Александр Белавин - Игра на выживание. Дилогия [СИ]

— Полковник Василёв, — представился Доберман, — ваша война закончилась товарищи офицеры. Теперь всё будет хорошо.

На давно небритых лицах офицеров блеснули улыбки.

— Теперь всё будет хорошо — повторил Версаль, смахивая с уголка глаза набежавшую непрошеную слезу.

— Как там сейчас, наверху? Немцев нет?

— Немцев нет, война закончилась, но то, что сейчас там происходит, вас не сильно обрадует. Вся местность подверглась радиационному заражению. Растения и животные мутировали и стали крайне опасны для человека. Огромный район оцеплен миротворческими войсками и тех, кто проникает сюда, власти считают государственными преступниками и при поимке принимают соответственные меры.

— Что же нам делать?

— Несколько вариантов. Первый — перебраться на ту сторону, найти родственников и попытаться жить мирной жизнью. Но тут есть одно но, вернее пару — к современной жизни надо привыкнуть и остались ли у вас родственники, которые помнят о вас? И всю оставшуюся жизнь жить тише воды. Второй вариант, остаться в Зоне отчуждения, вступить в какой-нибудь клан и попытаться устроить жизнь тут. Но здесь опасности могут подстерегать на каждом шагу, о мирной жизни можно сразу забыть. Могут быть еще варианты, но это будут лишь производные от этих двух. Что выбирать это решать вам.

— А если к вам?

— Мы по сути дела вне закона, за пределами Зоны на нас навесили ложные обвинения, с которыми нам ещё предстоит разобраться, — сказал Доберман, — и виновные в этом понесут соответствующее наказание. А здесь мы живы только потому, что мы — военное подразделение которое подчиняется уставу. Демократии у нас нет. Демократия там, наверху. Одни наворовав у собственного народа, живут припеваючи, другие бомжуют или сводят концы с концами. У нас же единоначалие. Если решите остаться с нами, то придётся подчиняться приказам командиров.

Офицеры переглянулись между собой, и старший лейтенант озвучил принятое решение:

— Прошло много лет с тех пор как мы попали в плен к немцам, дома родных в живых уже не осталось, и ничего хорошего нас там, на гражданке, судя по вашим словам, не ждёт. Мы останемся в вашем отряде.

— Хорошо, — кивнул Василёв, — у нас я командир, полковник Василёв, позывной Доберман, мой зам — капитан Петренко, позывной Ястреб, остальные сами представятся. Ваши позывные — вы старший лейтенант будете Прометей, вас товарищ политрук так и будем звать Политрук. Возражений нет?

Бывшие пленные синхронно отрицательно кивнули головой.

— Теперь, скомандовал Доберман, — всю документацию в лабораториях сжечь, оборудование уничтожить.

Все понимали, что попади в руки властьдержащих документы о таких способах продления жизни, полученных в подземельях бункера, и опыты над людьми будут продолжены, причём продолжены на новых уровнях. А это значит, что вновь появятся в средствах массовой информации сообщения об пропавших без вести, и значит, снова родные и близкие пропавших напрасно будут с тревогой ожидать вестей из органов полиции, и сотни волонтеров будут безрезультатно сутками прочёсывать местность в бесплотных поисках. Искать способы продления жизни нужно, но другими путями.

Когда лаборатории запылали, Доберман отдал приказ покинуть отсек вивисектора.

Обратно, в зал с тоннелями добрались без происшествий. Имея на руках истощённых офицеров, проводить проверку оставшейся части уровня Доберман не решился. Поэтому он вызвал по рации Хирурга и Брата.

За то время пока студенты подошли, группа успела перекусить и накормить истощенных освобождённых офицеров.

Сдав бывших пленных на руки студентов, группа Добермана вошла в средний туннель.

Средний туннель ничем не отличался от левого туннеля, только в нём была сырость. Закончился он внезапно тупиком. Туннель упирался в подземное водохранилище, и обойти его не было никакой возможности. Пересечь водное пространство без какого-нибудь судна было невозможно, тем более что пока бойцы осматривали берег и водное пространство, посередине водоёма раздался внушительный плеск, от которого разбежались круги, достигнувшие через пару минут берега. Что там плавало выяснять, не было ни времени, ни желания.

Надо было возвращаться, их ждал правый туннель.

В правом туннеле находились подземные ферма и теплицы. Бойцы отряда с удивлением осматривали грядки, на которых под электрическим светом спели овощи и зелень. В помещении фермы весело перехрюкивались розовые поросята и мычали не доеные коровы.

Доберман велел бойцам подоить коров и подбросить побольше корма и подлить свежей воды скотине. Сам же он сделал пометку на МНП-5 о том, чтобы не забыть сообщить о найденных хозяйственных богатствах командиру группировки «Долг».

Завершив осмотр хозяйственных помещений на третьем подземном уровне, Доберман повёл группу обратно. Нужно было решать, что делать с пленными.

Поднявшись на второй уровень, спецназовцы направились к апартаментам командира бункера.

Дверь была заперта, но когда её открыли, оказалось что немцев в помещении не было.

Доберман отдал приказ тщательно обыскать жильё коменданта, и путём тщательного обстукивания стен за одной из них была обнаружена пустота, а также пустой оружейный шкаф.

Открыть секретный проход не удавалось никакими усилиями, до тех пор, пока Ястреб не начал двигать вещи на письменном столе полковника. Одна из прикреплённых к столу чернильниц была фальшивой и оказалась частью открывающего проход механизма.

Вечерело. Опускающееся на закате тускло-красное солнце освещало последними лучами поверхность новошепелечских болот. Пробираясь от одного островка твёрдой поверхности к следующему по нему двигалась группа вооруженных людей в гражданской одежде. Проваливаясь по щиколотку в чёрно-бурую воду, отмахиваясь от туч комаров, они медленно брели по колыхающейся травяной поверхности топи.

Впереди шёл высокий мужчина с угрюмым лицом, прощупывая длинной жердью через каждые два шага предательскую поверхность болота. Это был обер-лейтенант Штольц, командир взвода связи.

За обер-лейтенантом тщательно прощупывая веткой почву, упорно шёл полковник фон Рихтер. В этом, перепачканном болотной тиной, мужчине, в телогрейке и кирзовых сапогах, с трудом можно было узнать холёного немецкого офицера каким он был ещё два часа назад, после того как группа немцев выбралась из захваченного русскими спецназовцами запасного командного пункта.

За полковником едва передвигая ноги, шли ещё десять немецких солдат и офицеров, из них две женщины. Где-то впереди, посреди болота, находился островок сухой поверхности, куда и стремилась попасть группа немцев и неизвестность, подстерегавшая их на пути к нему. Позади остался бункер, который был их домом долгие десятилетия жизни и вооружённые до зубов русские с полковником, словам которого фон Рихтер не верил ни единого мига. В то, что русские оставят их в живых полковник не верил, сам бы он после допроса русских отдал бы приказ об их расстреле или передал бы научно-исследовательской группе для постановки над ними опытов во славу великого Рейха.