Владилен Цыганов - История Индонезии. Часть 2

Это открывало возможность расширения и укрепления единого национального фронта. В середине сентября 1941 г. была создана Народная ассамблея Индонезии (МРИ), своеобразная федерация федераций», куда на правах членов вошли ГАПИ, МИАИ, близкий к умеренным Профцентр госслужащих Суроно, федерации молодежных и женских союзов. Каждая из организаций обладала числом голосов, пропорциональным численности членов, что усиливало позиций левых и центра. Такое соотношение сил подчеркивалось еще и тем обстоятельством, что Сартоно был избран председателем, а Сукарджо (Париндра) — секретарем Исполкома МРИ. Главной целью «суперфедерации» было создание подлинного парламента. МРИ явили собой высшую форму единого национального антиколониального фронта.

Одновременно левое крыло создавало подпольные антифашистские союзы. В конце мая 1940 г. в Батавии на нелегальном совещании представителей Гериндо, КПИ и возвратившегося из ссылки левого националиста Чипто Мангункусумо была основана организация Гераф (Народное антифашистское движение), занявшаяся антияпонской пропагандой. Уже после японского вторжения был утвержден президиум Гераф: Амир Шарифуддин (коммунист, член руководства Гериндо), Сукаят (член ЦК подпольной КПП), Памуджи (член КПИ). Секретариат возглавил коммунист Видарта. Чипто стал советником Гераф.

7 декабря 1941 г. через несколько часов после удара японской авиации по Пёрл–Харбору генерал–губернатор НИ объявил Японии войну. ГАПИ и МРИ поспешили заявить о поддержке борьбы союзников против фашистского блока и предали генерал–губернатору сотрудничество при условии установления «политической, экономической и социальной демократии». Но голландцы игнорировали и это предложение, что способствовало новым успехам японской пропаганды. Сарекат Ислам в конце декабря 1941 г. перешел на открыто антиголландские позиции и, обвинив ГАПИ и МРИ в пресмыкательстве перед голландской администрацией, вышел из их состава.

Голландцам оставалось лишь уповать на США и Англию: колониальная армия не превышала 40 тыс. солдат (с ополчением и «туземной милицией» — 100 тыс.). Танков и артиллерии было мало, ВМС включали лишь 12 боевых кораблей и 22 подлодки. ВВС состояли из 280 самолетов всех типов. И флот и авиация были численно несопоставимы с японскими и безнадежно устарели.

10 января 1942 г. захватом нефтеносного острова Таракан (Восточный Калимантан) японцы открыли военные действия. В том же месяце они оккупировали и другие нефтяные районы. Голландцы, отходя, взрывали нефтяные вышки и хранилища, применяя тактику «выжженной земли». В феврале японские ВМС наголову разгромили равную по силе англо–голландско–американскую эскадру в Яванском море у о. Бавеан. Их войска высадились на Яве и Суматре. Захватив столицу НИ, они наносили удар за ударом по отступавшей голландской армии и 9 марта 1942 г. приняли ее капитуляцию. Небольшое число голландских высших чиновников и военных бежали в Австралию, не забыв, однако, захватить с собой коммунистов — узников Бофен Дигула.

Индонезийское население встретило японские войска, нс проявляя враждебности, часть его даже приветствовала их приход в надежде на освобождение от колониального ига при их содействии.

Попустительство западноевропейских держав фашистским агрессорам, нежелание голландских колонизаторов, пойдя на уступки единому антиколониальному фронту, превратить его во фронт антифашистский, успех лживой японской пропаганды — все это обусловило легкую и скорую (всего за 9 недель) победу агрессоров. Стихийные и разрозненные попытки населения (на Северном Сулавеси, Западной Суматре), пользуясь военной обстановкой, свергнуть голландских чиновников и создать национальные органы власти были жестоко подавлены японскими силами вторжения.

Японцы не только не предоставили Индонезии хота бы ограниченное самоуправление; они даже попытались покончить с индонезийской государственностью, расчленив страну на три зоны оккупации, установив в каждой оккупационный режим. Генерал–губернатор, вся бывшая голландская верхушка оказались в концлагерях. Ее заместили японцы, а на более низком уровне (ввиду нехватки японских администраторов) — индонезийские чиновники — прияи. Политическая деятельность подверглась полному запрещению. Все партии, профсоюзы, большая часть общественных организаций, фолксраад и низовые раадс были распущены. Исключение было сделано для исламской МИАИ, которой, однако, не дозволялось заниматься политикой. Японская тайная полиция (кэмпейтай) поощряла взаимную слежку и доносы, при арестах культивировала изощренные пытки патриотов. Все это способствовало быстрому разоблачению социально–шовинистской демагогии оккупантов.

Все предприятия были захвачены японцами. Скоро стало очевидным, что их интересуют главным образом нефть и продовольствие. Ввиду однородности экономических ресурсов замеченных Японией стран ЮВА новая метрополия поглощала лишь часть даже стратегических товаров Индонезии: олова, каучука, копры, что влекло за собой сокращение их производства. Еще больше сокращалось производство прочих сельскохозяйственных культур, так как связи с мировым рынком были разорваны. Это вело к безработице плантационных кули, разорению мелких товаропроизводителей в секторе товарно–экспортного земледелия. Попытка японцев переориентировать их хозяйства на производство продовольствия, риса потерпели фиаско по целому ряду причин: были утрачены необходимые навыки, не было заготовлено семенного фонда, удобрений. Большая часть скота и произведенного продовольствия реквизировалась оккупантами. Под покровом демагогических посулов «сопроцветания» бурно росли цены и развивалась инфляция, население голодало. Катастрофические масштабы приняла безработица. Японцы широко мобилизовывали молодых индонезийцев на принудительные военно–инженерные и транспортные работы для обслуживания своих оккупационных войск на материке. Сотни тысяч этих так называемых хейхо и ромуся погибли в Бирме, Индокитае, на островах. Тихого океана. За годы японского владычества от голода, болезней и жестокой эксплуатации погибло около четырех миллионов жителей Нидерландской Индии.

Осенью 1943 г. японцами на Яве была сформирована из индонезийцев добровольческая «Армия защитников родины» (ПЕТА) — территориально–вспомогательное войско на случай вторжения союзников. К 1945 г. в ней состояло около 37 тыс. человек (80 отдельных батальонов, лишенных связей друг с другом и общего командования). Подавляющее большинство офицеров были индонезийцы, инструкторы и наставники — японцы. Солдаты ПЕТА подвергались жесточайшей муштре и интенсивной идеологической обработке.