Владимир Чистяков - Несносная Херктерент - 3 [СИ]

— Вряд ли они дружили. Вместе они есть только на протокольных фотографиях.

— Иногда всё-таки общались. Эр с какой-то их совместной фотографии написала портрет. Вторая женщина до сих пор без лица. Зато императрица удалась. Весёленькая, юная, до краёв жизнью переполненная.

— Ага. Что называется, с шилом в заднице. Кстати, если судить по фото, эта часть тела была идеальной формы. Почти не интересовалась своей внешностью, считала у неё от природы всё таким замечательным получилось.

Эр мне почему-то не показывала этой работы.

— Не считает совершенной. Притом, соприкасается с болезненной темой.

— Что-то не ладится у нас с живыми. Прямо культ мёртвых какой-то.

— У меня от слова культ голова болит. — Марина гримасничает так, кто незнакомый решит, раскалывается на самом деле, — Отдаёт мирренской поповщиной.

— Не осуждай их так уж сильно. Каждый зарабатывает деньги как умеет. Ни рождение, ни смерть мимо них не проходят.

— Угу, как люди каменного века своих мертвецов охрой засыпали да козлиными рогами обкладывали.

— Образ умирающего или умирающей на могиле возлюбленного весьма популярный сюжет мирренской литературы.

— Нашей тоже. Только люди сейчас куда чаще совсем по другим причинам гибнут. Нам никого по-настоящему дорог терять не приходилось. Вот и язвим. Отчасти из скрываемого первобытного страха. Люди не так далеки от зверей, как казаться хотят.

— Подспудно считаем, это нас не коснётся. Словно в своё бессмертие верим. Большинство значимых для нас людей сами из тех кого хочешь закопают.

Марина хмыкает.

— Чего смеёшься?

— Представила Эр с лопатой, роющей кому-то могилу.

— Они своих обычно кремируют. Забыла? Я ведь видела тебя мёртвой, Марина и не хочу снова. Не надо шутить на тему смерти и Эр. Это явление к ней куда ближе, нежели к нам.

Марина гневно упирает руки в бока.

— Вообще-то с темой её сердца я знакома побольше твоего. Необходимое для операции пробивали в том числе и через меня. Соправитель просил содействие оказать. Ей операцию делали по технологиям того мира. Специально для этой цели устраивали пробой.

— Только для приборов или людей тоже доставили?

— Я не знаю. Меня как-то больше волнует, что Эрида сейчас куда здоровее, чем прошлым летом. Хирурги сердечники, даже если и не по своей воле сюда попали, в накладе не останутся. Там ты один из многих, тут первый.

— Как говорила один из наших предков, цель оправдывает средства, — ехидно щурится Софи.

Марина вскидывает бокал в салюте.

— Твоё здоровье.

— Жара, спиртное и водичка плохо совместимы.

— А я больше в воду не собираюсь. В тенёчке буду лежать.

— И винцо попивать.

— Ага. С очень хорошего виноградника.

— Женский алкоголизм не вылечивается, Марина.

— Я всё равно от чего-то другого помру. И скорее всего, насильственной смертью. Так же как и ты.

— В очередной раз поражена вашей добротой, sestra, — заканчивает Софи по-мирренски.

Марина в очередной раз салютует бокалом. Теперь в нём что-то непонятно синего цвета поверх чего-то гораздо более привычного тёмно-красного.

— Тут есть умельцы, умеют и по десять слоёв разных жидкостей наливать. Ещё и поджигают верхний. Ты только два пока освоила?

Марина вертит бокал так, словно на глаз пытается определить крепость каждого из слоёв.

— Освоила ровно требуемое мне количество. Тебе не предлагаю. Впрочем… — прищурившись, рассматривает жидкость на свет, — Это тебе можно, такое даже девочки пьют. Чем больше слоёв, тем крепче напитки.

— Совсем не обязательно.

Марина залпом осушает бокал.

— Можем проверить. Для чистоты эксперимента, ты сейчас два «Извержения вулкана» закажешь. Подожгут их нам. Хватанём, как положено, в пять глотков. Потом попробуем самый короткий бассейн проплыть. Я выплыву, насчёт тебя — не уверена, хотя охрана тут выше всяких похвал. Спасут. Может быть.

— Я о составлении напитков говорила, а не об употреблении.

Образец любого экстравагантного вида машины рано или поздно оказывается в Гараже ЕИВ. Это практически закон природы. Эти законы тем и хороши — при любых обстоятельствах работают. У Марины почти всегда работает только один закон — подлости.

Сегодня сработало в очередной раз. По площади перед дворцом Софи наматывает круги на агрегате, что Марина собиралась за собой закрепить — низкопрофильный палубный тягач для самолётов на тяжёлых авианосцах, похожий на гигантскую детскую игрушку. Что сестрёнка в этом транспортном средстве нашла? По сути дела, двигатель на колёсах с рулём и сиденьем, Марине нравится изящной простотой. Известная любительница изящного что в тягаче подсмотрела? Не иначе, подсмотрела, как к машине приглядывается сестра. И по неизжитой детской привычке, решает забрать это себе.

Потребность в таких машинах очевидна. Катать по палубам значительно потяжелевшие с «золотых времён» авиации самолётики с каждым годом становится всё сложнее.

Машина формально относится к пожарным, поэтому изначально любимого сестрёнкой ярко-красного цвета.

Зная техников Загородного дворца, можно не сомневаться, во всех остальных резиденциях персонал такой же, и характеристики всех машин отличаются от паспортных в самые разные стороны. Вот и от этого агрегата, уже украшенного слегка двусмысленной монограммой «СС» на капоте вряд ли кто требовал таких скоростей. Особенно, при изначальном отсутствии дверей.

Возможность быстро выскочить из такой машины — вещь совсем не лишняя. Пожар на авианосце — событие совершенно жуткое, причём, как и любой пожар, чаще всего начинающийся от одной из самых страшных вещей — человеческой глупости.

Марина знает о нескольких крупных пожарах на мирренских кораблях, произошедших в мирное время с сотнями жертв. Самый страшный, за год перед войной, произошел из-за случайного пуска реактивного снаряда, в переводе на более простой язык, молодой пилот решил узнать, что будет если нажать на эту кнопочку? На учебной машине такой не было.

Палуба корабля на две трети длины была заставлена заканчивающими подготовку к вылету машинами.

Дело происходило во время больших манёвров флота. За происходящим вынужденно наблюдал присутствовавший на флагмане император Тим. Для высокого гостя и повышения боевой подготовки планировалось зрелище — несколько списанных кораблей планировалось утилизировать не самым распространённым способом — потопить авиационной атакой и артиллерийским огнём линкоров. Потому и стояли на палубе авиакрылья с полным боекомплектом. К почти настоящему боевому вылету готовились.

Последствия оказались серьёзнее иного боевого вылета. Полностью утративший боеспособность тяжёлый авианосец и больше двухсот могил на различных кладбищах. Часть могил пустые — от людей ничего не осталось.