Александр Нагорный - Плач Стали

Вернее, был такой статус – старшины точно на суд новоградский ехать не пожелают. Но для горожан это веской причиной не считается, они старшин и сами порешат, как только осознают, под какие тяготы и опасности те их подвели.

Другое дело новый курс, то есть новый пригород – новые возможности, новый статус. Первак уверен, что в следующем уже году все жители искренне уверуют, что вот это самое и было задумано ими самими с самого начала – уж старшины-то постараются. Тем более все вместе станут стараться ради успеха первого пригорода вольного града Обвального!

Мы со Светланой довольно переглянулись – дельные попались мужики! Света спросила. – А какой вопрос?

– Это к нему, – кивнул Первак на Вторушу. Тот, пристально глядя на меня, раздельно спросил. – Место будущего поселения выбрано?

– Да. – Сказал я твёрдо.

– Обсуждается? – Он прищурился.

– Нет. – Мне действительно не хотелось это обсуждать.

– Э… на том месте были поселения? Может, давно? – Вкрадчиво уточнил Вторуша. Я вздохнул, всё равно ведь узнают, так почему не сейчас?

– Было ещё этим летом. Моё родное прибрежное селище.

На лица мужчин легла настоящая скорбь – они всё знали. Молчание затянулось. Третьяк, сжав кулачищи, глухо проговорил. – Будь по-твоему, и да свершится воля богов!

* * *

Хорь отвёл нам со Светой хорошую комнату, сказал, если понравится, так и останется нашей навсегда, никого не пустят, будет ждать только нас. Вряд ли он лукавил, ему пустые жесты ни к чему, насколько я его понял. Это на самом деле от души, как своим. В мире, где не у всех есть отдельная лавка, значит очень немало!

Мы в пояс поклонились хозяину дома, который совсем недавно грозили спалить – вот стыдобища! Впрочем, сами хороши – пока Первака не приголубил, и не думали разговаривать по-взрослому. А стоило лишь поговорить, как выяснилось, что очень даже приличные люди в нынешних ОПГ – насчёт их промыслов иллюзий как не было, так и возникнуть не могло. Хотя кто бы говорил! Только нас оставили одних, переглянулись и со счастливым смехом завалились в койку.

Утром с официальным визитом заявился, конечно же, Остромысл собственной персоной и без охраны. Пришёл он не только к нам, вернее, не столько – общим решением старшин был делегирован утрясти кое-какие вопросы с неформальным криминальным лидером.

Ох, и наговорили ему про душевнейшего дядюшку Хоря – и душегуб он, и кровопийца-ростовщик, и сводник-шантажист! Как всегда у политиков, виноват компромат, сами они не причём. Остромысл пересказывал сплетни с добродушными ухмылками под официальные улыбки самого Хоря и его приятелей, скоморохов.

Разговаривали, само собой, за столом, завтракали, Хорь свернул разговор на вчерашнее – кто же задумал этакое представление? Уж не почтенный ли Остромысл? Тот честно перевёл стрелки на нас, мол, задачу ставил в общем, в деталях себе такое и представить не мог. Первак воскликнул. – Так кто же придумал?

– Он! Она! – ответили хором и ошалело уставились друг другу в глаза. Мы ведь ничегошеньки не обсуждали! Телепатия? Но ведь даже мысленно не обсуждали – просто знали, что делать, и всё.

– Боги? – снова выдали мы дуэтом.

– Конечно, – пожал плечами Первак. – Только вот какое дело, ребятки. Боги никогда…, – он возвысил голос, – никогда не решают за смертных!

– Они лишь иногда…, – Вторушка сказал в свой черёд, – очень иногда! Помогают тем, кто, по их мнению, принял верное решение.

– А задачи им…, – подключился Третьяк. – И нам всем! Ставит судьба – она сильней всех.

– Так что ж получается? – я пытаюсь разобраться. – Мы просто действовали наобум, а боги нам подыграли?

– Другие версии есть? – усмехнулся Остромысл. – Вижу, что есть.

– Да мы ничего такого и не думаем вовсе! – вспыхнула Света.

– Правда? – улыбнулся мне Хорь.

– Правда! – мне вот нисколечко не смешно и говорить об этом нет никакого желания!

– Хорошо, не думайте, – проворчал Остромысл примирительно, – только очень вас прошу – постарайтесь предупреждать… э… о чём вы не думаете в следующий раз.

* * *

Заговаривается уже кудесник, довели. Так это ж ещё ничего особенного не случилось, если верить совету старшин. Вечевым старшиной утвердили Всеслава, других старшин не избирали. Так эти эффективные менеджеры всё и преподносят – чисто технические решения, боги упаси, никаких реформ. В предыдущем составе администрация допустила ряд серьёзных просчётов, а нынче в срочном порядке приходится исправлять последствия, вот и всё.

Не ведают тут люди жажды перемен просто ради перемен, дорожат ещё собственными достижениями и почитают труды предков. Не видят никакой прелести просто в новом – это ещё не считается признаком прогрессивности, да и сама прогрессивность отсутствует как понятие. Так здорово чувствовать себя консерватором – чтобы стоять, мы будем держаться корней!

Это же отход от традиций подвёл прежнего правителя под справедливую кару. Вольные люди просто по завету предков не должны неволить своих же сородичей! Человеческий долг – помогать обездоленным, защищать волю от поработителей. Трудом брать землю, населять и украшать – славить богов и предков. Всё правильно, как должно было быть, как будет всегда.

В исполнение договора поскакали гонцы в лесные селища с наказом отпустить пленных ратников. По зову совета старшин остались лесные воины на защиту города под мудрым водительством Третьяка – такова оказалась скоморошья специализация великана. Всем заправляет совет старейшин, никто с тем и не спорит, но никто не удивляется, что молодой радетель за народ Базула уже подмётки сбил об порог Хоревой лавчонки. По вечевому решению отправлен первый обоз на место нового пригорода, его увели Остромысл и Вторуша. Хорь проследит за тем, чтобы и последующие обозы отправились в срок.

Мы со Светланой, прихватив с собой Первака, тоже отправились на место Веснянки, только заложили маленький крюк – охота сначала повидать матушку и сестрицу, да с братцами поохотиться.

Матушка встретила нас без радости. Приветила, как и положено встречать сына с невесткой после трудного и опасного дела – в баню, да ужинать, вот за столом и начались осложнения. Для завязки огорчила Первака. Расспросила, кто он, что с нами делает, да и заявила спокойно, что всё – никакой он больше не скоморох перекати-поле просто потому, что побывал здесь, в логове Остромысла.

В наказание за то, что привёл его, не подумав бестолковкой, велела мне порешить мужика при малейшем подозрении только в намерении меня покинуть. Ласково так ворковала, задушевно – Первушу бедного после бани аж заново потом прошибло. Ясно же, что матушку мне ослушаться никак невозможно.