Илья Лислап - Аратан [СИ]

К возвращению Лоры успел помедитировать и дневные треволнения на нашем вечере никак не сказались.

— Ходят слухи, что на фестиваль хотел пробраться псион.

— Нарушитель, применявший пси-техники сотрудниками полиции действительно был задержан.

— Ещё ходят слухи, что он пытался проникнуть на фестиваль, потому что не мог оплатить билет и хотел любви.

— Бедный псион? Не слышал про таких. Если бы он озвучил такую просьбу руководству, её бы обязательно удовлетворили.

— То есть вы утверждаете, что им двигали другие мотивы?

— Точные мотивы мне неизвестны, но это точно не желание присоединиться к празднику любви.

— То есть верны противоположные слухи, что он относится к секте аскетов и хотел устроить теракт на празднике.

— Нарушитель передан службе безопасности Марсаллы и у меня нет информации о его деле. Могу лишь уверить, что полиция твердо стоит на страже законности и порядка. Никаких терактов мы не допустим. Наши жители и гости нашей планеты находятся на Марсалле в полной безопасности.

На следующий день на разводе я, Эрма и Трис получили благодарности от начальника. Бинод мне сообщил, что по окончании фестиваля меня переведут в постоянные сопровождающие к следователям. Была возможность, и я спросил у Бинода про вчерашнее. "Псион-диверсант контрольную сдавал и не сдал, не бери в голову", — кратко ответил Бинод.

Второй день фестиваля оказался более спокойным. Утром прибыли последние задержавшиеся группы, их быстро доставили до острова и они влились в празднество. Полицейские посты у мостов на фестивальный остров оставили, но стояли они в спокойном режиме. Дежурная смена была уменьшена и о выходных на ближайшую неделю можно было не заикаться. В середине фестиваля попали к одному из мостов и я с Эрмой и Трисом. Расположились мы в пластиковых креслах под пляжным зонтом, смотрели на пустую парковку с камерой хранения и слушали далекую какофонию фестиваля. Мелкое белое солнце медленно катилось по небосклону. Над парковкой плыло марево перегретого воздуха. В траве за парковкой стоял звон и цвирканье местных насекомых.

Когда солнце начало клониться к закату наш покой нарушила просьба помочь доставить в медпункт женщину. Трису я скомандовал оставаться на месте, и мы с Эрмой отправились. До места нас быстро довезла небольшая машинка на колесах, на похожих катаются по площадкам для гольфа. Водитель ловко лавировал среди расположившихся всюду компаний и доставил нас до места. Медичку мы опознали сразу – она одна была в медицинском комбинезоне. Вся остальная толпа была почти "в чём мать родила". Проблема была проста – одна грузная дама любила любить в бассейне. После очередного соития почувствовала себя нехорошо – все-таки лишний вес – лишняя нагрузка на сердце. Сама добраться до медпункта или хотя бы вылезти из бассейна не могла. Её товарищам помочь ей сил тоже не хватало. Нам нужно было переместить ее на машинку, что подхватила нас на мосту.

Бассейн оказался мелким круглым лягушатником с лестницей. По лестнице удобно было спускаться и подниматься одному, вдвоем уже тесновато. Дама была действительно крупная. Она сидела в бассейне, спиной к стенке, тяжело дышала и постанывала, жалуясь на тяжесть и гравитацию. Медичку я поставил на край бассейна, чтобы она нам подсказывала, если мы будем делать что-то опасное для ее пациентки. Я спустился в бассейн, воды мне было чуть выше колена, дно было упругое и не скользкое.

— Я хочу положить даму себе на плечи, — сказал я медичке. — Ей это не повредит?

— Не должно. Я контролирую показания её нейросети, если что – сообщу.

— Эрма, спустись, поможешь мне.

