Владимир Чистяков - Несносная Херктерент - 3 [СИ]

— Меня, скорее, приняли за представительницу несколько иной категории незваных гостей. Охрану явно удивило, я пришла, а не приехала.

— Я тебе машину предлагала.

Охрана тоже была, только Хейс их не заметила.

— Мне как-то интереснее впечатление произвести тем, что от природы моё.

— И тебя так сразу пустили? Одних внешних данных всё-таки маловато.

— Я умею быть убедительной. Мне почти сразу поверили. Я же ещё и с удостоверением личности. Но вот, когда сказала, откуда я вся такая взялась… Снова какой-то хитрый обман заподозрили. Подозреваю, охранники столько хитрецов обоих полов, пытавшихся туда проникнуть, навидались, что меня ещё за один экземпляр приняли. Их командир не сразу догадался со здешней охраной связаться.

— Мне доложили. Давай рассказывай, что ты там натворила.

— Знаешь, видела бы, как вежливость может подскочить сразу на тысячу процентов. Сразу же пропустили, поняв, что я на самом деле, отсюда. Очень просили, не предъявлять претензий. А мне уже весело стало. Понимаю, что ты испытываешь за штурвалом.

— Значит, людей в чём-то таком валять, тебе не нравится?

— А то ты не знаешь?

— Дальше что было? Хозяин хоть соизволил вылезти?

— Да. Встретил.

— И как он тебе?

— Может казаться обходительным, сам по себе симпатичный, но…

— Что «но»? Дальше как-то не так себя вёл?

— Да всё было как принято в таких случаях. Только он в лучшем случае, испытывал бы ко мне интерес племенного самца к новой самке. Но на «Приглашении» был этот адрес.

— Кому-то и этого животного интереса на всю жизнь хватило бы.

— Ага. И таких там было немало.

— Они тебя побить не пытались.

— Там умеют ссоры пресекать ещё до начала.

— Прям «Дворец грёз» какой-то, причём, судя по списку приглашённых, там сейчас немало знакомых личностей оттирается.

— Я так понимаю, ничего хорошего в этом нет. Может, намекнёшь по старой дружбе, от кого стоит подальше держаться?

— Да я и прямым текстом могу. Но издалека начнём. У самой-то получилось самой эффектной быть?

Хейс усмехается.

— Да, хотя, вовсе не я была там самой неодетой.

— Зато, по причине роста, ноги у тебя там точно самые длинные были.

— Я со всех сторон хороша. Вот только самая лучшая, моя сторона там меньше всего была востребована.

— Сказала бы я о твоей распущенности, если бы не знала, лучшее у тебя это голова.

Хейс шутя кивает несколько раз.

— Ты другое лучше скажи: сильно младше меня там много девушек было?

— Так уж явно выраженных — никого. Но, сама знаешь, южанки развиваются быстрее. А дочерей юга там было много.

— Надо списочек гостей на предмет возрастов повнимательнее перечитать.

— Если сама-знаешь-кто какую-нибудь глупость задумает — вряд ли ты её остановишь.

— Она очень не любит почитателей наркоты, а так же, поклонников девочек без удостоверений личности.

Это наибольшие угрозы из имеющихся здесь.

Алкоголь же на Еггтов плохо действует. Кстати, ты визитных карточек за сегодня много набрала?

Содержимое сумочки высыпано на стол. Хейс отбирает карточки. Софи замечает, предмета из солдатского пайка, слишком хорошо известного многим сверстницам, среди вещей нет. Ничего предосудительного вообще нет.

— Вот, — протягивает пачку визиток.

Ничего себе улов за вечер и полночи! Хотя, понять реакцию мужчин на новую и привлекательную девушку, несложно. Пробегая глазами имена, Софи раскладывает карточки на по трём стопкам.

Протягивает правую.

— Вот! Эту сожги. Связываться с ними настоятельно не рекомендую. Тут любое дерьмо, что только можно и нельзя представить.

— Как же я узнаю, с кем лучше дел не иметь? — посмеивается Хейс, — Если всё сожгу? Наоборот, их надо тщательно запомнить.

Протянув левую стопку, Софи говорит.

— Тут наоборот. Никто ни в чём предосудительном замечен не был. Дело с ними иметь можно. Хозяин сегодняшнего тоже тут. Надумаешь на кого поохотиться — тут самая ценная дичь. Парочку даже мне в женихи навязать пытались.

— И каковы результаты.

Софи томно вздохнув, и закатив глаза проводит рукой по лбу.

— Ах, я ещё так молода!

Хейс хмыкает совсем как Марина.

— Если серьёзно, ЕИВ этот вопрос совершенно не волнует, да и мне он крайне малоинтересен.

— В третьей пачке что? — интересуется Хейс, когда пауза несколько затягивается.

— С ними, если чего захочется, придётся самой определяться. У меня на них ничего, ни хорошего, ни дурного, нет. Так, слабости мелкие.

Можешь по их виллам пройтись, память по себе оставить, да знакомств добавить. Столица — это столица, там всё решают связи. Относительно себя самой — пока достаточно не опровергать бродящих слухов. Причём дочь ты Сордару или любовница — без разницы. Тем более, тут попадаются такие, что и в более причудливых отношениях с родственниками прибывают.

— Хорошего ты мнения о среде, где росла. О таких уродах так легко рассуждаешь.

— О среде — потише. В той, где ты родилась это дерьмо инцестное распространено не меньше, чем где родилась я. Не так скажешь? — злобный прищур Софи мог бы сравниться с таким же первых Дин перед боями.

— Дерьма везде хватает, спорить не буду. Дядька с отцом чуть соседа не убили, когда тот стал болтать про мои с ним отношения. У дядьки была мирренская винтовка, у отца — ружьё с самой крупной картечью.

— Чего не убили? Лучше бы всем стало.

— У него тоже дети были. Да и полиция. Местной полиции главный сказал — если сосед не заткнётся, он в следующий раз третьим придёт. Вот так в селе и живут.

— И пятнадцатилетних замуж выдают.

Хейс смеётся.

— Как правило, тоже за пятнадцатилетних.

— Чем та история кончилась? Ведь большинство участников где жили, там и живут.

— Так и живём, — пожав плечами, просто отвечает Хейс, — Как после войны. И той, громадной, и местной, что тогда чуть по всей стране не полыхнула.

— Не полыхнула же.

— Сама же знаешь, чуть— чуть не полыхнуло. По краю прошли. Старые распри не умерли.

— Твои отец с дядей почему не стали кровь проливать? У него пулемёт был?

— У них на двоих один тоже. Новый. С металлическими лентами.

— Так почему не убили? За такое-то.

— Ты в свою сестру или братьев даже за такие обвинения стрелять бы стала? Там ведь все родня друг другу.

— Может быть… Сложный вопрос.

— Мы обе так можем дожить, когда в стране снова полыхнёт.

— Грустно, но это так. Ваша-то история чем кончилась?

— Ничем особо серьёзным. Этот… Просто признал свою вину. Перед всеми извинился. Может, и заплатил отцу чего. Выстрел картечью в упор, знаешь ли страшная штука.

— Но не было же его.

— Он ещё может грянуть через несколько лет. Причем, совсем не обязательно, как расплата за старое.

— Эор в следующий раз с собой возьми, как по виллам прогуляться вздумаешь. Ей надо больше с людьми общаться, а там всё более-менее.