Дэвид Бишоф - Чужие: Геноцид. Чужая жатва [сборник, litres]

– А теперь сосредоточьтесь, – велел Стэн. – Забудьте на мгновение о Джулии. У меня для вас есть работа.

– Да, сэр.

– Вы пойдете на «Ланцет» к капитану Поттеру, чтобы заключить с ним договор.

– С какой целью, сэр?

– Ах да, – сообразил Стэн. – Переговоры обычно касаются какого-то предмета. Наши будут другими. В них его не будет.

– Что тогда я должен сделать, сэр?

– О, это я вам запросто скажу, – заявил Мяковски. – Я хочу, чтобы Поттер убрал отсюда свой корабль. В этом случае мы сможем сохранить судно, связаться с капитаном Хобаном и улететь домой с нашей добычей. Как вам мой план?

– Великолепно, сэр. Но я боюсь…

– И я тоже, – признался Мяковски. – Поттеру наш замысел явно будет не по душе. Поэтому я придумал кое-что еще. Подойдите сюда, мне нужно вас модифицировать.

– Модифицировать, сэр? – нерешительно переспросил андроид.

– Вы же слышали. Что с вами?

– Я не хочу менять представление о некоторых вещах.

Профессор посмотрел на Гилла, потом перевел взгляд на Джулию, отдыхающую с закрытыми глазами.

– Думаю, я вас понял. Вы решили стать человеком, не так ли?

– Не знаю, как это называется, но мне никогда не приходилось переживать ничего подобного.

– Я не собираюсь менять ваши человеческие эмоции. Они редкие и особенные, и даже у людей они не всегда проявляются, а у андроидов – никогда. Нет, Гилл, я всего лишь хочу модифицировать командную структуру и кое-что установить. Я сделаю так, чтобы вам стало проще сделать то, что вы должны будете сделать.

– Мне бы хотелось, чтобы вы подробнее все объяснили, – сказал Гилл, но все же позволил доктору взять себя за оставшуюся руку и отвести к верстаку.

Стэн проверил инструменты.

– Лучше я не буду объяснять вам слишком много, – сказал он, надевая магнитные линзы поверх очков. – Вы сами все узнаете, когда придет время.

Когда Гилл покинул корабль и отправился на «Ланцет», над землей повис густой туман. Андроид шел между силовыми полями к зловеще сияющему в дымке полей кораблю Поттера. Чужие тоже были там, но он спокойно проходил мимо них. Они что-то искали и, казалось, сами не понимали, что именно.

Гилл осознавал, что у него было больше шансов остаться незамеченным, так как в отличие от людей, андроиды не имели запаха. Чтобы обезопасить себя, он на всякий случай взял с собой ограничитель и надел на запястье. Гилл не верил в приметы, но все же дотронулся до него на удачу, как это делают люди. В последнее время Гилл старался подражать им во всем.

Ограничитель был в рабочем состоянии. Когда-то он принадлежал Маку. А теперь пес превратился в мокрый шерстяной комок в помойной яме чужих.

Андроид знал, что должен сосредоточиться. Раньше это не составляло для него труда, ведь искусственных людей обычно не беспокоят посторонние мысли, и к ним не приходит внезапное озарение. Обычно, но не в этот раз.

Гилл обнаружил, что его внимание рассеивается. Пока он направлялся к «Ланцету» и отмечал присутствие и расположение чужих, одна его часть наблюдала за местностью, но другая часть думала о Джулии. Он вспоминал, какой она была всего один день назад – веселой, смеющейся, полной жизни. И тогда он почувствовал по отношению к ней что-то особенное.

Что это было? Это ли то самое чувство, которое люди называют любовью? Как он сможет это выяснить? Ведь никто не объяснял ему, что это такое. Даже Стэн смутился и отвернулся, когда Гилл попросил его рассказать о концепции любви и оценить ее в количественном измерении.

Люди такие странные: нелогичные, непонятные терзания определяют их поведение. Однако теперь андроид мог понять человека как никогда раньше. Это все от посторонних мыслей, сказал он себе, и постарался стереть образ Джулии из своих мыслей, так как подходил ко входу в «Ланцет».

Двое вооруженных людей ждали андроида у входа.

– Я не знаю, как тебе удалось пройти мимо чужих, – произнес один из них.

– У меня есть пропуск, – сказал Гилл.

Охранники уставились на него, не понимая шутки. Он знал, что юмор – это одно из основных качеств людей, и решил попробовать, но первая попытка сострить не увенчалась успехом. Гилл напомнил себе, что в этом деле он был совсем еще новичком и, возможно, в дальнейшем у него будет получаться лучше.

Стражники посмотрели через иллюминатор двери. Они видели чужих, медленно пробирающихся к кораблю через едва видимые стены силовых полей. Чудовища ничего не предпринимали, они просто стояли и смотрели на корабль, словно какая-то великая сила привлекла их и не отпускает. Вскоре чужие окружили силовое поле, защищающее судно с грузом. Их становилось все больше и больше, и один только вид этих созданий заставлял людей волноваться.

– Лучше доложить об этом капитану, – высказался один из охранников.

– Эй, ты, подними руки. Мы должны обыскать тебя, – сказал он Гиллу.

– Я не вооружен, – ответил Гилл.

– Конечно. Но мы все равно проверим. А что у тебя с рукой?

– В кинотеатре потерял, – опять попытался пошутить Гилл. И опять стражники не рассмеялись, а только посмотрели на него, как на сумасшедшего. Гиллу стало интересно, что он делает неправильно, и он решил, что в дальнейшем обязательно научится шутить.

– Джулия, ты слышишь меня?

Девушка лежала на палубе неподалеку от одного из радиаторов. Стэн нашел одеяло и укутал ее. Сейчас она выглядела немного лучше, чем после происшествия с кислотой.

– Стэн, – произнесла она, – мне очень холодно.

– Я поищу еще одно одеяло, – сказал доктор. – Обогреватели включены на полную мощность.

Он встал, чтобы идти, но Джулия схватила его за руку.

– Нет, не оставляй меня. У нас проблемы, да? – спросила девушка.

– С одной стороны, да. Но с другой стороны проблем нет никаких. Мы вместе и будем вместе всегда. Джулия, у меня для тебя кое-что есть. Даже скорее для нас обоих.

Он достал из кармана куртки контейнер с ампулами «Ксено-Зипа». Их оставалось шесть. Профессор открыл одну и, поддерживая голову девушки, дал ей выпить. Когда она проглотила содержимое первой ампулы, он вскрыл вторую, а потом и третью.

– Но ведь нельзя принимать больше одной дозы, да?

– У меня есть особое разрешение. Не волнуйся, я не причиню нам никакого вреда, – успокаивал ее Стэн.

Джулия выпила содержимое второй ампулы. Сначала она содрогнулась, потом рассмеялась:

– Ты прав. Мне стало намного лучше.

– И мне тоже, – признался Мяковски, сев на палубу рядом с ней и прижав к себе, чтобы согреть. – Мне хорошо.

– Мне тоже, Стэн. У нас никогда на это не было времени, – ответила Джулия.

– К сожалению, да. Иногда требуется слишком много времени для того, чтобы осознать, что такое хорошо, а что такое плохо.