Николай Бахрошин - За пять минут до

– Завтра, – первым начал Роже. – Это будет завтра… Где мое золото, Филибер де Шатонеф?

– Ты получишь его.

– Я хочу получить его сейчас!

– Ты получишь его сейчас, – невозмутимо ответил бургундец.

Он чуть повернулся назад, одним движением дернул завязки седельной сумы и извлек увесистый кожаный кошель размером с ядро бомбарды. Чуть подкинул его на широкой ладони, привыкшей к тяжести меча и секиры. В кошеле приятно, мелодично звякнуло. Де Шатонеф небрежно кинул кошель Роже. Тот поймал одним движением сильной руки. С трудом удержал, почувствовал на ладони приятную тяжесть. Жеребец опять переступил копытами.

– Вот твоя плата – триста золотых ливров, как договорено. Хочешь пересчитать, Роже дю Мар?

Роже пренебрежительно мотнул головой, плеснув седеющей гривой по стальному вороту кольчуги. И вдруг, неожиданно для себя, понял, почему де Шатонеф и его оруженосец так сдержанны и немногословны. Не из почтения к рыцарской славе дю Мара, к известной всем бычьей силе Роже Железного… Презирают его! – почувствовал он отчетливо и обидно, до остановки дыхания, как чувствуют ковш ледяной воды, внезапно вылитой за воротник. Делают, что должно, что приказал их сюзерен герцог, но при этом… Даже мальчишка, сопливый отрок в отцовских доспехах – он тоже…

И это они, бургундцы, предатели по натуре, что родились французами и сражаются за англичан! Они еще смеют осуждать кого-то!

Роже вскинул голову, готовый зло и подробно поведать, что думает о бургундских баронах и их понятиях чести. Но – опустил лицо. В последний момент стиснул челюсти, удержал злость на кончике языка.

Деньги-то он взял уже, пришло в голову. Триста ливров… Триста полновесных золотых кругляшков… Проклятые бургундцы могут подумать, что он не собирается сдержать рыцарское слово. Только из-за этого не ответил как должно! – успокаивал он сам себя.

Роже тяжело сглотнул, помолчал еще немного, справляясь с огнем обиды. Потом спокойно, с деланым безразличием начал рассказывать, что завтра с рассветом девица Жанна дю Лис, известная как Жанна-Дева, отправится в небольшую деревушку Шанте. Там она должна встретиться с кем-то из компьеньской знати, готовой встать на сторону короля Карла и открыть в нужный момент ворота города. Переговоры, разумеется, тайные, и, чтобы не привлекать внимания, для охраны она собирается взять отряд в двадцать всадников, не больше. Сейчас он подробно расскажет, где пойдет отряд. Совсем небольшой отряд, бургундским воинам несложно будет устроить засаду и захватить Жанну…

Триста золотых ливров – цена предательства.

Огромная сумма для бедного старого рыцаря! На эти деньги можно заново отстроить замок Мар, прикупить еще земель по округе и доживать остаток дней земных в довольстве, почете и уважении…

И ведь не с англичанами же сговорился, с бургундцами, успокаивал себя Роже на обратной дороге в лагерь. Им, в сущности, не нужна Дева, они лишь хотят сохранить за собой богатый город Компьень. Потеряв свою Жанну, войска короля, конечно, отступят. А Спасительницу наверняка выкупит из плена щедрый король Карл. Да и Господь уж точно не оставит ее своей милостью, она сама всегда говорит: «Он меня не оставит!»

Просто рыцарь устал. Всего лишь устал от войны и бедности…

Как могло быть иначе? Сам Всевышний устроил мир так, что доблестному рыцарю нечего обменять на звонкое золото, кроме чести? – хмуро думал Бабай, подливая коньяк в пузатый бокал. И, поймав себя на такой странной мысли, вздрогнул и расплескал коньяк по полировке стола.

Какого черта?! Откуда?

Нет, что Жанну д’Арк действительно взяли в плен воины Бургундского герцогства – это, допустим, могло застрять в памяти с бородатых времен изучения исторических наук. И король Карл не пожелал ее выкупать. Ему тоже надоело всю жизнь воевать, он к тому времени пытался политическими интригами и договорами утвердиться в уже завоеванных границах. Фанатичность Жанны, ее кликушеские призывы к освобождению всей французской земли короля, мягко говоря, утомили. Звенящим голосом хорошо вести войска в бой, а политику делают негромкие разговоры за закрытой дверью. Да и не было у него в казне 10 тысяч золотых ливров, запрошенных за нее бургундцами. (Ох, продешевил Роже!) Без того Карл уже задолжал итальянским банкирам больше, чем стоила тогда вся Франция.

И зачем выкупать, если разобраться? – говорил король приближенным. Девица последнее время понесла полную чушь – французская земля, французский народ. Как это земля вдруг оказалась французской? Есть земля короля, земли герцогов, владения графов, баронов и рыцарей, аббатств и монастырей. Земля всегда кому-то принадлежит, но при чем здесь народ? Странные мысли… Этак она может договориться и до того, что серв вправе подойти к господину не склонив головы. Да, смешно подумать…

Жанну у бургундцев выкупили англичане, чтобы судить и казнить.

Все это Бабай мог когда-то где-то читать. Мог запомнить, что понятие патриотизма, в сущности, пришло позже, а в те времена знатные сеньоры сражались за именно свое, личное – за землю, замки, за города, платившие дань, за собственных крестьян, не слишком-то отличаемых от скота.

Но вот откуда мог взяться в памяти Роже дю Мар, прославленный рыцарь и тайный предатель? Откуда он, Бабай, знает, что некий дю Мар вернулся с войны богатым, заново отстроил фамильный замок, женился, завел детей и жил еще долго. На удивление долго для эпохи Средневековья – умер немощным старцем в возрасте семидесяти лет.

Старика уважали в округе, слыл он сеньором строгим, но справедливым. А больше уважали за былые подвиги – еще бы, ведь он был в числе приближенных рыцарей самой Святой Жанны!

Дю Мар сам любил рассказать за вином, как сражался под ее знаменами, как прикрыл ее в таком-то бою от такого-то удара, как в другой стычке получил за нее такую-то рану и прочее, и прочее. Удары, раны и стычки старик был готов перебирать до бесконечности, как монах четки. При всем уважении к его сединам, можно сказать – до навязчивости. И всегда кончал воспоминания одинаково – дю Мар впивался в собеседника долгим взглядом и горячо, настойчиво повторял: «Ведь она, наша Жанна, была Святой, самой что ни на есть Святой! А святые всегда прощают сирых и слабых, они ведь все понимают, всю гнусь человеческую, они – святые!»

Стариковская причуда, конечно же, украдкой переглядывались слушатели.

И еще была странность у сеньора дю Мара – он любил собак, но до дрожи ненавидел кошек. Просто из себя выходил, когда замечал кота, начинал швырять в животное все, что под руку подворачивалось.

Почему? Все просто, знал Бабай. Коты, с их тихой вкрадчивостью, почему-то напоминали старому Роже, что Жанна-Дева была объявлена еретичкой и сожжена на костре. Напоминали о его предательстве, оставшемся скрытым от всех…