Александр Харламов - Последний солдат королевы

— Алкасар тут же бросился в воду, но и его с ног сбил тугой напор воды. Тело колдуна подбросила на камнях, ударила о берег, и река выплюнула его из своих вод вперед куда-то. Темно-синяя вода, обильно украшенная пеной, густо окрасилась кровью.

Теперь жизнь двух войнов оставалась в руках маленького карлика храбреца Одиссея, который самый первый оказался на берегу, и теперь наблюдал за страшной картиной с твердой суши. Он беспомощно замахал руками, даже не представляя чем можно помочь тонущим.

И вдруг вода резко взметнулась вверх высокой пенной волной. Огромная толща вода играючи поднялась до небес и рухнула вниз с огромной высоты, скрыв под собой и Алкасара, и Линга.

— Неет!!!!!!!!! — закричал отчаянно Одиссей, попытавшись броситься в воду вслед за друзьями, но то, что он увидел в следующий миг, его остановило.

Волна, вроде бы уже совсе опавшая, вдруг поднялась из глубин и с ревом превратилась чье-то лицо, искаженное судоргой. Рот был открыт, как будто хотел проглотить весь мир. Рев стал невыносим, карлик закрыл уши, но глаза предательски смотрели вокруг, не желая закрываться. Волна вдруг закрутилась вопреки всем законам физики и выбросила из своего необъятного сине-черного чрева два безжизненных тела. Потом последний раз всколыхнулась и лениво опала, снова становясь в свое нормальное русло. Теперь ничто не напоминало о том, что река вытворяла какие-то секунды назад.

На берегу лежал старейшина Линг. Он слабо шевелился и стонал. Из-под его седой головы текла тонкая струйка крови, но, вот чудо, он был жив. А вот об Алкасаре такого Одиссей сказать не мог. Колдун лежал навзничь на груде битых камней. Его грудная клетка слабо шевелилась, то ли так хотело казаться карлику. Но ни хрипа, ни возгласа из горла ведьмака так и не вырвалось. Руки безжизнено раскинутые представляли собой больше лохмотья кожи, а над головой появилось бледно синее, почти серое сияние.

Карлик не мешкая подбежал к нему. Схватил за голову, приподнял на своих маленьких коленках.

— Алкасар, миленький, не умирай, прошу! Без тебя мы здесь все пропадем. Рур падет… Алкасар… — запричитал маленький шут, но его возгласы резко оборвал Линг, который уже очнулся. Открыл глаза и теперь старыми, водянистыми зрачками, налитыми кровью оглядывал мир. Из его разбитых губ сочилась кровь.

— Он придет в себя совсем скоро… — тихо произнес он, потому что говорить было тяжело. — Слишком много сил он потратил, чтобы совладать со стихией. Если бы не он, то, наверно, тебе малорослик, пришлось бы продолжать путешествие в одиночку…

— Так это он? — удивленно поглядел на Линг шут. — Это он сделал с рекой…

— Да… — старейшина закашлялся. — Я об этом заклинании только читал в старых монастырских книгах об Едином. Клятва воды… Старейшее из всех заклинаний человечества. И самое сложное. Похоже, наш друг и вправду великий колдун…

— Стоять! — вдруг раздалось у них за спиной на ломаном рурском. — Руки держать на виду. Вы под прицелом арбалета!

Карлик попытался дернуться в сторону, но тут же рядом с ним просвистел арбалетный болт. Впился в дерево, обдав холодом щеку карлика.

На поляне появились вооруженные люди. Одеты они были в точно такие же кафтаны, как и Одиссей со спутниками. Наверно, поэтому злобные Вараны до сих пор их не прикончили. Что же и в любопытстве можно найти выгоду… Вот и клану личной охраны Валтасар захотелось узнать, что делают незнакомцы так далеко от лагеря и почему одеты в их народный костюм.

Одиссей молчал. Он плохо понимал речь кочевников. Южный язык так и не дался ему в свое время. Единственное, что чувствовал карлик, так это то, что молчать ни в коем случае нельзя. Иначе не далекие Вараны тут же их всех прикончат. Только на ум почему-то приходили одни слова из песен и баллад. Черт!

Ситуацию спас старейшина Линг, который в силу своей профессии прекрасно владел юным диалектом. С трудом приподнявшись на локте, он пояснил:

— Диверсионный отряд… мы… Попали в засаду рурцев. Еле отбились…

— Странно… — задумчиво сказал один из Варанов, по-видимому главный. — Не знал, что тут есть наши отряды.

— Секретное поручение его высочество князя Валтасара. Нам срочно надо в лагерь! У нас крайне важные сведения…

— Ладно, — протянул недовольно Варан, — разберемся. А этот? — он лениво толкнул ногой безжизненное тело Алкасара.

— Он с нами, ранен. Ему нужна помощь… — Линг говорил совсем без акцента, так хорошо, что Одиссей, если бы не знал старейшину, то принял его бы за стопроцентного Варана.

— Разберемся… — хмуро проговорил главный. Ему явно не хотелось возиться с этими неизвестными путниками. Мало того из-за них возвращаться в лагерь. После налета драконов клан жаждал крови. И эту жажду можно было утолить только убийствами и грабежами. А теперь по воле незнакомцев ем надо возращаться в лагерь. — Так этих двоих на лошадей, а этого, — Алкасар попрежнему лежал без чувств. — В повозку! Мы отправляемся в лагерь!

Твердыня спала, пока не потревоженная звуками войны и приближающейся линией фронта. Погасли последние уличные фонари. Стихли пьяные крики в трактирах. Запоздавшие прохожие быстрым шагом спешили к своим жилищам. Тихо… Где-то загавкала псина, надрывно тоскливо, словно на большую желтую луну, которая висела над затянутым тучами небом и давала блеклый почти белый свет. Звезд не видно. Верхушки деревьев мерно качаются под порывами холодного колючего ветра. Верно к дождю…

Королева Виктория стоит на замковой стене Твердыне, закутанная в шаль. Обхватив тонкие хрупкие по-девичьи плечи, смотрит вдаль. Ветер красиво развивает черные, как смоль волосы, пуская по ветру их волнами. Виктория смотрит вдаль, туда, где скрылись поутру ее друзья, туда, где сейчас возможно погибают люди, давшие ей присягу не пощадить живота своего, а она здесь… Горько…

— А луна такая же как и в прошлом… — осторожно заметил подошедший Суворов, поглядывая на королеву, мысленно восхищаясь ею, чувствуя, как откуда-то из глубин рвется наружу бешеное чувство нежности переполнявшее его при виде этой девушки.

— Правда? — она обернулась, искоса поглядывая на него. приветливо улыбаясь своей неповторимой улыбкой. Улыбаясь только ему! Улыбка вышла грустная, но только его.

— Истинная, — Александр щегольски улыбнулся. В нем никогда не было пижонства или что-то сродни этому. С девушками он был робок и застенчив, но с ней… С ней он не мог себе позволить быть робким. Все рядом с Викторией получалось как-то легко и само собой. Слова вылетали без принуждения, как само собой разумеющее.

— Они сейчас там… — не обращаясь к нему конкретно произнесла Виктория, поплотнее запахнув шаль.

— Да. Я слышал старейшина Берстранд провел разведку боем?