Уильям Гибсон - Избранные произведения в одном томе [компиляция]

— Исключительно любезно с вашей стороны, мистер Зубов, было встретиться со мной так скоро, — сказала инспектор из кресла, — а уж тем более пригласить меня к себе домой.

Она улыбнулась, показав зубы, в неидеальности которых читалась заоблачная цена. Недертон знал, что в ознаменование ее исторического визита по Ноттинг-Хиллу сейчас кружат два автомобиля с боевым контингентом семейных адвокатов. Сам он всячески избегал гиперфункционально старых людей — они, как на подбор, оказывались чрезвычайно сведущи и очень влиятельны. Правда, и встречались довольно редко — что и было их главным достоинством.

— Пустяки, — сказал Лев.

Оссиан, еще больше обычного похожий на дворецкого, принес чай.

— Мистер Мерфи! — искренне обрадовалась Лоубир.

— Да, мэм. — Оссиан замер с серебряным подносом в руках.

— Извините, я забыла, что мы не представлены. В мои лета связь с миром идет главным образом через трансляции, мистер Мерфи. За свои грехи я имею постоянный доступ практически ко всему, отчего приобрела ужасную привычку вести себя так, будто уже знакома с теми, с кем мне только предстоит встретиться.

— Я ничуть не в претензии, мэм, — ответил Оссиан, потупясь в точном соответствии со своей ролью.

— Тем более что в определенном смысле я их действительно знаю, — сказала Лоубир остальным, будто не слышала его слов.

Оссиан с тщательной невозмутимостью поставил тяжелый поднос на боковой столик и приготовился обнести всех бутербродами.

— Вам, наверное, известно, — продолжала Лоубир, — что я расследую недавнее исчезновение Аэлиты Уэст, проживающей в Лондоне гражданки Соединенных Штатов. Будет проще, если каждый из вас расскажет о своих отношениях с разыскиваемым лицом и друг с другом. Может быть, мистер Зубов, вы начнете первым? Разумеется, все произнесенное с этой минуты будет зафиксировано.

— Как я понял, достигнута договоренность, что в этом доме не будет каких-либо записывающих устройств.

— Безусловно, — ответила она. — Однако я обладаю сертифицированной памятью, и все запечатленное в ней может быть предъявлено в суде.

— Не знаю, с чего начать, — произнес Лев после короткой паузы, в течение которой он пристально разглядывал Лоубир.

— С лососем, спасибо, — сказала та Оссиану. — Не могли бы вы для начала объяснить, в чем состоит ваше хобби, мистер Зубов? Ваши адвокаты в беседе со мной назвали вас «страстным континуумистом».

— Объяснить непросто, — ответил Лев. — Вы знаете про сервер?

— Да, великая загадка. Предполагается, что он китайский и, как многое в сегодняшнем Китае, абсолютно вне нашего понимания. Вы через него общаетесь с прошлым, вернее, с неким прошлым, ибо в нашем реальном прошлом такого не происходило. У меня от этого ум заходит за разум. У вас, мистер Зубов, как я понимаю, нет?

— Куда меньше, чем от парадоксов, которые мы традиционно связываем с путешествиями во времени, — сказал Лев. — На самом деле все довольно просто. Факт взаимодействия порождает развилку — новую, полностью уникальную ветвь. Срез, как мы это называем.

— Почему? — спросила Лоубир, пока Оссиан наливал ей чай. — Почему вы так их называете? Звучит грубо и жестоко. Разве вы не ждете, что новая ветвь будет расти и развиваться дальше?

— Разумеется, ждем, — ответил Лев. — Я не знаю, почему континуумисты остановились на этом термине.

— Империализм, — сказала Тлен. — Мы действуем в альтернативных прошлых как в странах третьего мира, а слово «срез» психологически облегчает такой подход.

Лоубир глянула на Тлен. Сегодня та была в чуть более строгой версии своего викториански-вокзального наряда.

— Мария Анафема, — проговорила Лоубир, — очень мило. И вы помогаете мистеру Зубову проводить его колонизаторскую политику? Вы и мистер Мерфи?

— Да, — ответила Тлен.

— И это первый континуум мистера Зубова? Первый срез?

— Да, — ответил Лев.

— Ясно, — сказала Лоубир. — А вы, мистер Недертон?

— Я? — Недертон, не глядя, взял бутерброд с протянутого Оссианом подноса. — Друг. Друг Льва.

— Вот эта часть дела мне не ясна, — сказала Лоубир. — Вы — специалист по связям с общественностью и оформлены на работу через крайне запутанную систему подставных контрагентов. Вернее сказать, были оформлены.

— Был?

— Жаль вас огорчать, но да, вы уволены. Сообщение находится в вашей непрочитанной почте. Я также вижу, что вы и ваша бывшая сослуживица Кларисса Рейни, проживающая в Торонто, были свидетелями убийства некоего Хамеда аль-Хабиба американским ударным комплексом.

Она оглядела собравшихся, словно желая понять, какое впечатление произведет это имя. Судя по лицам — никакого.

Недертону раньше не приходило в голову, что главного мусорщика как-то зовут.

— Это было его имя? — спросил он.

— Да, — ответила Лоубир. — Хотя и не слишком широко известное.

— Свидетелей, к несчастью, было много, — сказал Недертон.

— Ваше и мисс Рейни положение уникально тем, что вы наблюдали событие практически непосредственно. В любом случае у вас, судя по всему, была очень напряженная неделя.

— Да.

— Не могли бы вы объяснить, как оказались здесь, мистер Недертон? — Она поднесла чашку к губам и отпила кофе.

— Я пришел ко Льву. Был расстроен. Из-за мусорщиков, из-за той ужасной бойни. Ну и подозревал, что меня уволят.

— Вы искали общества?

— Да, именно так. И в ходе разговора со Львом…

— Да?

— Это довольно запутанная история.

— Я неплохо умею распутывать сложные истории, мистер Недертон.

— Вы знаете, что сестра Аэлиты — моя клиентка? Вернее, уже бывшая. Даэдра Уэст.

— Я надеялась, что мы к этому подойдем.

— Я договорился со Львом, что он сделает Даэдре подарок от моего имени.

— Подарок. Какой же?

— Я организовал для нее услуги одного из жителей принадлежащего Льву среза.

— Какие именно услуги?

— Охранные. Он бывший военный. Оператор дронов, помимо прочего.

— У вас были основания полагать, что она особо нуждается в услугах охранника?

— Нет.

— Тогда почему, если не секрет, вам пришла в голову эта мысль?

— Лев особо интересовался одним конкретным подразделением в своем срезе, тем, где служил тот молодой человек. Переходная технология, самый канун джекпота. — Недертон глянул на Льва.

— Гаптика, — подсказал тот.

— Мне подумалось, это позабавит Даэдру своей курьезностью, — продолжал Недертон. — Хотя, надо признать, фантазия не самая сильная ее сторона.

— Вы хотели произвести на нее впечатление?

— Да, наверное.

— Вы состояли с нею в интимных отношениях?

— Да, — ответил Недертон, вновь покосившись на Льва. — Однако Даэдре это оказалось не нужно.

— Отношения?

— Полтер в качестве охранника. И отношения, как вскоре стало ясно, тоже. — Недертон обнаружил, что в разговоре с Лоубир все волей-неволей говорят правду. Он не понимал, чем именно инспектор вызывает на откровенность, но ему это очень не нравилось. — Так что она попросила отдать полтера сестре.