Илья Лислап - Аратан [СИ]

На входной Лора предложила слетать на пляж и заказала нам купальники. Для меня плавки-шорты синего цвета, в меру свободные. Себе выбрала сплошной спереди и на боках, с голой спиной и овальным вырезом у пупка светло-блескучий купальник. Море оказалось пресное, мелкое и теплое. Кости у меня с имплантами оказались тяжелыми – и я на воде практически не держался. Делая сильные частые гребки плыть я мог, но, стоило мне только немного замедлиться, я начинал погружаться в воду и вставал на дно. Ничего, первый раз выпрыгнул на поверхность, потом дошёл по дну до мелководья. Лора плавает тоже не особенно, хотя вода её держит. Ну да ничего, наплескались, повалялись на теплом песочке и неплохо провели время. Интересно, то ли спектр у местной звезды такой, то ли я так модифицировался, но весь день загорал и не обгорел. К вечеру еле доползли до кровати – сил ни на что не оставалось.

Четвертая десятидневка ознаменовалась началом фестиваля, название которого проще всего перевести как "Рок-н-ролл, секс и наркотики". Ну, не совсем рок-н-ролл, просто легкая ненапряжная ритмично-танцевальная музыка. Наркотики – легкие, разрешённые в основной части Содружества к употреблению. А вот на секс ограничений как бы и нет – что хочешь, только добровольно. Под фестиваль выделили длинный, километров 30, и узкий, от сотни метров до километра, плоский песчаный остров. Остров соединялся с берегом несколькими мостами. В широких местах острова располагались площадки для выступлений, операторские, столовки, туалеты и медкомплексы. На остров пускали только зарегистрированных участников. Регистрация платная и регистрировались только группы, в которых число мужчин и женщин примерно совпадало. Нас с Шанаром разделили. Меня с ещё двумя патрульными – Трисом, молодым парнем, и Эмрой, женщиной средних лет, выставили патрулировать начало бульвара у орбитального лифта. С лифта прибывали туристы, проходили по бульвару, там усаживались в автобусы и летели к острову. Над самим островом летать было запрещено – на остров все попадали по одному из мостов, сдав в камеру хранения всё, кроме музыкальных инструментов. Камер хранения несколько, первая – прямо на орбитальной станции, самая большая развернута на планете у лифта, и у каждого моста на остров по небольшой камере хранения – для особо стеснительных. На время фестиваля в одежде по острову ходит только обслуживающий персонал и техники с медиками. На утреннем разводе все получили подробную инструкцию на нейросеть, чтобы оказавшись в любом месте фестиваля каждый точно знал что ему делать.

Задача нашего поста – "следить за порядком по прибытии туристов". Вместе с туристами могли прибыть какие-нибудь нежелательные элементы. Поэтому, если увидим вора-карманника или ещё кого "подозрительного" – фиксировать, пресекать и задерживать. В сложных случаях сначала консультироваться с искином. Прибывающие группы в основном оставляли вещи в ближайшей к нам камере хранения. Появилась группа – спустились на лифте, все быстро сбросили скафандры, нацепили юбочки из пояса и висюлек с сандалиями и пошли пританцовывая и подпевая к автобусам. Следующая группа – вместо юбочек полупрозрачные фартуки, как для мытья посуды. Ещё одна группа – дамы в легких коротких тряпичных юбочках, поднимаемых легким ветерком, с какими-то трубочками. Мужчины прибрали свое хозяйство в мешочки, завязанные на поясе, и опробуют барабаны разной величины. Интересно, можно ли эти мешочки назвать гульфиками? Собрались и двинулись, под свист, трели и барабанный бой – неплохо у них получается.

