Александр Нагорный - Плач Стали

Я зачерпнул в ладонь снегу, задумчиво чищу сталь. Ага! Свету мою чуть не повесили просто по приказу, других точно вешали, и параллельно с этим кто-то удостоился заключения под стражу! Непростые, знать, люди.

Всеслав подтвердил догадку, сказав мрачно. – Не можем мы отпустить своей волей, покойный боярин объявил, что требует их выдачи Новоград за вины великие. Уж не знаю, правда ли…

В мозгу всплыли знакомые по СМИ родного мира сюжеты об административном ресурсе в конкуренции и вообще в политике. Мог прежний руководитель по своим каналам организовать запрос на выдачу неугодных? Вполне. Хорь точно из-за кого ни попадя подставляться б не стал. Я, наконец, вложил клинок в ножны, взгляды окружающих сразу потеплели, позы утратили излишнюю напряжённость.

– Вот вы уточните, а мы их пока возьмём на поруки. – Нашёл я выход, обращаюсь к Остромыслу. – Утвердишь такое решение?

Хорь осклабился ещё ехиднее, работает явно на публику. Старшины безучастно склонили головы в готовности принять судьбу.

– Какое решение? – Удивился ведун. – Благо вам, что помогаете нуждающимся и невинных освобождаете.

Он возвысил голос. – Это ваша воля! Моё же слово будет таково!

Шоумен-кудесник, блин! Не можется ему без спецэффектов. Народ замер, многие с раскрытыми ртами. Не дошло ещё, что у всех у них вот только что хорошо пошарились в карманах, это неважно, пока продолжается представление.

Остромысл, слегка перетянув паузу, наконец-то возвестил. – Решаю! Прекратить кровавые счёты меж нами, людьми общих богов и предков! Поборы и набеги прекратить! Городские пусть ходят в селища лесовиков безбоязненно, а лесовики без страха приходят сюда!

Народ задумался. Город отказывается от дани, это ясно, с другой стороны – ничто не мешает добровольному обмену. Только вот дань Новограду…

Остромысл долил маслица. – По вашему зову обязуюсь привести на защиту города достойных мужей из родов наших! Только и вы не пускайте через городские земли лихих людей!

Вот так – запросто предложил послать Новоград далее Константинополя. Ухмылка Хоря стала откровенно торжествующей особенно на фоне кислых физиономий старшин. Похоже, что ближайшее общее собрание будет целиком посвящено кадровым вопросом с дотошным рассмотрением персоналий – за ушко, да на солнышко!

– Это моё слово. Вы поклялись его исполнить!

Всеслав, как очнувшись от тяжких раздумий, поднял мрачное лицо. – Будь по сему!

Старейшины вторили эхом. – Будь по сему!

По толпе понеслось. – Согласны. Будь по сему.

Всеслав обернулся к кудеснику. – Вы надолго к нам? Воинам нужен постой, обездоленных расселять по дворам, сосчитать всех для начала.

– Пойдём, друже, в терем, познакомимся, да я тебе всё доложу. – Остромысл взял его под локоток. – Ты не тревожься, у нас все списки готовы, вот Радок от нас займётся текущими делами. С кем ему говорить?

Всеслав указал на смешливого пухлого советника. – Вот с Базулой, он у нас самый ответственный.

Остромысл аж остановился, старшина пояснил, словно извиняясь за неловкость. – Молодой ещё, о народе думает…

Исчерпывающе, лучше не скажешь! Кстати, о молодых, о чём сейчас думаю я?

– Хорь, а Хорь! – Прихватил купчину за рукав, тот досадливо обернулся. Говорю. – Слушай, где б тут постричься недорого, а то у меня денег нет?

Купец выразил на лице изумление. – То есть что? – чему-то обрадовался. – А! Конечно, знаю! У меня на дворе, вы вот за ним сейчас идите, – указал на подручного, – а я сейчас кое за чем прослежу и сразу вернусь, лады?

Мы двинулись с площади, люди расходились по делам, вливались в три улочки, мимо помоста, стараясь не оглядываться на виселицу, где ещё мерно раскачивался труп несчастного горбуна.

* * *

Интересный тип этот Хорь, вот и подручные его – обычные, вроде, парни, провожатый наш даже не отличался особыми габаритами. Шёл себе спокойно, улыбался чему-то. Со мной и Светой заговорить не пытался, вовсе не оглядывался на нас! Но я отчётливо ощущал, что он контролирует и нас, и всё вокруг, при этом взгляд его поймать не удавалось.

Повторяю – мы шли за ним, то есть за пареньком следовали пацан с мечом и девчонка с боевым луком, которыми – он точно мог в этом убедиться – умеют пользоваться, и ни каких признаков страха. Я попробовал на нём сосредоточиться – снова облом, закрыт – от меня закрыт!

Через неприметную калитку провёл на двор, в большом доме попросил обождать в горнице, ушёл. Не успели соскучиться на скамьях, вошла девушка, улыбнулась. – Тебя постричь?

Стоит ли говорить, что и от неё не удалось получить никакого ментального отклика? Причём, я уверен, сама она ни о чём таком понятия не имеет – ведёт себя естественно, раскованно, просто как заговоренная. Заметила напевно. – Ты не парень уже, при оружии муж, вот жена тебе пусть косу заплетёт.

Ага, только лишних особых примет мне и не хватает, проворчал. – Ну, постриги, тебе лень что ли?

– Не лень, противно, когда мужи стригутся под мальчишек, – девушка покачала неодобрительно головой, но просьбу уважила. Усадила меня на табурет, надела на голову горшок и обрезала по линии. Закончив, без объяснений ушла, благо, вскоре явился сам хозяин.

Пришёл Хорь с тремя мужиками, низеньким и щуплым, со впалыми щеками, бастроглазым и лопоухим Перваком, полноватым, добродушно улыбчивым Вторушей и верзилушкой Третьяком.

Так они сами представились, я переспросил. – Братья что ли?

– Нет, конечно, с чего ты взял? – удивился Хорь.

– Так имена ж…

– Имена такие для того только, чтоб ты нас, мил человек, не путал, – с широкой улыбкой пояснил верзилушка. В чём-чём, а в логике не откажешь – я не сдержал смешинку, Света залилась колокольчиком.

Они никак не отреагировали, к тому же Хорь сразу позвал всех к столу. Обедали только своей компанией, будто у хозяина и семьи нет. Хорь попросил Свету рассказать, за что её вешать собрались.

Она без особого драматизма поведала, что Своята привёл её в терем, оставил в какой-то горнице ждать, а сам пошёл, по его словам, испрашивать у боярина аудиенции для неё. Вскоре пришёл несчастный Тиша, только тогда он был ещё более-менее здоров.

Сходу подсел и начал рассказывать ужасы. Что, Своята врёт всё – Света теперь его холопка. Сначала он сам с ней натешится, потом отдаст на утеху своим ратникам. Только если девушка приветит Тишу, тот за неё словечко замолвит и к себе заберёт.

Света просто предложила уроду снимать штаны, а когда тот пожелание исполнил, взяла его за прибор и… очень сильно дёрнула, она, вообще-то, сильная девочка. Тот завопил, прибежали люди, Свету скрутили и утащили в подвал, а потом привели на тот помост вешать.

– Так зачем ты пошла со Своятой? – не понял Третьяк.