Уильям Гибсон - Избранные произведения в одном томе [компиляция]

— Пусть лучше остается там, — сказала Кловис. — Учитывая его способность нарываться.

Флинн села. Из-за больничной койки чувство было такое, будто на это надо спросить разрешения. Тут появился Хун в темно-зеленой футболке с белой надписью «СОЛЬВЕТРА США» и логотипом, который Флинн видела на конверте у Бертона в трейлере. В глазу у него была виза, в руках — по пакету с едой навынос. Флинн сообразила, что он прошел через вертикальную щель в стене из мешков, слева от койки.

— Сюда есть потайной ход из «Суши-лавки»? — спросила Флинн.

— Часть договоренности насчет антенн. Ты же вроде мне сама писала по электронке?

— Наверное, это были мои секретари.

— Надо же как-то носить сюда еду, — сказала Кловис. — Бертоновы ребята дежурят круглые сутки.

— Я жирею, — ухмыльнулся Хун и ушел за синюю пленку.

— Еда для Бертона и кто там еще с ним, — сказала Кловис. — Ты голодная?

— Да, наверное, — ответила Флинн, беря «Перекати-Полли» со стула, на котором его оставила.

— Если понадоблюсь, я тут со спящим красавцем. А правда у тебя там целое другое тело?

— Более или менее. Оно сделанное, но не скажешь.

— Похоже на тебя?

— Нет. Посимпатичнее и пофигуристее.

— Ага, конечно! — фыркнула Кловис.

Флинн пошла на запах «Суши-лавки». Пакеты стояли на журнальном столике, на котором она подписывала документы, — его теперь перенесли в «юридический отдел». Хуна там уже не было.

— Ты Флинн, — сказал незнакомый мужчина.

Сероглазый шатен, светлокожий, румяный. По выговору — тоже англичанин, но во времени, которое Флинн старалась не называть прошлым.

— Меня зовут Гриф. — Он протянул руку над пластиковыми контейнерами и тремя бутылками воды из «Меги». — Холдсуорт.

Она пожала ему руку. Гриф был широкоплечий и худощавый, может быть, чуть младше ее, в затертом пиджаке цвета свежего конского навоза.

— Имя похоже на американское, — сказала она, думая про себя, что так могли бы звать кого-нибудь в детском аниме.

— Вообще-то, полностью Гриффидд. С двумя «ф» и двумя «д». — Он внимательно смотрел на нее, будто ждал, что она рассмеется.

— Ты из безопасности, Гриф?

— Ни коим боком.

— Мэдисон сказал, ты вроде бы прилетел на безовском вертолете.

— Да. У меня была возможность его взять.

— Слышала, у тебя их вообще много. Возможностей.

— Верно слышала, — сказал Бертон, пальцем отодвигая пленку. Лицо у него было усталое и грязное, камуфляжные штаны и черная футболка запылились. — Полезное дело.

Он вошел в помещение.

— Шериф Томми тебя замотал? — спросила Флинн.

Бертон положил на стол томагавк в ортопедических кайдексовских чехлах.

— Ему не по душе, что мы там устроили. Постоянно тычет меня в это носом. Типа пристыдить, хотя вслух так не говорит. Честно сказать, мы правда немного переборщили. Кто мог знать, что там Джекман? Впрочем, я бы не отказался найти пару клочков от Пиккета. Потом мне позвонили и сказали, что к нам пожаловали луканы с карами небесными. — Он глянул на Флинн. — Я думал, ты в Лондоне.

— Лоубир отправила меня назад. Те, кто хочет нас убить, прислали сюда луканов, чтобы ты психанул. Полез на рожон, как всегда с ними, и подставился.

— Видела анимацию на их плакатах?

— Выглядит аппетитно, — сказал Гриф, открывая контейнеры. — Откуда Хун родом?

— Из Филадельфии, — ответила Флинн.

— Пойду вымоюсь, — объявил Бертон, беря томагавк со стола.

— Мне хочется пойти за ним, — сказала Флинн Грифу, когда Бертон уже не мог ее слышать.

— Карлос у главной двери, следит, чтобы он не вышел, — ответил Гриф, свинчивая крышечки с минералки. — Кловис в задней комнате, там, где проход к Хуну.

Он принялся четырьмя палочками, как вилкой, раскладывать еду на три биоразлагаемые тарелки, которые принес Хун. Потом двумя быстренько распределил все так, что получилось красиво — не мешанина из лапши и роллов, как вышло бы у Флинн, а настоящее произведение искусства. Глядя, как он пластмассовыми палочками укладывает синтетическую рыбью икру, она вспомнила рободевушек перед приемом в доме убитой женщины.

— Постарайся не обращать внимания на то, что у наших фанатиков по вызову на плакатах, — сказал Гриф. — Они изготовлены фирмой, которая специализируется на разжигающей политической рекламе. Все сделано с целью разозлить вас лично и одновременно внушить ненависть к вам местному населению.

— Это конкуренты их на нас натравили?

— «Лука четыре-пять» не только секта, но и успешное коммерческое предприятие. Довольно распространенный случай.

— Ты с канала «Шеф-повар» или что-то вроде того?

— Только с аутентичной филадельфийской кухней. — Гриф склонил голову набок. — Дай мне лучшую североитальянскую, и я сделаю такое, что смотреть будет противно.

Вошел Бертон.

— Давайте есть, — сказал он, вновь кладя томагавк на стол, рядом с тарелками; Флинн вспомнила, как споткнулась о мертвого охранника в доме у Пиккета.

Она поставила «Перекати-Полли» на середину стола, как вазу с цветами, и села на складной стул.

— Что это? — спросил Бертон.

— «Перекати-Полли».

Гриф собрал пустые коробки в полиэтиленовый пакет, убрал его в другой пакет, поставил всё на пол, окинул взглядом стол и тоже сел. Флинн почти думала, что сейчас он прочтет молитву, но Гриф просто взял пластмассовые палочки и сказал:

— Прошу.

Перемещения туда-сюда из тела в перифераль и обратно сбивали с толку. Хочется ей есть или нет? Она с утра съела банан и выпила чашку кофе, но чувствовала себя так, будто и правда долго гуляла по променаду. То есть гулять-то она гуляла, но в другом теле. Запах еды разбудил в ней тоску по прошлой неделе, когда еще ничего не произошло. А плюс эта художественная сервировка…

— Что такое тусняк? — спросила она Грифа.

— Где ты слышала это слово? — встрепенулся Бертон.

— Кловис дала мне противоядие, — ответила Флинн.

— Тусняк здесь? — Бертон пристально глянул на Грифа.

— Давай поговорим после еды, — сказал тот.

— Что это, Бертон?

— По десятибалльной шкале военных преступлений — примерно двенадцать. — Бертон взял ролл, сунул в рот и принялся жевать, по-прежнему глядя на Грифа.

В шатре Тлен пахло пылью, хотя собственно пыли нигде видно не было. Может, это специальная ароматическая свеча, думал Недертон, усаживаясь. Перифераль спокойно смотрела на него из-за хитросплетений псевдостаринного дисплея, затем опустила глаза, будто изучает сложную резьбу столешницы. Тлен сидела слева от Недертона, ближе к периферали. Она отколола от волос миниатюрную шляпку, похожую на черную кожаную жабу, и положила перед собой на стол.

— Тебе выписан пропуск в парламент птиц, — сказала Тлен, а когда Недертон открыл рот, чтобы спросить, что она имеет в виду, поднесла палец к черным губам.