Александр Михайловский - Снежный Тайфун

Новость о прорыве «марсиан» к Риге и полном разгроме группы армий «Север» для фюрера всея германской нации была подобна удару по голове пыльным мешком из-за угла. Мнимое неучастие пришельцев из будущего в наземной войне обернулось подготовкой к удару такой силы и скорости, что по сравнению с ним тактика блицкрига выглядела черепашьим галопом. Лучшие генералы рейха – Гудериан и Гот – сопоставимое расстояние от границы до Минска в самом начале войны проделали за неделю 100 , а «марсианам», вошедшим в чистый прорыв под Невелем, чтобы достигнуть Риги, понадобились только невероятный запас наглости и меньше суток времени.

К этому моменту уже известно, что с группой армий «Север» случилась такая же катастрофа, как и с группой армий «Центр» три месяца назад. То, что на этот раз потери будут в три раза меньше, чем в начале осени под Смоленском, говорит только о том, что Германии просто неоткуда взять дополнительные людские ресурсы. Немецких солдат становится все меньше и меньше, а силы врага, кажется, при этом ничуть не иссякают. Можно, конечно, как двадцать лет назад сделали генералы кайзера Вильгельма, сдаться, поднять руки и капитулировать, не дожидаясь, когда враг, сминая истощенные войска, ворвется на территорию Рейха, но для него, Адольфа Гитлера, такой вариант никак не подходит.

Во-первых – его, как вождя нации, просто не поймут свои же. Ведь он обещал бороться с мировым жидобольшевизмом до последней капли крови, так что и слинять в кусты при этом уже не получится. Как там сказал толстый боров Черчилль: «Если между позором и войной вы выберете позор, то тогда вы получите и позор, и войну». В его случае слово «война» можно поменять на слово «поражение», но истина от этого станет не менее непререкаемой. И для всего немецкого народа тоже лучше славная гибель в бою жестоким врагом, чем длительно прозябание под гнетом англосаксонских плутократов и жидобольшевиков. Ворон ворону глаз не выклюет, и поэтому и те, и другие могут спокойно разделить между собой мир, в котором просто не останется места для арийской расы.

Во-вторых – лично для него, Адольфа Гитлера, капитуляция хоть перед Советами, хоть перед их союзниками, хоть перед Британией, будет означать конец личной биографии, а также гибель всех его политических начинаний. Можно будет сказать, что в таком случае жизнь его прошла зря. Оно дело – кончить как неистовый боец, до конца сражавшийся на баррикадах, и совсем другое – капитулировать в тот момент, когда еще не исчерпаны возможности сопротивления. Нет, он не сдастся. Пусть вся Германия обратится в прах, пусть падут все ее защитники, пусть озверевшие от крови и ярости победители вырежут последних женщин и детей – он все равно незримо воссияет над этим хаосом, герой, почти что полубог, для тех, кто до конца бьется за свои идеалы.

Если у Германии слишком мало солдат, то надо подумать, где их можно найти еще. Фельдмаршал Лист, кажется, писал докладную записку, что для противостояния большевикам и их союзникам можно использовать плененных солдат разбитых европейских армий. Французы, датчане, норвежцы, бельгийцы, голландцы, поляки и прочие чехи вполне могли бы пролить свою кровь за то, чтобы большевистские комиссары никогда не организовывали на их родине свои колхозы. Кроме того, под рукой имеются такие недосоюзники, как итальянцы, испанцы, португальцы, румыны и болгары, которые все никак не хотят перейти от слов к делу и вступить в жестокую и бескомпромиссную войну.

Одним словом, давно пора уравнивать между собой всех неарийцев и железной рукой загонять их на фронт. Пусть большевистские прорывы вязнут в липкой и вязкой массе, пусть, пытаясь прорваться поближе к рейхсканцелярии и к нему лично, несут ужасающие потери в живой силе и технике. Пусть змея пожрет самое себя, потому что шансов пережить все это нет никаких. Теперь надо подумать, кому бы это поручить. После того, как под марсианскими бомбами погиб Генрих Гиммлер, Гитлер просто не знал, к кому можно было бы обраться в подобных случаях. Гиммлера уже нет, но наверняка у него были люди, которые знают и могут даже больше, чем все. Не получилось поссорить большевиков с марсианами – значит, надо проделать ту же операцию с англосаксами. Пусть его враги сойдутся в неистовой схватке, а он будет смотреть на это и радоваться, что при этом льется не немецкая кровь…

На самом деле Гитлер просто сходил с ума от страха, строя абсолютно нереальные прожекты.… Неожиданно его поразила идея вырыть для себя и своих ближайших соратников самый глубокий и комфортный бункер на свете и укрыться там в ожидании того, чтобы его враги сами перебили друг друга. Опять же можно устроить убежище в Антарктиде – это далеко и никто его не найдет; а можно под чужим именем уехать в какой-нибудь Парагвай и поселиться на неплохом ранчо в пампасах. В любом случае, что он так нервничает… Критический день наступит не завтра и даже не послезавтра, а пока у него еще есть время подготовиться и выбрать оптимальную стратегию. В любом случае, даже «марсиане» должны понимать, что легкой победы у них не будет. Арийские солдаты и вынуждено поддерживающий их европейский сброд будут драться до последней капли крови, и если даже «марсиане» победят, то стоять после этой своей победы они будут буквально по пояс в крови. Если немецкая нация не в силах победить, то тогда ей лучше умереть, в буквальном смысле этого слова.

Размышляя, Гитлер даже не заметил, что давно уже разговаривает сам с собой и своими покойными соратниками былых времен – Штрассером, Ремом, а также погибшими от «марсианских» бомб Гиммлером, Геббельсом и прочими, которых, он, Гитлер, пытается убедить, что победа еще впереди. То ли галлюцинации на фоне чрезвычайной нервной перегрузки, то ли начало настоящего сумасшествия, когда воспаленный мозг перестает отличать вымысел от реальности… Только вот жаль стенографисток, которые смотрят на ТАКОГО фюрера круглыми от ужаса глазами. Ведь их же тоже могут, того – устранить для сохранения в тайне психического расстройства у вождя германской нации…

В 1941 году все было предрешено, но еще ничего не закончилось. Что бы ни делало германское командование, группу армий «Север» спасти уже не представлялось возможным. Ее командующий попал в плен, штаб был уничтожен; ее армии, отрезанные от основных сил, к утру шестого декабря оказались разбиты на два изолированных анклава, территория которых уменьшалась подобно шагреневой коже. Два танковые дивизии Экспедиционных сил стремительными ударами пластали еще недавно глубокие тылы группы армий «Север», что вынуждало немецкие войска сокращать линию фронта, сворачиваясь в клубок вокруг Пярну и Пскова.