Мы с Эрмой, подхватив даму под мышки, уговорили её помочь нам её поднять. Когда она приподнялась, я присел, просунул руку ей между ног и взял вес. Она лежала у меня на плечах, голова свисала вниз с левой стороны, её монументальные груди плотно обтекли мое левое плечо, ноги свисали справа. Я стоял в позе уставшей обезьяны, сцепив руки в замок. Очень хотелось назвать даму мамонтом – весу в ней было килограмм под двести. Если бы не импланты и не пониженная сила тяжести, я бы ее наверняка не поднял. Я повернулся и сделал небольшой шаг, затем второй. — Эрма, прохрипел я из-под туши, организуй дорогу, — Эрма мгновенно очутилась наверху. А я тяжело пошёл, с трудом преодолел ступеньки, сделал несколько шагов к машинке.

— Она не уместится на сиденье, — сказала Эрма. Действительно, сиденья для дамы были слишком малы.

— До медпункта далеко?

— Сотня метров, — ответила медичка.

— Мужчины здесь есть, — тяжело прохрипел я.

— Что ты спросил, — уточнила Эрма.

— Нужны мужчины, нести руки и ноги, тогда мне будет легче и мы донесём.

Мужчины нашлись. Они подставили свои плечи и мы пошли. Мы прошли эти чёртовы метры до медпункта. Аккуратно уложили даму в медкапсулу. Когда мы вышли из медпункта, земля подо мной покачивалась, я сел на задницу и прислонился спиной к стене. Медичка тоже вышла из медпункта:

— Всё хорошо. Сейчас медкапсула её подлечит. Я бы рекомендовала ей покой.

— От имени полиции Марсаллы благодарю всех за помощь. Мы стоим на страже порядка и безопасности, — громко произнесла Эрма.

Все захлопали и радостно закричали. А я ничего не сказал, просто сил не было. Потом мы погрузились на машинку. Женщины меня целовали и звали остаться, мужчины говорили Эрме комплименты. Мы извинялись, что на службе и сейчас не можем, а вот после службы, если нам начальство разрешит… С этим мы и уехали. На посту у моста Эрма долго со смаком рассказывала Трису, какие голые красавицы меня целовали и звали остаться. Он завидовал сначала молча, потом проговорился:

— Лис, ну почему ты не отправил туда меня?

Я посмотрел на него и спросил:

— А ты 200 килограмм утащить сможешь?

— При чем тут 200 килограмм?

— Так ты что думаешь, девочки просто так возбудились? Нет, сначала Лис сам-один 200 килограмм поднял и понес, — вмешалась Эрма.

Когда нас сменили, организаторы сбросили нам приглашение на фестиваль.

— Не, — ответил я, — извинитесь за меня, меня дома жена ждет.

Эрма тоже отказалась.

— А я, можно я останусь, — с неуверенной надеждой спросил Трис.

— Почему нет, — ответил я, — только на службу не опаздывай.

— Конечно, — донеслось до нас с Эрмой от убегающего реактивного Триса.

Утром на службе Трис был сонный и довольный.

Наконец я разобрался с едой. Полицейские перекусывают во время дежурств. Рассиживаться за едой бывает некогда. Вроде и время есть, а только сядешь пообедать, как сразу вызов. Поэтому перекусы все организуются так, чтобы можно было всё бросить и вылетать. Так что патрули и наряды едят что-то вроде пончиков с начинкой. Я завел себе маленький пищевой контейнер, перенёс свою ложку из квартиры в служебный шкаф и начал носить их с собой на службу. Во время перекуса я заказывал себе в кафе любое блюдо, перекладывал его в контейнер и ел потом из контейнера ложкой. Ложкой у меня получалось быстро – в армии натренировался. Если же я вдруг не успевал, то просто закрывал контейнер, облизывал ложку, бросал их в бардачок и был готов выезжать. Сослуживцы мои сначала косились и говорили, что это совсем по-варварски. Я отшучивался и говорил что да, по-варварски, но зато я сегодня ел, тут я произносил название блюда, а не эти пончики.