Элиан Тарс - Чип Блейза. Статус

Впился зубами в губу так сильно, что почувствовал вкус крови. Спешно вытер рот о ткань куртки на плече и заметил, как парочка люмпусов с интересом глядят на меня, водя носом. Затем, видно, решив, что я от испуга прокусил губу, они засмеялись. Очень тихо – я не слышал звука, но видел, как подрагивают мохнатые туши и лыбятся морды.

К счастью, остаток «смотрин» прошел без эксцессов. Толстый червяк, как нам позже стало известно, отобрал 426 человек. Всяких разных: мужчин, женщин, стариков и детей. Худых, толстых, накачанных и не очень. Как я понял, этого торговца больше интересовал внешний вид, разные породы, а не то, что знает его товар, и чему он обучен.

Завершив отбор, червь вместе с конунгом и ярлами пополз в сторону замка. Вместе с ними двинулась половина фиолетоволицых, облачков и червей поменьше. Остальная же труппа наряду с лягушкой осталась возле отобранного «товара». Что было с людьми дальше, я не видел – нас привычными кучками отправили домой, предварительно снабдив порцией пищевых пилюль и велев до завтра никуда не высовываться.

Я вернулся в седьмом часу. Десять минут потратил на «ужин», а затем вновь оказался перед выбором, чем же занять себя в темноте без каких-либо предметов досуга.

Занялся спортом – бег на месте, разминка, отжимания, упражнения на пресс, приседания и так по кругу, пока не упал без сил. Сходил в ванную, умылся из ведра. Растянувшись на кровати, задумался о том, что люмпусы вполне бы могли восстановить центральное водоснабжение и электричество. Но вместо этого поощряют отличившихся персональными Светящимися клыками, а воду по домам каждый день разносят специальные отряды. Хорошо хоть в баню ходить разрешают. И то под присмотром да два раза в неделю.

Я залез на кровать и укрылся одеялом. Еще некоторое время размышлял о всякой ерунде, пока в голове явственно не прозвучал знакомый голос:

– Привет, котик! Ты как? Живой? Не продали? – зашептала Олеся.

– Привет. Нет, я дома. Все в порядке. А у тебя?

– И у меня, – с облегчением произнесла девушка, – готовлюсь развлекать дорогих гостей игрой на синтезаторе. Правда, не одна – кроме меня в личной коллекции конунга еще пятеро людей с разными талантами.

– И все с цветными волосами? – пусть не самой умелой шуткой, но мне хотелось поддержать и немного расслабить напарницу.

– Только двое: гитаристка и барабанщик. Еще парень с длинным хаером и шикарным голосом, скучненький дядька – школьный учитель МХК, уже трижды обыгравший меня в шахматы и разок в нарды, а также мальчик десяти лет, показывающий фокусы.

– Серьезно? – не поверил я.

– Вполне, – отозвалась она.

– У вас там целый ансамбль, я погляжу.

– И не говори, порепетируем, так и вовсе гастролировать сможем, – в ее голосе послышалась добрая усмешка, но затем Леся замолчала. Чуть позже виновато добавила: – Правда, ничего полезного мне пока узнать не удалось.

– Не переживай, – поспешил я ее успокоить. – У нас еще больше четырех суток, чтобы добыть информацию. Что-нибудь придумаем.

– А если мне не удастся выведать что-нибудь за это время? Даже те, кто уже давно ходит в личных рабах конунга, знать не знают о его предстоящих передвижениях. Из полезного сказали лишь, что Тисуль превратили в резервацию двадцать первого декабря, – то есть около шести недель назад. За это время конунг дважды покидал поселок на несколько дней. Один раз брал с собой гитаристку и певца и возил их к другому волчаре. Вот и все, что я знаю.

– Стоп! – опешил я. – Это ведь то, что нам нужно!

– Да, но это уже было , котик. А нам нужно узнать, что будет!

– Ты слишком много на себя берешь, Леся. Успокойся, время еще есть, работай дальше, узнай, куда ездили или хотя бы сколько времени заняла дорога. Плюс что за люмпус, как себя вел.

– Хорошо, мой командир, – усмехнулась она и добавила: – Будто я сама не догадалась. Просто пока возможности не было. Ой, похоже, за мной идут. Ладно, мне пора! Спокойной ночи, котик! Целую крепко в носик!

Утро началось с уже привычного стука в окна. Улыбчивая рожа Димона исчезла из-за стекла лишь после того, как староста убедился, что я встал на ноги и не собираюсь снова ложиться в постель.

Умывшись и перекусив опостылевшей мутной водицей, я оделся и направился к дому нашего бессменного лидера.

По дороге почувствовал неладное – народ выглядел несчастнее, чем обычно. Да, беззаботно радовались тут раньше только успешные лизоблюды. Да, вчера многих сломили «смотрины» и кровавое шоу, устроенное конунгом. Но все же складывалось впечатление, что случилось что-то еще. Что-то, о чем я не знаю. Что-то, отчего несчастные плачут.

Я насчитал пятерых человек, не скрывающих слез, – четыре женщины и один ребенок. Как бы ни пытались они сдерживаться, – у них не выходило. Тихо, почти беззвучно вздрагивая и вытирая слезы, они стояли в окружении односельчан, пытавшихся их утешить.

Приметил еще четырех женщин с красными глазами и опухшими веками – видимо, рыдали всю ночь и лишь недавно успокоились. Отчего-то я был уверен: если вглядываться в каждого жителя квартала, заплаканных людей наберется еще немало.

Подходя к дому старосты, увидел Оксану. Женщина не плакала. Она стояла как вкопанная, глядя на мир совершенно стеклянными глазами. Холодная равнодушная маска, сковавшая лицо, была последним оплотом, защищающим от творящейся вокруг грязи.

– Доброе утро, – поздоровался я.

Оксана вздрогнула и нерешительно обернулась. В ее глазах вспыхнула слабая искра жизни, но тут же погасла.

– Не очень-то оно доброе, – тихо отозвалась женщина.

– Можете рассказать, что случилось? – осторожно спросил я.

– Да… – отстраненно протянула она. – Могу… Ночью… – она всхлипнула, по щекам потекли слезы. – Ночью схватили Артура и еще десять человек, – разом выпалила женщина.

– То есть? – опешил я. – Они что, где-то прокололись?

Оксана отрицательно замотала головой:

– Нет! Они не могли! Они были осторожны!

Очень спорное утверждение, но я решил держать свое мнение при себе.

– Тогда что случилось? – обняв ее за плечи, спросил я.

– Знамо чего, – услышал за спиной знакомый голос. Повернувшись, увидел Славу. – Соглядатаи наши сдали. Почитай, все знали, что у Артура на уме было…

– Но молчали же! – возразил я. – С чего же тогда… – осекся на полуслове, внезапно осознав простую причинно-следственную связь. – Из-за вчерашнего, – ответил сам себе.

– Ага, – посмурнел Слава. – Великие господа не терпят, когда их не слушают. Наказали Бориса, да и нас всех, чтобы неповадно было! А потом, видать, вынюхивать начали. Потому сегодня Васильич с кислой рожей с самого утра ходил. Получил, стало быть, по шапке.