Мария Самусенко - Небесный город [СИ]

Закончив скреплять бомбочки из баллонов и зажигалок с помощью проволоки, спрятанной в купленных мною сегодня шнурах, я отбросила их в разные стороны от себя. Но сделала я это лишь после того, как засекла за окном робота-наблюдателя, который и доставил сюда многоножек со Сколии.

Так что едва бомбочки вылетели из моих рук, как я уже вскочила на ноги и с разбега выскочила в окно, за которым висел робот-наблюдатель.

И тут за моей спиной раздались взрывы — два уничтожили многоножек, а остальные — детонировали взрывные устройства, установленные мной в номере. Неплохо — следов не осталось вовсе.

Робот взял старт, но я уже висела на нем, закрепив миниатюрное устройство, которое не давало ни взорвать эту машину дистанционно, ни подавать разряды на её поверхность, чтобы заставить мои руки разжаться, отправляя меня в бездну под ногами. А ещё я умудрилась пристегнуться к его поверхности с помощью маленького карабина, чтобы слишком не напрягать руки.

Ох, и досталось бы мне за это от учителя — ведь замок могло заклинить в любой, как правило, самый не подходящий момент.

Робот несся по улицам города, маневрируя между машинами. Один из смешных лопоухих чужаков, которого я едва не задела ногами, прокричал вслед на своем родном: «Сумасшедшие Законники…» А я бросила ему на том же языке: «Номако, сбола Боба», то есть «сумасшедшая холра». По-моему, он вошел в ступор. А я неслась всё дальше, держась изо всех сил за робота-наблюдателя.

И наконец, впереди показался припаркованный в неположенном месте двуместный аэромобил, около которого застыл высокий парень с прибором слежения в руках. Он заметил меня и выстрелил, но я уже отпустила робота и умудрилась приземлиться на карниз ближайшего дома. Робота же разнесло из-за выстрела на кусочки.

Парень завел аэромобил и полетел, разворачиваясь, а я прыгнула к нему на «загривок», крепко ухватившись за выступы над двигателем. Мальчишка уже был готов заголосить на всех частотах, и испугано завертел головой, пытаясь усмотреть меня.

Не получилось — я умело спряталась за выступами, добавляющими стабильности аэромобилю. И водитель успокоился. А я собралась в комок, выжидая, и напала на него в тот момент, когда он тронулся второй раз, с молниеносностью распрямившийся пружины. Он был мертв, едва ли поняв, что с ним случилось.

Я забралась внутрь машины.

Тело я не стала выкидывать наружу — это привлекло бы лишнее внимание. Я с трудом впихнула его в узкое пространство между стенкой и креслом пилота, сумев удержать машину на маршруте, продолжая двигаться и никуда и ни в кого не врезаться.

Перебросив пару тумблеров, я залезла в память машины, но автопилот отключить не смогла. Так что была вынуждена лететь по маршруту, по которому он выходил на дело и по которому он должен был вернуться обратно. Нажав ещё на несколько кнопок, я смогла ослабить хватку автоматики, не переставая возиться с программой. Аэромобил полетел по заранее проложенному маршруту, и мне приходилось лишь корректировать скорость, подстраиваясь под общий поток транспорта и дорожные «знаки» — сигналы.

Наконец, показался пункт назначения — этот дом с рекламным щитом на крыше находился за космопортом, в окружении нескольких небоскребов.

На плоской крыше дома я заметила несколько человек, прятавшихся в тени щита. Со стартовой площадки поднимался аэроцикл, оседланный одним из Мастеров. Тот был в полных доспехах и мой правый наруч от доспех опознал его — один из мастеров Софора. Как меня достал этот Софор. Я направила машину на него, идя на таран и увеличивая скорость.

Мастер не сразу понял и приветливо махнул мне рукой. Я повторила его жест. Когда между нами осталось около полутора метров, он резко поднял машину вверх — и я пролетела мимо цели, оказавшись под ним.

— Офор, ты что сдурел?! — завопил он на меня, приняв за покойного ныне пилота этого аэромобиля. — Умбра с подобными выходками доигралась.

Я не придала его словам никакого значения, потянув руль на себя и начав чакру Фролова. Машина резко пошла вверх и протаранила аэроцикл Мастера. Но в последний момент я соскочила из аэромобиля.

То что я сделала было очень опасным маневром: мой аэромобил был длинной полтора метра и от крыши меня отделяло чуть больше метра.

Но я как всегда справилась. Такие маневры были моим коньком. Хоть мне и доставалось за них от Джефа — за рискованность и из-за моей ахиллесовой пяты — слабого зрения. Но это была наша с ним тайной, которую мы успешно скрывали.

Итак, когда я приземлилась на крышу дома, — я выдала себя с головой: теперь мои противники точно знали, с кем столкнулись — и будут очень осторожны.

И я как всегда была в своем репертуаре — свой рюкзачок прихватить не забыла.

Я оглядела последствия устроенного мною взрыва. Мне бросились в глаза ноги, которые все ещё стояли на фоне пробитого осколками аэроцикла и аэромобиля рекламного щита с вывороченными проводили целыми и оборванными. Другой лежал на плитах крыши. Из-под куска бака аэромобиля вытекала густая багряная жидкость — голову ему полностью раздавило. Ещё одного насадило взрывной волной на штырь, и он хрипло кричал, извиваясь.

И тут ноги (верхнюю часть тела просто срезало осколками взрыва) упала на туловище, лежащее под щитом.

Встав на ноги, я сразу же раскрыла свои веера ещё до того, как уцелевшая шестерка молодых людей пришла в себя.

Да, мои информаторы немного ошиблись — учеников было десять, а не семь — наверное, последнюю тройку перекинули в последний момент. Мне ведь сообщили об уже прибывших в Небесный город.

Пожалуй, именно звук моих раскрывающихся вееров вернул их к реальности.

— Ребят, я вам ничего не сделала… — примирительным тоном заговорила я, понимая что нахожусь в их кольце, в кольце из трех юношей и трех девушек, и попутно оглядывая место будущего боя: они меня не отпустят из-за полученного приказа. А где-то по близости ещё два мастера и Джефа. А на чьей стороне он будет — я не знала. — Может, разойдемся мирно, — всегда трудно убивать таких исполнителей: мне их по-человечески жаль.

Я специально говорила максимально примитивно, чтобы казаться глупее, чем я есть: это было выработано мной и моим учителем ещё в годы моего ученичества.

С громким гортанным криком на меня сзади бросился один из парней. Я ударила его в грудь ногой, а веерами я отбила два удара клинков, направленных мне в лицо. Я отскочила назад, а меня атаковали все пятеро: шестой лежал, тяжело дыша, на плитах крыши.

Один из моих вееров был проломлен мечом, а клинок оказался в опасной близости от моих глаз. И я пошла вперед, в атаку. Я резанула двоих, целясь в глаза, но промахнулась. А двоим смогла попасть по горлу, но лишь поранила не глубоко до малой крови. Два удара отбила и снова ушла в глухую оборону: меня атаковали в пять мечей и один шест (шестой поднялся).