Игорь Харламов - Battle the Elliot. Дилогия (СИ)

И окинув взором, месиво мёртвого метала, генерал-лейтенант по адмиралтейству Кротков удовлетворённо произнёс:

- Прелестно, просто прелестно, четыре выстрела, четыре разрыва и четыре внутренних фатальных повреждения, а ведь это, Зиновий Петрович, даже не бронебойный снаряд. Но взрыватель дал необходимую задержку.

Командующий Второй Тихоокеанской эскадрой ещё раз окинул взглядом разрушения, потом сравнил их с теми, что причинили такие же гранаты, во время прошлых испытаний и произнёс:

- Снаряжены гранаты чем?

- Образец один, это германский литой тол, образец два, это флегматезированный гексоген, - ответил генерал-лейтенант по адмиралтейству Кротков.

- А в стволах не сдетонируют, Аполлон Семёнович? И я вижу последствия разрывов практически одинаковые. И не поймёшь, какая из этих взрывчаток вызывает большие разрушения.

- Не должно детонировать, Зиновий Петрович, - покачал головой Кротков, - Лабораторные испытания показали большую устойчивость тола. Его можно даже плавить. Стучать по нему молотком, резать ножом. Но для нас сейчас более доступен гексоген. А вот это вещество надо флегматезировать, чтобы снизить детонирующие свойства. Что только так позволяет его использовать в снарядах. Но это снижает бризантные свойства гексогена. Где-то на уровень тола. Но бризантность обеих этих веществ выше, чем у пироксилина. Так что, Зиновий Петрович, на вашу эскадру мы уже успеем поставить снаряды. Снаряженные и толом, и флегматезированным гексогеном. Торпеды тоже снарядим гексогеном в смеси с алюминиевой пудрой.

- Так в чём проблема была, у снарядов, Аполлон Семёнович? Слишком мягкий метал, в трубках?

- И это тоже, Зиновий Петрович. Замена алюминиевых деталей, на детали из легированного медью и магнием алюминия, позволило добиться того, что трубки стали стабильно срабатывать. Но была проблема и с пироксилином.

- А там что было, Аполлон Семёнович? - контр-адмирал Рожественский, посмотрел на генерал-лейтенанта.

- А вот там, Зиновий Петрович, выяснилось, что оставленные на хранении снаряды дают слишком большое отсутствие разрывов, даже при сработавших трубках. Похоже, всё-таки воск, которым мы закрывали отверстие для трубки, в донце снаряда, флегматезирует пироксилин. Не позволяя ему детонировать. Вот мы и заменяем на всех снарядах, находящихся на хранении воск, на деревянные пробки. Ну и проводим проверку находящихся на хранении снарядов отстрелом. С заменой зарядов пироксилина в забракованных партиях снарядов [12]. Так что корабли вашей эскадры будут снаряжены полноценными снарядами.

- И сколько снарядов вот этих образцов будет на эскадре, Аполлон Семёнович?

- К сожалению, Зиновий Петрович, не все, но порядка десяти процентов бомб на каждое орудие на эскадре будет. В том числе и будут гранаты, для 75-миллиметровок. И до четверти переснаряженных торпед.

Контр-адмирал Рожественский, поморщился, но промолчал. Вторая эскадра рождалась буквально в муках. Не хватало ничего. Ни кораблей, ни людей, ни срабатывающих снарядов.

[12] В то время, русские снаряды имели литой корпус, к которому прикручивалось донце, с отверстием под взрыватель. Перед монтажом донца, в нишу снаряда вкладывался формованный под нишу заряд влажного пироксилина. После монтажа снаряда, отверстие под взрыватель заливался воском. Но воск, как, оказалось, послужил флегматезатором для пироксилина.

2

Сооружение выдержало порядка двадцати попаданий из трофейной китайской трёхдюймовки, наиболее близкой по своим характеристикам к основному полевому орудию японской армии. И быстрый осмотр укрепления показал, что снаряды только ворошили внешний бруствер укрепления, не оказывая воздействие на его конструкцию. И совершенно не воздействуя на повреждённую в бою призовую 47-миллиметровую пушку. Установленную в качестве макета вооружения укрепления. И вот теперь ДОТу, а именно эта аббревиатура, с подачи адмирала Вирениуса, закрепилась за этим сооружением, предстояло выдержать главный экзамен. Попадание снаряда двенадцатисантиметровой гаубицы Круппа.

Результат волновал всех. И стоявшего возле гаубицы генерал-майора Белого. И делавшего вид, что ему и так известен результат адмирала Вирениуса. И командира пятого стрелкового полка полковника Третьякова, стоявшего чуть поодаль, с группой офицеров своего полка. И даже солдат, которые работая, украдкой наблюдали за испытаниями.

А испытывался не только ДОТ. Сначала из китайской пушки, гранатами и шрапнелью были обстрелян участок, сделанных новых траншей. И оказалось, что чучела, размещённые на дне траншеи, не пострадали от шрапнели. А сама траншея не обвалилась, даже от близких разрывов. Да и бронекозырьки как, оказалось, защитили чучела, стоявшие за ними и имитировавшие наблюдателей, как от шрапнели, так и от обстрела из винтовок. Что вызвало горячее обсуждение не только у офицеров, но и у солдат. Потом два десятка попаданий выдержало укрепление. Которое к тому же было укрыто от врага широким бруствером. А огнем свой пушки, с прикрытой от прямого обстрела пушками врага амбразурой, прикрывало подходы к окопам. И вот теперь предстояло узнать, выдержит ли оно попадания самого мощного японского полевого орудия.

Когда столб от взрыв опал, то стали быть видными торчащие воронки обломки брёвен. Но когда все вошли в помещение ДОТа, выяснилось, что пробития не было. Каменная набивка, между срубами, выдержала удар. И внутри только треснули, и разошлись брёвна внутреннего сруба. Но пушка дополнительно не пострадала. Как и установленные чучела. Из которых только один упал при взрыве. И перешагнув, через упавшее самодельное чучело, генерал Белый произнёс:

- Ну как вы, Андрей Андреевич, и обещали второго попадания, это сооружение не выдержит. Но оно вполне ремонтнопригодно. Конечно, на линии фронта его отремонтировать будет сложно. Но сейчас думаю, Николай Александрович, приложит все усилия, чтобы его восстановить.

При этом генерал-майор посмотрел на полковника Третьякова, который только кивнул в ответ. Потом генерал Белый посмотрел на солдат, которые осторожно заглядывали в укрепление, и добавил:

- К сожалению, даже обстрел из морских пушек такого калибра укрепление не выдержит. Не говоря уже о более крупных.

- А вот для того что бы их обстрела избежать я, Василий Федорович, приложу все усилия.

- Надеюсь, Андрей Андреевич, - кивнул Белый, обращаясь уже к адмиралу Вирениусу, - Но остаются одиннадцатидюймовые мортиры. Против них позиция бессильная.

- Но если, Василий Федорович, на этой позиции упадёт, хотя один снаряд этой мортиры то, Николай Александрович, может тогда спокойно сниматься с позиции и отходить на следующую, - тут же ответил Верениус, - Свою роль эта позиция в этом случае уже выполнить.