Мой напарник совсем заглазелся на красиво раздетых женщин, ибо назвать их одетыми – значит погрешить против истины. Эмра его подкалывает, комментируя, что тому нужно было попросить отпуск на недельку, скооперироваться с девчонкой без комплексов и рвануть на фестиваль. А я вдруг почувствовал какую-то опасность сзади и ещё, что "ближе к стене никого нет, совсем никого нет, и ничего интересного там не происходит, а всё интересное в другой стороне, там где проходят группы". Я поднял пси-защиту – теперь пси-воздействия меня обтекают, не затрагивая, и мысленно развернул ближнюю карту с метками нейросети. За нами никаких идентификаторов не отмечено. Опустил голову вниз и начал разворачиваться и громко сказал:

— О какая грудастая. Боюсь, что на неё засмотрюсь и жена мне потом плешь проест.

— Что, Лис, — обратилась напарница ко мне.

— Да вон, какая грудастая, — ответил я, махнув рукой назад. — Я пока отвернусь, а ты, Эмра, мне скажи, как группа пройдет.

— Которая из грудастых так тебя зацепила, — включился Трис.

— А так что, жена ругаться не будет? — спросила Эмра.

— А так я ей честно скажу – ничего интересного не видел.

Вдоль стены за нашими спинами медленно и плавно перемещался человек в маскировочном костюме. Костюм-хамелеон принимал цвет фона и рассмотреть его было сложно. Я скинул видимую мной картинку искину и громко произнес, обращаясь к крадущемуся:

— Стоять! Представиться!

Я почувствовал удивление моих напарников и злость незнакомца. На меня начала наваливаться тяжесть. У моих напарников начали подкашиваться ноги и они медленно заваливались на землю. Усиливая свой пси-кокон, я выхватил игольник и начал стрелять. Первым выстрелом я промазал, вторая игла попала моему противнику в левое бедро, третья и четвертая прошли у него между ног не зацепив, пятая в правую ногу немного ниже колена, шестая, седьмая и восьмая ушли в сторону. Мой противник тоже начал падать, должно быть его парализовало, и давление пропало. Эмра упала, но сориентировалась и выстрелила из станнера широким лучом в ту же сторону, что стрелял и я.

Искин выдал тревогу. Трис сумел подняться, вытащил станнер и крутил головой, пытаясь понять что случилось и куда стрелять. Эмра пыталась разглядеть, в кого мы стреляли, ну и я осматривался – нет ли у незнакомца помощника. Секунд через двадцать прибежал отдыхающий патруль, спустя ещё минуту – дежурная смена из управления. Незнакомец оказался молодым парнем. Ему сковали наручниками руки и ноги, положили в отсек для задержанных и повезли в управление. Через пару минут нас сменили и тоже отправили в управление. Там я до вечера писал отчет и общался со следователем. Триса и Эмру быстро отправили на отдых в дежурную смену. Так и спрашивать у них было нечего: "Стояли, следили за порядком, трепались. Потом Лис начал городить какую-то ерунду. Стало плохо. Потом Лис начал стрелять. Потом отпустило." Отличие было только в конце: "Что-то увидела и выстрелила из станнера" и "Ничего не видел, пока этого в машину грузить не начали."

Я следователю быстро рассказал, что я – слабый псион. Что ни в каких школах псионов меня ничему не учили. Что иногда что-то чувствую и смотрю по сторонам внимательнее. Вот и заметил, сбросил картинку искину и действовал по обстоятельствам. Стрелять начал, потому, что почувствовал опасность. Стало плохо, когда стрелял, потом отпустило. Что действовал по инструкции и если бы нарушитель просто сдался и скинул метку нейросети, то стрелять бы не стал. Что я стоял ближе к шествию, а мои напарники дальше от шествия и ближе к нарушителю, но сектор стрельбы мне не перекрывали. Следователь, велел дополнить отчет. Потом я рассказал то же самое ещё раз двум другим следователям. Получил ещё несколько ценных указаний по дополнению отчета. Потом повторил ещё раз всем троим сразу. Вроде всё всех устроило, меня поблагодарили и отпустили домой.