Виталий Федоров - Terra Nova: «Вихри враждебные»

– Шаль, сала нет, правда?

О господи! Ты ещё русское застольное что-нибудь спой. Впрочем, не забываю ностальгически вздохнуть и мечтательно закатить глаза – мол, шматок сала сейчас было бы самое оно. Вообще, конечно, забавно – мужик учился в Казанском артиллерийском ещё в девяностых, уж сколько лет прошло, но поменяй ему цвет кожи, и будет обычный запойный полкан с какой-нибудь базы хранения. Живое свидетельство высокой эффективности социокультурной переработки, академическим языком выражаясь.

Преодолевая желание поморщиться (собутыльник явно не поймёт), оглядываю кабинет. Обшарпанные, заплесневевшие бетонные стены с какими-то старыми плакатами и календарями, побитый жизнью письменный стол, несколько стульев и огромный, антикварного вида сейф, из которого хозяин и извлёк распиваемую в данный момент бутылку. Водка, кстати, новоросского разлива, что меня несколько насторожило поначалу. Но, как выяснилось, в центре Лумумбы есть пара магазинов, где можно ещё и не такую выпивку найти. А может он и врёт, конечно, и водку ему куратор из Демидовска привозит – один хрен, не проверишь.

– Слушай, ты ше не так давно из-за ленточки? В Казани бывал? Как там она?

В Казани, честно говоря, я ни разу в жизни не бывал, но, поддержания разговора ради, в этом не признаю́сь.

– Да, года четыре назад по делам бывал, как раз. Похорошела, не узнать прямо…

Минут пять расписываю прелести никогда мной не виденной Казани. Особенный восторг у «Андрея», почему-то, вызывает факт наличия там метро. Он, наверное, что-то типа московского метрополитена себе представляет, ну да не буду разочаровывать человека. По-видимому, несколько лет в далёком северном городе ему в душу запали, потому что заметен неподдельный интерес.

– Слушай, а заезшай ко мне в гости на выходных? У нас тут отдельный посёлок, недалеко от базы. Лида обрадуется, а то она русских хорошо, если раз в пару лет тут видит.

О как. Нет, то, что неформальные отношения завязываются, это здорово, конечно. Надеюсь, пригодится.

– Конечно, с удовольствием! А Лида это… – спрашиваю, заранее предугадывая ответ.

– Шена моя! – радостно кивает чернокожий генерал. – В Казани ше и познакомились.

Теперь сохранение «русифицированности» особого удивления не вызывает. Тщательно контролирую выражение лица, дабы там не появилась брезгливая гримаса. Не сторонник я таких браков, мягко говоря. Когда мы ихних – это ладно, а вот когда они наших… понятно, в общем.

В дверь вежливо постучали, затем, после раздражённого окрика генерала, в кабинет робко просочились двое здоровенных негров с неизвестными мне погонами. Сам Накомбо, кстати, хоть и сидит в форменной светло-зелёной рубашке, но погон на ней нет, и расстёгнута чуть ли не до пупа. Ну, он начальство, ему можно, видимо.

Вошедшие, дисциплинированно пожирающие глазами генерала и старательно незамечающие ни меня, ни бутыль на столе, что-то по очереди доложили на французском, получили в ответ порцию рычания на том же наречии и быстренько убрались.

– Эх… – «Андрей» горестно вздохнул. – Понаберут, мля… и мучайся с ними.

Я мысленно смахнул слезу умиления. Стопудово дома с женой по-русски говорит, иначе язык за столько лет ушёл бы уже. Есть, конечно, ещё одно объяснение, ну да будем оптимистами…

– …с буссолью 40 40 Артиллерийская буссоль – оптический прибор, применяемый для определения магнитных азимутов и дирекционных углов, ориентирования орудий, измерения расстояний, засечки целей и т. д. умеешь работать? У нас тут буссоли русские, кстати. Они самые надёшные и простые, даше наши олухи справляются… иногда.

– Умею, конечно. Я же говорю – взводным топогеодезистом был.

Много кем я в жизни был, однако. Всё вспомнить – самому страшно становится.

– Ну, вот. – собеседник обрадованно кивнул, отчего здоровенные мешки под его глазами заколыхались, словно желе. – Тогда поймёшь. Эти две дебила – командиры батареи и взвода, значит. У нас показательные учения скоро, сам президент долшен приехать.

При слове «президент» грязный и корявый палец главного местного артиллериста торжественно уставился в потолок.

– …этот придурок командует «Угломер шестьдесят девять двадцать пять»! 41 41 В угломере, о котором идёт речь, всего 60 больших делений. Соответственно, выставить на нём «69—25» невозможно физически. А второй дебил начинает это пытаться выполнить! Не, ну ты прикинь, а?

Смеюсь больше из вежливости, хотя и правда, забавно. Тут даже на расовый фактор не спишешь, у нас и самих такое бывало. И даже хуже.

– Ну вот, теперь гоняю их, чтоб матчасть учили. Так что, на пятницу вечер договариваемся тогда? У меня дома? Заодно и о делах поговорим. Тут не стоит.

Ну, не стоит так не стоит, ему виднее.

– Конечно, давай на пятницу тогда.

Блин, остаётся надеяться, что эта самая Лида ему дома сильно бухать не даёт, оттого он на службе и синячит. Печень у меня не казённая, всё-таки. Надо Глебу подсказать, пусть вводит медаль «За заслуги перед Отечеством», буду первым награждённым.

Конго, Лумумба, проспект Либертэ,

отель «Хуанг Донг»

Не нравится мне этот город, честно говоря. Сходить некуда совершенно. Отель – дела – отель, и всё. Ну, рестораны и ночные клубы есть, конечно, и в одном из последних мы с Майком даже зависли вчера, но вот так, чтоб просто пешком погулять – нет такого. А клубов я не фанат – иногда можно, но регулярно, как Майк – ну его нафиг. Башка, вон, с утра побаливает, и во рту словно нагадил кто-то.

Сквозь плеск воды в душе послышалось довольно мелодичное женское пение. Вот никогда не понимал людей, поющих в душе. В чём прикол? Ладно, что-то я раздражительный с похмелья. Пусть себе поёт.

Усилием воли заставляю себя подняться и выудить бутылку ледяной минералки из холодильника. Уф… вот, так лучше.

А? Кто в душе поёт? Ну, снял вчера в клубе одну, чего ж просто так ходить. Совсем уж про личную жизнь забывать не стоит, а то это… того, в общем. Уйдёт она (личная жизнь, в смысле) и не вернётся. В воспоминаниях только останется.

Нет, наличка в банковском депозитарии, разумеется. Ещё чего не хватало – приводить бл… э-э… девушек туда, где деньги лежат. Старик Альцгеймер меня пока что не победил, рановато для этого.

Впрочем, это всё лирика. Что реально напрягает, так это отсутствие информации. Даже не знаю, как там с нефтепромыслами дела обстоят – вернулись они под наш контроль, или нет. Понятно, что можно отправить телеграмму, и даже зашифровать её, но вся дальняя связь идёт через орденские структуры, а мне привлекать к себе лишнее внимание как-то совершенно не хочется. Ладно, хрен с ним. Ничего такого уж экстренного пока нет, всё развивается по плану. Конечно, будет обидно, если я тут потрачу кучу денег на закупку вооружения, а потом окажется, что оно уже не нужно, но такой вариант изначально предусматривался, и в вину мне это никто не поставит. Лучше так, чем наоборот – оружие нужно позарез, а его нет, потому что кто-то мне тут палки в колёса вставляет. Опять же – если, например, узнаю о взятии Ладоги, тогда уже стоит и телеграмму отправить.