойливая муха,

– Нам не зачистить всё это! – Выкрикнул кто-то из отряда.

– Нет, не зачистить. Но вместо этого мы отрубим змее голову! – Повернувшись, юноша чётко, пытаясь перекричать звон стрельбы, говорит. – «Тьма», сформируй защитный периметр возле артиллерии и приступай к исполнению плана! – И тут же переключился на рацию. – Сафон, вызываю!

– Да

– Почему не ответил в прошлый раз? – Недовольно вопрошают юноша, пригнувшись, чтобы не быть пристрелянным. – Какого чёрта не связался, когда была возможность?

– Был занят, слушаю приказания.

– Перенаправь лазерные пушки против третьего рубежа и зачищай второй этаж. Зажарь там всё.

– Будет исполнено!

Роты солдат хлынули в пробоину и солдаты Римского престола не способны их остановить, как яд в открытую рану, и ничто не может их остановить. Внутри самой обороны растёт отчаяние и мятежные настроения и вот-вот вспыхнет бунт. Некоторые солдаты Престола бросают оружие и сдаются, но большую часть ещё держатся на грани мнимой верности.