Теодор Старджон - Избранные произведения в одном томе [компиляция]

— Нет, — мгновенно отозвался он. — В уничтожении первого и единственного в мире антигравитационного генератора нет никакого смысла. А в последующем стремлении погубить меня, да еще столь сложным способом, тоже. К тому же этот человек должен уметь проникать в запертые комнаты, гипнотизировать свидетелей и читать мысли.

— Все это он умеет делать, — ответила Джейни. — И сделал.

— Джейни, кто он?

— Кто, по-твоему, сделал генератор?

Он подпрыгнул на ноги и испустил вопль, скатившийся вниз, на темные поля.

— Гип!

— Не обращай на меня внимания, — сказал он. — Я просто понял, что тот, кто рискнет уничтожить подобную вещь, и есть тот, кто сможет сделать другую такую же, когда захочет. А это означает — о боже! — что солдат, полудурок и может быть Томпсон… да, Томпсон — это он засадил меня в тюрьму, когда я вот-вот должен был добраться до истины — одно лицо! И почему я раньше не догадался об этом?

— Я сказала уже — тебе не позволили.

Он вновь опустился на землю. На востоке повисла заря дальним отблеском огней невидимого города. И он увидел в ней зарю того дня, которым закончится это долгое наваждение, и вспомнил об ужасе, который вызвало в Джейни его намерение очертя голову броситься в неизвестное, оказаться перед неведомым чудищем… не имея здравого рассудка, не имея памяти, не имея рук или информации.

— Джейни, ты должна рассказать мне все. Все, что знаешь.

И она рассказала ему все до последней подробности. О Дине, о Бони и Бини, о себе, о мисс Кью и Мириам, которых уже не было в живых, и о Джерри. Она рассказала ему, что после убийства мисс Кью они опять возвратились в лес, посреди которого прятался и дремал старый, погруженный в раздумья, особняк Кью, и как какое-то время все они были очень близки. Но потом…

— Джерри вдруг воспылал честолюбием и решил поступить в колледж, что сделать ему было очень просто. Для него все просто. Он совсем неприметный, когда эти его глаза скрыты очками; знаешь, тогда люди его просто не замечают. И он окончил медицинское училище, психиатрическое отделение.

— Ты хочешь сказать, он и в самом деле психиатр? — спросил Гип.

— Нет. Просто помнит прочитанное. В этом разница. Он спрятался среди людей, забился в толпу, подделал все мыслимые бумаги. И никто не схватил его за руку, потому что Джерри достаточно на мгновение снять очки и посмотреть на любого проверяющего, чтобы он сразу обо всем забыл… Он не провалил ни одного экзамена, поскольку везде находился туалет, где он всегда мог уединиться.

— Как? В мужском туалете?

— Да-да. — Она рассмеялась. — В свое время мы очень веселились. Вот смотри, он запирается в кабинке, вызывает туда Бони или Бини. Говорит им, на чем споткнулся. Они перепрыгивают домой, рассказывают мне, я получаю ответ от Малыша, и они опять несутся назад со всей информацией. Все за несколько секунд. Но в один прекрасный день один студент подслушал их разговоры и заглянул через верх из соседней кабинки. Только представь себе. Ни Бони, ни Бини не могут прихватить с собой даже зубочистки, когда телепортируются, не говоря уже об одежде.

Гип хлопнул себя по лбу.

— И чем все закончилось?

— Парень вылетел оттуда пулей, голося, что в сортире голая девушка. Половина курса — мужская, конечно, — тут же рванула туда, но, естественно, никакой девушки там уже не было. Джерри тут же поглядел на юнца, тот сразу забыл обо всем и еще удивлялся, о чем шум. Сокурсники долго вспоминали эту историю.

Хорошие были времена, — вздохнула она. — Джерри так интересовался всем. Постоянно читал. То и дело требовал помощи у Малыша. Его интересовали и люди, и машины, и книги, и искусство, и история… Я многое узнала тогда — ведь вся информация, как я говорила, проходила через меня.

Но потом Джерри стал… я едва не сказала «заболевать», но это не так. — Она задумчиво прикусила губу. — Судя по тому, что я знаю о людях, существуют лишь две по-настоящему эффективные породы. Одни способны зарыться в тему, учиться, а потом воспользоваться тем, что узнали. Другие, немногие, интересуются чем-либо исключительно потому, что им интересно, такими они рождены. Но огромному большинству хочется что-то доказать. Одни стремятся к богатству, другие жаждут известности, влияния, почета. На Джерри это тоже сказалось. Он так и не получил настоящего образования, а потому всегда боялся конкуренции. В детстве ему крепко досталось: семи лет от роду он убежал из сиротского приюта и жил, как крыса в сточной канаве, пока Дин не подобрал его. И ему нравилось быть первым в учебе и делать деньги движением пальца, когда он нуждался в них. Я думаю, некоторое время он испытывал искренний интерес к биологии и музыке, ну и еще кое к чему.

Однако он скоро понял, что ему не нужно никому и ничего доказывать. Ведь он был сильнее, могущественнее кого бы то ни было. Доказывать ему было скучно. Он и так мог получить все, чего хотел.

И он оставил занятия. Перестал играть на гобое. А потом понемногу забросил и все остальное. Наконец буквально остановился — провел практически год без движения. Кто знает, что тогда творилось в его голове. Неделями он лежал и не произносил ни слова.

— А наш «гештальт», Гип, — так мы его называем, — сначала был идиотом, пока его головой оставался Дин. Когда Джерри принял его обязанности на себя, мы сделались новым, сильным, растущим существом. Но когда с ним это случилось… словом, оказалось, что на всех нас обрушился маниакально-депрессивный психоз.

— Ого! — отозвался Гип. — Депрессивный маньяк, способный править целым миром…

— Джерри не хотел править миром, хотя знал, что сможет, если захочет. Но он не видел в этом никакой необходимости.

Ну и как об этом говорят его психиатрические тесты, он сдался и вскоре стал деградировать, впадать в ребячество, довольно злобное к тому же.

Тогда я и начала оглядываться — трудно было оставаться в доме. Принялась разыскивать такое, что могло бы отвлечь его, вывести из депрессии. И однажды целый вечер в Нью-Йорке я проговорила с одним из сотрудников РТИ.

— Радиотехнического института, — произнес Гип. — Мощное заведение. Я был его членом.

— Я знаю, он и рассказал мне о тебе.

— Обо мне?

— О том, что ты называл «математическим отдыхом». Об экстраполяции возможных законов и побочных проявлениях магнитного поля в гравитационном генераторе.

— Боже!

Она издала короткий, болезненный смешок.

— Да, Гип. Это я во всем виновата, но я тогда не знала, не думала. Просто хотела чем-то заинтересовать Джерри. Он действительно заинтересовался. Спросил обо всем Малыша и мигом получил ответ. Видишь ли, Дин сделал эту штуку еще до того, как Джерри появился у нас. Мы успели обо всем забыть.

— Забыть?! О такой вещи?