Уильям Гибсон - Избранные произведения в одном томе [компиляция]

— Давно ты работаешь в «ККВ»?

— Четыре дня.

— У тебя в сумке пистолет?

Девушка только посмотрела на Флинн.

— Ты работаешь на Грифа? Как Кловис?

— Я работаю в «ККВ».

— Приглядываешь за ними?

Тот же взгляд, никакого ответа.

— Так чем ты обычно занимаешься?

— Я не пытаюсь выставить себя дико крутой, но я правда не могу сказать. Есть ограничения помимо обычной оперативной секретности. Спроси Грифа. — Она улыбнулась, чтобы прозвучало не так резко.

— О’кей.

— Хочешь быстродействующего снотворного с коротким периодом полувыведения?

— Нет, спасибо.

— Тогда спокойной ночи.

Девушка вышла. Флинн только сейчас обратила внимание, что она сменила камуфляж на по-настоящему стремные джинсы и голубую майку-алкоголичку с эмблемой «Клэнтон-Уайлдкэтс» на груди. По пути сюда они прошли мимо Брента Верметта: у того на голове была защитная панама, которая больше подошла бы Леону, а на руке — дешевые черные пластмассовые часы.

Флинн поставила «Полли» на раскрытый спальник, сняла бронекуртку и бросила ее на стену из мешков. Села на пенку, развязала шнурки. Кроссовки явно пора было выбрасывать. Сняла их, встала в носках на пол, стянула джинсы, снова села, взяла «Полли» и прикрыла ноги полой спальника. Было не темно и не светло, просто все синее, будто ты в прозрачном кубе безовского пластика. Из соседних помещений вдоль потолка пробивался свет. Наверное, его приглушили, чтобы им с Бертоном лучше спалось. Голоса тоже звучали тихо. Флинн легла здесь, потому что ее койка была нужна Кловис. С Бертона сняли мокрицу, Кловис надела шлем и осмотрела шов, делая, что ей говорят доктора в Вашингтоне. Как Эдвард, когда что-нибудь дистанционно чинит через визу. Только шлем — более старая технология. С правительственным оборудованием всегда так — то оно суперсовременное, то допотопное. Бертон был в сознании, но дурной от лекарств. Флинн поцеловала его в колючую щеку и пообещала заглянуть утром.

— Алло?

Она глянула на «Полли». Уилф Недертон, большие глаза, большой нос.

— Ты опять надел камеру слишком близко, — сказала Флинн.

Он поправил. Намного лучше не стало.

— Почему ты шепчешь? — спросил он.

— У нас ночь.

— Я поговорил с Лоубир. Лично. Она не станет этого делать.

— Знаю. Мне Гриф сказал.

Уилф, кажется, огорчился.

— Я, наверное, должна была сразу тебе сообщить, но тут возились с Бертоном. Ты сейчас рядом с ней?

— Она ушла наверх с Коннером.

— Слушает нас?

— Ее модули, — ответил Уилф. — Но они всегда слушают. Она сказала, что и не собиралась применять то оружие.

— Мейкон получил инструкции. Он не знал, что это, но был готов распылить.

— Она сказала, что огорчилась бы, если бы ты не стала возражать. Потом заразила бы их кишечным гриппом, обеспечив тебе иммунитет.

— Может, так и надо было сделать. Почему бы она огорчилась?

— За тебя.

— За меня?

— Это была проверка.

— Чего?

— Наверное, выражаясь твоими словами, она хотела знать, урод ты или нет.

— Я всего лишь случайная свидетельница. Я могу быть моральным уродом и все равно опознать того чувака. Какая разница?

— Не знаю, — ответил он. — Как твой брат?

— Да вроде ничего. Врачи теперь больше беспокоятся насчет инфекции.

— Почему?

— Да потому, что антибиотики ни фига не помогают.

Он глянул на нее удивленно.

— Что такое? — спросила она.

— Вы по-прежнему полагаетесь на антибиотики?

— Не особенно. Они помогают в одном случае из трех.

— Вы простужаетесь? — спросил Уилф.

— В смысле?

— У вас бывает простуда?

Флинн глянула на него:

— А у вас что, нет?

— Нет.

— Почему?

— Искусственный иммунитет. Только неопримитивисты от него отказываются.

— Они не хотят иммунитета от простуды?

— Демонстративная перверсия.

— Не понимаю я про тебя, — сказала она.

— Чего не понимаешь?

— Ты ненавидишь вашу супер-пупер технологию и при этом явно не любишь людей, которые от нее отказываются.

— Они не отказываются. Они выбрали другую ее форму, но с болезнями предков. И считают, что это делает их более аутентичными.

— Ностальгия по простуде?

— Если бы они могли демонстрировать ее симптомы, не испытывая неудобств, то воспользовались бы такой возможностью. Однако другие, еще большие радетели подлинности, высмеивали бы их за неаутентичность. — (Планшет тихонько скрипнул, поворачиваясь.) — Все синее.

— Ребята повесили пленку, чтобы разгородить помещение. Синее — безовские излишки. В «Меге» всегда самое дешевое — от безбашей.

— Кто такие безбаши?

— Внутренняя безопасность. Вопрос к тебе на другую тему. Люди, которых сюда прислали работать, они что, косят под местных? Я видела девушку в таких джинсах… думаю, она бы себе ноги отгрызла, лишь бы из них выбраться.

— Тлен пригласила стилистов. И арендовала менее броские автомобили.

— Стоянка перед нашим центром похожа на магазин «БМВ».

— Сейчас, наверное, уже не похожа.

— Луканы по-прежнему на улице?

— Да, наверное, но Оссиан ищет способ их купить.

— Купить церковь?

— Может быть, у вас их уже несколько. «Сольветра» действует по обстоятельствам. Если покупка церкви облегчит следующий захват, ее покупают.

— Откуда вообще такое название, «Сольветра»?

— Автоматическая проверка орфографии. Тлен выбрала «милагрос», потому что они ей нравятся. Не чудеса, а металлические подвески в форме частей тела — их жертвуют святым, когда просят об исцелении. Сальветра — фамилия юриста в Панаме, которого Лев думал нанять, а потом не нанял. Тлен понравилось, как она звучит, а потом понравилось, что сделал из нее спеллчекер.

— А ты много общаешься со всякими там артистами и музыкантами?

— Нет.

— Я бы общалась, если бы могла. Какая музыка тебе нравится?

— Классическая, наверное, — ответил он. — А тебе?

— «Целующиеся журавли».

— Какие журавли?

— Музыкальная группа. Название в честь старой немецкой марки ножей и бритв. А Хома у вас есть?

— Это музыка?

— Сайт. Чтобы знать, где твои друзья и все такое.

— Социальная сеть?

— Наверное, да.

— Это артефакт эпохи, когда связь была малоразвита. Если не ошибаюсь, у вас социальные сети уже не играют такой роли, как в эпоху своего расцвета.

— У нас один Хома. И форумы в даркнете кому надо. Мне — нет. Хома принадлежит «Меге». Моя перифераль там?

— В дальней каюте.

— Можно на нее взглянуть?

Он исполинскими пальцами потянулся к лицу и что-то сделал с камерой. Флинн увидела комнату с пафосным мраморным столом и маленькими круглыми креслами. На экране «Полли» это выглядело как банк-лохотрон, только для кукол. Недертон встал, прошел в хвост автодома по светлому полированному коридору, туда, где на откидной полке лежала с закрытыми глазами перифераль в черном свитере и черных лосинах.