Анджей Сапковский - Божьи воины [компиляция; с иллюстрациями]

— А что тут скажешь? — Шарлей быстро посмотрел на него. — Я умею распознать глубокий личностный кризис, когда столкнусь с ним. Отговаривать тебя от твоей идеи не думаю, ба, чисто с прагматической точки зрения скажу, что ты рассудительно поступаешь. В твоем состоянии духа и разума опасно играть в войну, которая требует концентрации, холодной головы и стопроцентной уверенности в правильности совершенных дел и поступков. Черт возьми, я твой друг, из двух зол предпочитаю видеть тебя в монашеской рясе, чем в братской могиле.

— Значит, поддерживаешь.

— Нет. Я сказал: из двух зол. Но прежде чем ты уйдешь и дашь монашеский обет, у меня к тебе просьба. Это последнее, что мы сделаем вместе. Помоги мне в деле с тем франтом от Фуггеров. Хорошо?

— Хорошо, Шарлей.

— Обойдемся без ненужных вступлений, — обошелся без ненужных вступлений Шарлей. — Перейдем сразу к делу. Я знаю, милостивый государь, кто ты. Потому что это я в прошлом году уничтожал огнем саксонские шахты и заводы. Те, что вы указали.

— Это поможет нам найти общий язык. — Служащий Фуггеров выдержал взгляд. — Ибо интерес, с которым я сегодня к вам прибыл, идентичен тому саксонскому. И так же выгоден. Вы уничтожите указанный объект и получите с этого lucrum [1142] прибыль ( лат .). .

— Всего-то? — скривил губы демерит. — Такая мелочь? А почему это ты, ваша милость, обращаешься ко мне, а не к Кромешину? Не к Пухале, Корыбутовичу или Волошеку?

— Потому, — небрежно вмешался Рейневан, — что Корыбутович или Волошек могли бы предъявлять претензии на этот объект. Могли бы зариться на него поляки, которые со дня на день войдут в Силезию. Потому что, как мне кажется, объект лежит на землях, которые ранее поделены. Которые уже кому-то достались.

Служащий и на этот раз не опустил взгляд. Не ответил, только улыбнулся.

— Ясно, как белый день, — сказал Шарлей. — Мне-то что. Одним пожаром больше, одним меньше. О чем речь?

— О шахте блеска, или галенита, руды, служащей для выплавки свинца. Шахта называется Блейберг, находится в южном предместье Бытома.

— Твое мнение было правильным, — демерит посмотрел на Рейневана.

Имение Конрада Белого. Которого добивается Волошек. И которое наверняка он желал бы заграбастать вместе с действующими шахтами.

— Шахта в Блейберге, — служащий Фуггеров поправил манжеты вамса, — недействующая. Галенит на ней уже не добывается по причине заливания штреков подземными водами. Отводом воды из шахты заняты там как раз специально вызванные фламандцы, специалисты в таких делах. Вы их прогоните, спалите ветряки и разрушите водооткачивающие устройства.

— А шахту, — закончил Шарлей, — вода тогда зальет окончательно. И она уже не будет действовать никогда. Это всё?

— Нет, — возразил служащий. — Есть еще второй объект. Село Рудки над Клодницей. На его западной окраине есть officina ferraria . Кузница железа, фришевальня и известковый завод. Спалите это всё. Дотла.

— Чтобы добраться до названных мест, — заметил Шарлей, — необходим далекий рейд, глубоко на территорию врага, через их посты и разъезды. Это большой риск. Очень большой.

— Он учтен в обещанном lucrum . И считаю, что пропорционально.

— Это мы посмотрим. Когда назовете сумму.

— Не в сумме речь.

— Хм. В чем же тогда?

— Lucrum , о котором я веду речь, путешествует в черном фургоне. Кто знает, не в том ли, что и тогда.

— Соблаговолите повторить.

— Деньги, — служащий компании Фуггеров сплел руки на груди, — принадлежат особе, которая в то время, в сентябре 1425 года, приказала напасть на коллектора и ограбить собранный налог. Тот самый черный фургон, который тогда ушел у вас из-под носа, сейчас везет сокровище в Отмухов, крепость, стены которой должны гарантировать безопасность и предохранить от ограбления. Я знаю, какой дорогой отправляется фургон, знаю, что с целью не привлекать к себе внимание он имеет немногочисленный эскорт. Что ты на это скажешь, ваша милость Шарлей? Не было бы ли это хорошей оказией взять реванш? Не было бы ли это исторической справедливостью и моральной компенсацией, ограбить грабителя и отобрать награбленное? Если возьметесь выполнить порученные задания, фургон будет ваш, отдам его в ваши руки, перехватите его прежде, чем он достигнет цели. Решать надо быстро. Хотя что-то мне подсказывает, что я знаю, как ты решишь.

Колокола Бытома били тревогу. Дома шахты Блейберг пылали, дым полностью закрыл небо. Огонь пожирал сараи, горящий ветряк водокачки завалился, взорвавшись снопом искр. Среди пожара мелькали всадники, уничтожая и поджигая всё подряд. Это были поджигатели, диверсионно-штурмовой отряд Шарлея, отборные польские и моравские всадники.

«Что я здесь делаю? — думал Рейневан. — Что я здесь делаю?»

Колокола били, огонь неистовствовал, шахта горела в огне. Рейневан и служащий компании Фуггеров наблюдали с опушки леса на склоне холма.

— Бытом, — покачал головой Рейневан, — от этих потерь придет в упадок.

— Так в этом, — служащий посмотрел на него так, как будто удивился, — весь смысл. Чтобы пришел в упадок.

— Кому принадлежат шахты?

— А зачем тебе знать? Поехали. Нечего здесь стоять.

— Поехали. — Рейневан повернулся в седле. — Поехали, Самсо…

Он онемел, его голос застрял в горле. Не было рядом огромного всадника на большом коне, но он готов был поклясться, что еще минуту назад был. Тем не менее не было никого.

— Ты что-то сказал? — заговорил служащий. — Рейнмар?

— Поехали.

Они поехали лесом, вниз по течению речки Клодницы, по левому берегу. На десяти конях, Рейневан, служащий и четверо его прислуги, четверо вооруженных поджигателей эскорта. Около полудня они заметили большую тучу дыма, поднимающуюся над стеной бора на севере, на расстоянии приблизительно полмили.

— Это Шарлей, — легко догадался Рейневан. — Второй объект. Та officina ferraria . В местности Рудки, насколько я помню. Большой дым, а значит и завод немалый. Кому он принадлежал? Ах да, я забыл. Мне незачем это знать.

— Он принадлежал нам. Фуггерам.

— То есть как?

— Это завод Фуггеров, — пожал плечами служащий. — Шарлей только что поджег собственность компании. Военные разрушения, Рейнмар, задевают всех, все несут убытки. Было бы подозрительно, если бы Фуггеры были исключением. Впрочем, завод мы должны были и так закрыть, он был нерентабельным. Ты какой-то странный, Рейнмар. Как будто онемел. Интересно. Ты вроде бы уже битых пять лет занимаешься войной. И всё еще есть вещи, которые в состоянии тебя изумлять?

— Всё еще есть. Но всё меньше и меньше.

— С чем связан, — рискнул спросить Рейневан, — тот факт, что ты здесь собственной персоной? Подвергаешь себя риску, трудностям и неудобствам? Оставил свой раскошный кабинет, встал из-за стола, из-за которого ты привык править миром? Почему?