Филип Рив - Адские конструкции [другая редакция перевода]

– Стервятники, – упавшим голосам сказал тот. – Или воздушные пираты…

Очевидно, жители города внизу подумали то же самое, потому что оттуда с шипением взлетела ракета и взорвалась в небе над корабликом. Тот ушел в сторону, потом осторожно возвратился на место; его рулевые плоскости ходили туда-сюда, как плавники любопытной рыбки. Из иллюминатора гондолы высунулось чье-то бледное лицо. Рулевые плоскости снова шевельнулись, подвески двигателей приняли наклонное положение, и корабль приземлился на металлической площадке не так уж близко от Рен и Тео, но и не слишком далеко, чтобы девочка не узнала людей, которые выбрались из гондолы и стали карабкаться к ней по накренившемуся газону.

Сначала она просто не поверила глазам. Ну не может быть, чтобы и мама, и папа очутились здесь! Рен зажмурилась, стараясь избавиться от пугающей галлюцинации. Да нет же, нет, это не они, дурацкие глаза все врут! Все ясно – потрясения и переживания сказались на ее психике, и теперь к ней стали являться призраки!

Затем кто-то прокричал:

– Рен!

И чьи-то руки обхватили девочку и прижали к телу, и это был отец, он обнимал ее, смеясь и повторяя снова и снова:

– Рен! Рен! – А слезы промыли белые тропинки на его испачканном пылью и сажей лице.

– Простите меня! – плача, сказала тоненьким голоском Рен. – Простите, пожалуйста! Я такая дура!

Потом она больше не смогла говорить, так как в голову не приходило ничего вразумительного.

– Все хорошо, – успокаивал ее отец. – Самое главное – ты в безопасности, все остальное ерунда…

Папа отпустил Рен, и настала очередь мамы обнимать ее – сильно и крепко. Она прижала лицо дочери к своему костлявому плечу и спросила на ухо:

– Ты в порядке? Тебя не обидели?

– Все хорошо, – ответила Рен, хлюпая носом.

Эстер отступила на шаг и взяла в обе ладони лицо Рен, удивляясь тому, какую сильную любовь к своему ребенку испытывала сейчас. Небывалый случай – она плакала от счастья! Не желая, чтобы Том и Рен видели ее в минуту слабости, отвернулась и только сейчас заметила высокого чернокожего мальчика, который молча ждал в сторонке.

– Мама, папа! – Рен взяла его за руку. – Это Тео Нгони. Он спас мне жизнь!

– Мы оба спасли друг другу жизнь, – застенчиво поправил ее Тео.

У него тоже глаза были мокрые от слез при мысли о том, как его встретят родители, если ему когда-нибудь удастся добраться домой, в Загву.

Эстер подозрительно оглядела красивого юного пилота, а Том пожал ему руку и сказал:

– Добро пожаловать на борт корабля!

Оба повернулись и пошли к «Дженни Ганивер», и Эстер последовала за ними, когда Рен вдруг сказала:

– Постойте, Пеннирояла забыли…

Может, Том и Тео за радостными волнениями не расслышали этих слов, но только не Эстер.

Рен торопилась через рощу к фонтану. Пеннироял, оживившийся при звуках аэродвигателей, силился встать на ноги. Он широко ухмыльнулся при виде Рен и сказал слабым голосом:

– Ну, что я говорил! Не спеши умирать раньше времени! – Но тут же узнал фигуру, выросшую позади девочки и воскликнул: – О великий Поскитт!

В последний раз Эстер видела Пеннирояла в Анкоридже убегающим в снежную мглу в ту ночь, когда она расправилась с охотниками Архангельска. А последний разговор между ними состоялся накануне в разгромленной кухне в доме мистера и миссис Аакиук. Именно тогда Эстер открыла ему, каким образом охотникам удалось разыскать Анкоридж.

Сейчас лицо Пеннирояла смертельно побледнело под полосами засохшей крови, он, ковыляя, попятился. Эстер двумя прыжками настигла его, сбила с ног и выхватила нож, пока тот извивался и хватал ее за ноги.

– Пожалуйста! – стенал он. – Пощадите! Я вознагражу вас!

– Заткнись! – оборвала его Эстер, нагибаясь так, чтобы не забрызгать кровью новое пальто, обнажая его горло.

Рен с разбегу налетела на мать, оттолкнув ее в сторону.

– Мама, не надо! – завопила девочка.

– Не лезь не в свое дело! – огрызнулась Эстер.

Но Рен не считала, что это не ее дело. Она видела глаза матери, когда та смотрела на Пеннирояла, и они выражали не ненависть, не гнев, не жажду мести, а страх! А почему бы ей бояться этого ничтожного человека, если не из-за того, что сказанное им о ее роли в судьбе Анкориджа – правда? Когда Эстер снова направилась к распростертому на земле мужчине, Рен встала у нее на пути, раскинув в стороны руки.

– Я знаю! – выкрикнула девочка. – Я знаю, что ты сделала! Поэтому, если хочешь заставить его молчать, ты опоздала! Теперь тебе придется убить и меня, чтобы сохранить все в тайне!

– Убить тебя? – процедила Эстер сквозь зубы, схватила Рен за куртку на груди и сильно толкнула так, что та ударилась о дерево. – Да я жалею, что ты вообще родилась!

Она удобнее перехватила нож за стертую костяную рукоятку. Лезвие сверкнуло в пламени пожара, и отражение упало на потрясенное, непокорное лицо Рен. И дочь вдруг показалась очень похожей на ее, Эстер, полукровную сестру, Кэтрин Валентайн, которая погибла, защищая ее от шпаги их родного отца.

– Мама! – позвала Рен тоненьким, испуганным голоском.

Эстер опустила нож.

Том и Тео бежали во весь дух через рощу, поскальзываясь на склоне.

– Что происходит? – закричал Том, который вырвался вперед. – Рен, ты в порядке?

– Она хочет убить его! – Рен упала на колени; рыдания мешали ей говорить, но она упорно повторяла: – Мама хочет убить Пеннирояла!

Том перевел взгляд на лежащего человека, протянувшего к нему дрожащую руку.

– Том, умоляю, не будем совершать поспешных поступков…

Какое-то мгновение Том молчал. Ему вспомнилось, каково было лежать на снегу в Анкоридже в уверенности, что смерть вот-вот заберет его. Он почувствовал резкую боль в груди, вкус собственной крови во рту. И до сих пор мог слышать затихающий гул моторов «Дженни», на которой удирал Пеннироял. На секунду его охватила такая же ярость, как и Эстер, он сам был готов схватить нож и покончить со старым негодяем. Но вспышка гнева прошла, и Том прикоснулся к руке жены.

– Эт, посмотри на него! Он старый и беспомощный, его дворец падает, охваченный пожаром. Разве это не достаточное возмездие? Давай затащим его на «Дженни» и улетим поскорее, пока эта лохань не грохнулась оземь!

– Нет! – выкрикнула Эстер. – Мы уже раз пустили его на борт! Ты забыл, что он сделал в благодарность за это? Ты забыл, что он почти убил тебя? Ты не можешь вот так взять и простить его!

– Могу, – спокойно сказал Том. Потом опустился на колени возле Пеннирояла и знаком подозвал Тео помочь поднять его. – А что еще остается делать? Убить его? И чего мы добьемся? Это ничего не изменит…

– Изменит! – сказала Рен, и ее голос прозвучал так странно, что Том поднял голову и посмотрел на нее.