Александр Харламов - Последний солдат королевы

Следом за старшим дубом к реке потянулось все зеленое воинство, и только, когда последний из них скрылся за поворотом, Алкасар остановил свое бешеное вращение. Покачнулся и тяжело упал на землю, с трудом выпихивая из себя остатки воздуха.

Одиссей подбежал к нему, упал на колени рядом, приподнял его голову.

— Алкасар, милый друг, как ты?

— Устал… — еле выдавил из себя колдун посиневшими губами, тронутыми слегка инеем. — Мне бы до вечера отдохнуть… слишком… слишком много сил… Как… как Линг?

— Не знаю! — только сейчас шут вспомнил о лежащем без сознания старейшине.

— Останови кровь… Он не должен потерять много крови… иначе… иначе конец, — последние слова Алкасар почти прохрипел. Их Одиссей разобрал уже с трудом.

— Но как? — отчаянно спросил карлик, но колудн уже потерял сознание. — Я же не врач, не колудн. Единый! Я же простой карлик! Шут… Мое призвание веселить толпу! А я ввязался в эту историю. Помоги мне Единый! Мои друзья обязательно должны жить.

Положив под голову колдуну свой свернутый кафтан. Одиссей пополз к бесчувственному Лингу.

Смеркалось. Появились первые, пока робкие звездочки. Лес становился сумрачнее и страшнее. Одиссей каким-то чудом смог остановить кровь у Линга. Он перемотал ему ключицу своим бельем, которое из белого сразу же превратилось в кравова-красное. Через час она начал подсыхать. С огромным трудом шут перетащил два неподвижных тела от лежащих убитых Варанов, которые уже покрылись каким-то ядом начали вонять так, что их с ног до головы облепили зеленые мухи.

Единственное о чем молил в тот момент Одиссей так это о том, чтобы в этом проклятом лесу не было волков. Если один два, то карлик может с ними и справился, но с целой стаей один совладать он бы не смог.

Этны куда-то пропали. Заклятие Алкасара повергло их в какую-то панику. Бежали они не оглядываясь далеко. Еще где-то с час по лесу разносился их испуганный топот.

Ближе к вечеру первым очнулся Алкасар. Сначала его рука слабо зашевелилась, а потом и он сам слабо простонал. Его длинные черные ресницы затрепетали, а потом он открыл глаза и слабо улыбнулся.

— Как ты, мой маленький друг?

— Было и лучше… — уныло хмыкнул Одиссей, поднимаясь с земли.

— Как Линг?

— Без сознания. Мне кажется у него жар… Я конечно не врачеватель, но…

Колдун слегка приподнился на локте и посмотрел на старейшину, покрытого крупными каплями пота. Его рубашка была не только пропитанна кровью. но и потом. Линга трусило. Он метался на подстилке из хвойных лап и слабо, еле-еле слышно стонал.

— Жар… — определил сразу же Алкасар. — Его лихорадит. Видимо какая-то зараза все-таки попала ему в рану, несмотря на твою повязку. Придется лечить… Жаль что я потратил много сил на заклятия. Можно было попробывать сделать все проще, а теперь необходимо проводить полноценную операцию…

— А почему к сожалению? — вскинулся шут. — Это опасно для его жизни?

— Это опасно для его руки, — поправил колдун шута, — существует вероятность, что линг потеряет руку. Я готов уже провести все. Одиссей, прошу тебя, мне необходима горячая вода и чистые тряпки. Сооруди костер и найди воду. Я пока погляжу нашего больного…

— Почему ты мне не сказал, что у Берстранда есть боевые драконы??? — сильный удар Валтасара сбил Редгорда с ног прямо придорожную пыль.

Старейшина Рура отлетел метра на два и откатился в сторону. Кожа на губе тут же лопнула и полилась кровь. Редгорд вытер тыльной стороной ладони пыль с кровью, сплюнул на землю тягучую слюну.

— Я… я… я не знал, мой повелитель. Эта тайна Рура, которая была даже для меня за семью печатями. Родовое заклинание, которое позволено знать только правителям Твердыни. Я понятия о нем не имел, только краем уха слышал.

— Врешь! — Валтасар молниеносно переместился ближе к согнувшемуся Редгорду и с силой ногой ударил его ногой в грудь, сбил дыхание и заставил согнуться в поясе. Перехватил голову за волосы и резко вздернул ее вверх. В шею Редгорда уперся тонкий клинок южной работы. По лезвию потекла кровь. Порез был неглубокий, но довольно болезненный.

— Дернешься и я отрежу тебе твою дурную голову, старейшина! — злобно прошипел Валтасар ему на ухо, обдав Редгорда смесью перегара и чеснока, который кочевники ели вовсе в нереальных количествах, считая его самым лучшим лекарством.

— Хорошо! Хорошо! Я правда не знал про драконов. Когда-то давно о них мне расказывали Эдвард с Катриной, но я подумал, что это очередная байка из разряда тех, что болтают на торговой площади. Я не поверил… Прости меня, повелитель.

— Мразь… — Валтасар резко толкнулРедгорда в сторону, и тот покатился по земле, покрытой пеплом. — Ты жалкое ничтожество! Десять тысяч убитых! Кошмар! Теперь придется ждать подкрепления. Форсирование Великой Реки отложить… И все из-за тебя, тварь!

Он пнул лежащего и тихо скулящего, как побитая собачонка, Редгорда. Удар был сильный и точный.

— Я не виноват…

— Молчи! Молчи или мне придется тебя зарезать! Что делать? Что же делать… Ладно… Берстранд хочет войны? Он ее получит. Роммеля ко мне! — Валтасар уже совершенно спокойный обратился к одному из своих охранников из клана Варанов. Тот мигом бросился исполнять приказание, а тем временем Редгорд успел подняться с колен и кое-как привести себя в порядок. Отряхнуться и утереть кровь.

— Кто такой Роммель, мой повелитель?

— Оооо… Эрвин Роммель команудющий одной из моих сотен. Он переродившийся орк. Проект мутации и игры случая. Во время одной из войн, которые проводил мой отец на одну из деревень напал отряд орков. Бойня шла три дня, в конце которых в деревне остались только женщины и дети. Один из горных орков изнасиловал молодую девушку-дочь вождя. Вскоре она родила мальчик, ужасного урода, больше похожего на орка, чем на человека, опровергнув сказки о том, что эти существа рождаются только из грязи и отходов. Он обладал разумом и нечеловеческой силой. Тоже своеобразное наше секретное оружие. Я подобрал его в одной из своих поезок по провинциям, в то время, когда Роммелю было десять лет и он грых почти живую кошку, не потрудившись ее не только поджарить, но даже ободрать. Вырос он рядом со мной. Я единственный кому он предан как собака и выполняет только мои поручения. Со временем, мы с ним сумели найти его родственников в горах. Орк, который изнасиловал его мать поднялся довольно высоко. Стал вождем клана. Сына конечно он не узнал, не думаю, что он знает такое слово! Зато случаю поживиться в рурских землях был рад. А потому без вопросов отдал нам сотню боевых горных орков. С ними управиться мог только Эрвин…

— Зачем же ты его сейчас позвал, мой повелитель?

— Война, Редгорд, на самом деле не такая уж сложная штука. Тут главное не то, кто кого передумает, как считали древние, а то, кто кого запугает сильнее, морально подавит. Берстранд это понимает не хуже меня. Потому и пустил в первый же день боевых драконов. Теперь мой ход в этой шахматной партии.