Михаил Дребезгов - Пепел умерших звёзд

– И как успехи?

– На практике пока пшик, – Автолик огорченно развел руками, – хотя я не оставляю попыток. Но теоретический аппарат разработан в деталях, и я не сомневаюсь, что он должен работать…

– Разрешите взглянуть?

– Разумеется, смотрите… – Бернштейн вытянул руку, и в нее влетел пухлый журнал, который он незамедлительно протянул гостю. Тот углубился в чтение, попутно запоминая ключевые моменты. Время от времени он одобрительно хмыкал, иногда удивленно поднимал брови, а один раз и вовсе пораженно присвистнул. Пролистал в конец, изучил ровные столбцы формул, полистал обратно, снова заглянул в конец, придирчиво сравнил, кивнул своим мыслям и вернул журнал владельцу.

– Неудивительно, что на практике пока не удается. У вас ошибка вот тут, на итоговом этапе преобразований. – Он указал на цепочку алхимических формул на третьей с конца странице.

– Ошибка? Где?! – Лихорадочно схвативший журнал Автолик уставился в указанное место. – Не вижу, – сокрушенно признал он наконец. – Объясните, что именно я сделал не так?

– Нет, – качнул головой Нифонт, – будет лучше, если вы отыщете сами. Но сейчас, полагаю, не выйдет: у вас уже глаз замылился. Я бы на вашем месте поступил вот как: отложил бы работу на месяц-другой, выкинул ее из головы и занялся другими делами. А потом взялся бы за нее с новыми силами. И тогда все пойдет как по маслу, вот увидите. Учтите, это отличный способ сберечь нервы и вернуть душевное спокойствие.

– Хороший совет, – задумчиво кивнул Бернштейн. – Пожалуй, так и поступлю.

«Недавно стало известно, что дом академика Шагала – одного из преподавателей университета и блестящего биомага – был уничтожен в результате умышленной диверсии. В сад ученого была подброшена вскрытая емкость с гомункулусами неизвестной разновидности. Эти существа, похожие на слизней, относятся, как сообщили нам эксперты, к кремнийорганическим созданиям и размножаются в геометрической прогрессии. Они буквально проели насквозь каменные стены особняка, хотя часть созданий была уничтожена защитными чарами.

Расследование показало, что полтора месяца назад профессор Шагал лично заявил о невозможности создания гомункулусов такого типа, отвергнув работу соискателя на звание магистра магии, что привело последнего к попытке самоубийства. Этот факт натолкнул следователей на мысль, что автор диссертации может быть причастен к свершившемуся, но подозрение оказалось ложным. Мастер магии Бернштейн подтвердил свою причастность к этой теории, однако указал, что так и не смог перевести теорию в практику по причине ошибки в вычислениях, обнаруженной им совсем недавно. Следствие показало, что Бернштейн непричастен. Настоящий виновник до сих пор неизвестен…»

Эту новость Шривастава выслушал с глубоким моральным удовлетворением, правда, без особого интереса. Хотя бы потому, что знал о произошедшем куда больше диктора новостей. Куда больше. Всю ночь он потратил на то, чтобы ликвидировать следы импровизированной биомагической лаборатории, где он месяц выращивал кремнийорганических слизней. Несмотря на то что блестящая память позволила запомнить ключевые принципы открытия Автолика, кое-что пришлось выводить буквально с нуля. Что ж, тем лучше: никто не докажет, что каменные слизни были созданы Бернштейном. Пусть помучаются догадками, пусть…

Нифонт как следует позаботился о том, чтобы замести следы: живое оружие доставил к загородной резиденции курьер, получив контейнер и инструкции от посредника, так что следов ауры настоящего злоумышленника на месте обнаружено не будет. Разве что смутные следы тех чар, что творились над гомункулусами в процессе их формирования и вызревания, но это слишком уж нечеткие пометы, чтобы по ним можно было найти нечто определенное.

Как говорили древние, месть – блюдо, которое следует подавать холодным. Шагал может сколько угодно корчить из себя жертву интриг и вражеских козней, но главного это не отменит: он публично сел в лужу, об этом сообщили в новостях по всему городу, а вскоре это прогремит и по империи: в конце концов, образцы живой кремнийорганики внесут ценный вклад в копилку знаний биомагии. Вскоре от репутации вздорного старика не останется камня на камне. Это – начало его конца.

Сейчас нужно как следует выспаться. А через месяц-другой, когда шумиха уляжется, – и не раньше, чтобы не вызвать подозрений, – купить билет и покинуть планету Мимир навсегда. Переселиться куда подальше и продолжить исследования там. Нифонт еще не решил, куда именно отправится, но знал, что это будут окраины империи. Например, Бальдр… или Локи.

Автолик закрыл за следователями дверь. Они не оставляли надежды отыскать хоть что-нибудь указывающее на его причастность… Не нашли. И не найдут. Бернштейн действительно не был замешан в уничтожении дома Шагала. О чем он честно сообщал представителям закона.

Но все же старика он терпеть не мог.

И потому ни словом не обмолвился о том посетителе – молодом чародее с серыми горящими глазами.

На Локи оказалось несколько лучше, чем предполагал чародей.

Страшная жара не осмеливалась переступать порог рассчитанного специально на здешние условия коттеджа, оборудованного кондиционером и охлаждающими чарами, и потому внутри легко было забыть, что вокруг не привычные каменные джунгли, а буйная растительность Оазиса Элхут. Дом Нифонт обустроил по своему вкусу, перевезя туда с родины домашнюю библиотеку и различный чародейский скарб, и вскоре обнаружил, что вполне обжился на новом месте. Отметив это обстоятельство, он вернулся к работе.

Разработка тем магистерской диссертации окончательно отошла на второй план, хотя чародей регулярно возвращался к прежним изысканиям, развивая их и отыскивая новые направления. Но в остальном его всецело захватила иная тематика, на первый взгляд почти никак не связанная с волшебством. Мышление. Нейробиология, когнитивистика, ксенопсихология, теория мемов и многое другое – Нифонт в больших количествах читал спецлитературу, тщательно следил за новыми открытиями в этой области и даже получил заочное психологическое образование. Попутно он использовал полученные сведения, чтобы усовершенствовать методику самообразования – в противном случае он мог бы давно захлебнуться в потоке данных. Периодически, по-настоящему утомившись в ходе своих штудий, Шривастава брал перерыв на несколько дней и с удовольствием шлялся по узким петляющим улочкам города, не ставя перед собой каких-либо определенных целей. А потом с новыми силами брался за самообразование.

Кроме того, он не забывал внимательно следить за новостями – и повсюду видел неутешительные подтверждения своей правоты. Хаос. В головах у живых существ творится хаос, и вся их деятельность пронизана тому свидетельствами. Галактика есть не что иное, как исполинский многовидовый сумасшедший дом – разве что санитаров в нем отроду не было и за лечение никто не планировал браться.