Ярослав Гжендович - Владыка Ледяного сада. Носитель судьбы [litres]

Я увидел, как по улочке мчится Смильди, которого я никогда не любил: бородатый, большой грубиян, который не упускал и малейшей возможности отвесить мне пинка, а теперь он был испуганный, как дитя. Он бежал, размахивая мечом, прямо в нашу сторону, и стонал от страха, из разрубленного плеча его текла кровь. Кусок челюсти вместе с зубами свисал на полоске кожи, брызгая ручейками крови. Я подумал, что уж этого-то я убью с радостью, но он вдруг раскинул руки и упал на полушаге лицом вниз с таким размахом, что проехался по камням. Из спины его торчал короткий топор с широким острием.

Из схватки вдруг разнесся громкий, будто труба, рев Смильдрун: «К башне! Все к башне!» Сомкнутая на середине площади толпа начала прорежаться и выплевывать людей – они бежали в нашем направлении.

Я тенью промчался к лежащему Смильди, наступил ему на спину и вырвал топор, а потом погнал назад, к башне, слыша за спиной топот множества ног и возобновившееся хриплое скандирование Людей Грифонов, выкликающих имя своего мертвого земляка.

– Все бегут сюда, – крикнул я Бенкею. – Поспеши!

– Займи их чем-нибудь, тохимон, – процедил он сквозь зубы. Из дырки для ключа торчало несколько гвоздей, воткнутый одним концом распрямленный обруч от небольшой бочки, сам же Бенкей сидел боком, будто прислушиваясь к чему-то в замке, и осторожно двигал торчащими кусочками железа.

– Мне нужно время, – сказал он, сидя с прикрытыми глазами.

– Нет времени! – крикнул я с отчаянием. – У меня есть топор! Вырубим его!

– Оставь топор себе, – посоветовал он вежливо, а потом несколько раз стукнул рукоятью ножа в гвоздь и осторожно шевельнул куском обруча. Обитатели городища выбежали на площадку перед башней.

– Бенкей!..

В замке что-то щелкнуло, двери заскрипели и раскрылись.

Мы оба ворвались внутрь и захлопнули двери в абсолютной темноте.

Я вслепую ощупал створки. Не было никакого засова, но остались крюки. Возможно, запор лежал где-то рядом, но в темноте найти я его не мог. На площадке под башней раздался яростный вопль, кто-то колотил в двери, не зная, что те открыты, слышался топот, крики, лязг и свист железа.

– Защищать меня! Я открою! – крикнула Смильдрун. – Охранять Смиргальда! Я вас живьем сожру, если у него хотя бы волос с головы упадет!

Снова топот, вопли, свист стали. Тряпичный стук падающего тела, бульканье, хрип.

А потом скрежет и хруст ключа в замке. И проклятие, потому что открытый замок невозможно открыть снова.

Я потянулся за топором и нащупал крюки на дверях и в косяке, желая впихнуть туда топорище, когда дверь внезапно распахнулась, и я оказался лицом к лицу со Смильдрун. Смильдрун без шлема, красная, лоснящаяся от капель крови, обрызгавшей ее лицо, с дико вытаращенными глазами и ощеренными зубами, словно сама Азина, Госпожа Страды. Недолго думая, я схватил ее за волосы и потянул на себя, подбив ей ноги пинком. Она обрушилась на меня своим большим, тяжелым телом, и мы свалились назад, а Бенкей прыгнул к двери и потянул те на себя, а потом со скрежетом втолкнул топор в крюки, заблокировав вход. Сзади раздались отчаянные вопли и громыханье, кто-то пинал дверь, кто-то напрыгивал на нее, но открывались они наружу, и такое ничего не могло бы дать.

А я отчаянно сражался на земле в абсолютной темноте, придавленный телесами Смильдрун, которая втыкала мне предплечье под подбородок, пытаясь вырвать из моей хватки вторую руку, толстую и скользкую, как огромная змея. Мне не хватало дыхания. Я провернулся и ударил изо всех сил Дракониху коленом в ребра, потом сумел нащупать ее руку и выкрутить ее в запястье наружу, ощущая, что она все еще сжимает в ней большой кованый ключ к башне. Мне удалось перебросить ее вывернутую руку над головой и выскользнуть из-под толстого тела. Она должна была пасть на лицо, когда я выламывал ей плечо, потянув руку вверх, однако она оперлась второй рукой в пол и, скуля хриплым голосом, принялась выгибать вывернутую руку в локте. Я не мог ее удержать, хотя тянул я двумя руками, поскольку была она сильной, как медведь. Пнул ее в голову и вырвал ключ из пальцев, а потом отскочил, нащупал в темноте замок, воткнул ключ и провернул. А потом вырвал его из отверстия.

Дракониха уже стояла на ногах. В свете пожара, что вливался в узкие окна наверху, я начал что-то различать во тьме, маячащие черные фигуры, а потому я увидел, как Бенкей прыгает на Смильдрун и колет ее ножом; она яростно вскрикнула и схватила следопыта за глотку, он ткнул снова; она подняла его одной рукой и бросила в стену. Я услышал грохот, с которым он обрушился на пол, сломав нечто деревянное.

Я проскользнул вдоль стены к лестнице, слушая, как дышит стоящая в центре комнаты Дракониха с расставленными руками, пытаясь нащупать хотя бы что-то во тьме. Стоящая у меня на пути.

Я вернулся к двери, потянулся к топору, что сидел в петлях, и вынул его. Она услышала скрежет железа и бросилась к двери, а я вывернулся в другую сторону, к ступеням. Она ухватила меня за ногу, я упал на ступени, зацепился бородкой топора за балюстраду, яростно рванулся назад и на четвереньках бросился наверх. Она знала, что ключ у меня, а я хотел оттянуть ее от Бенкея, а потому едва встав на ноги, я погнал по ступеням, остановившись только наверху башни, на круглой каменной площадке, накрытой крышей на толстых столпах.

Я слышал, как она топает за мной и не знал, что делать дальше.

У меня были топор и ключ. И все.

Сверху башни я видел, как обитатели городка сгрудились вокруг башни, видел скорчившегося между ними Смиргальда, которого заслоняли своими щитами двое воинов, яростно отражая атаки нападавших; везде вокруг лежали тела, разбросано было оружие и порубленные щиты. Под частоколом горели с гудением наш сарай и скотный двор, горели, отбрасывая рыжее зарево на все окрестности.

Люди Грифоны нападали на жителей городка группками, под прикрытием щитов, но остальные уже неспешно кружили над площадью, пили воду из ведерок или приседали, чтобы отдохнуть минутку и сменить тех, кто все еще рубится со сгрудившейся под башней группкой домашних; кто-то гнал уже кричащих женщин, кто-то выбрасывал в окна серебряную посуду, что звенела по камням.

Группа купцов наверняка была лишь авангардом, может, они привезли сюда разобранные осадные машины, но атакующих явно было куда больше.

Смильдрун вынырнула из отверстия в полу с мечом в руках, и во взгляде ее промелькнуло изумление.

– Крысеныш? Это ты?! – Она вздернула брови и смотрела на меня, стоящего с топором и ключом. – Не бойся, малыш. Просто отдай мне ключ, – сказала так ласково, как только сумела, протянув руку. – Впустим наших внутрь. Ну, давай… Я ничего тебе не сделаю!..

В его голосе прозвучали отчаяние и ярость.