Алан Дин Фостер - Чужие

Он двигался медленно. Подъемник был приспособлен для перевозки массивных и особо важных грузов, поэтому для спуска требовалось некоторое время. Рипли стояла, прижавшись спиной к задней стенке, и смотрела на ползущие полосы света. По мере того, как лифт опускался все глубже в нутро станции, нарастал жар. Ей стало труднее дышать. Кругом ревел вырывающийся наружу пар. Медлительность подъемника дала ей время снять куртку и экипироваться всем, что она позаимствовала на складе челнока, прямо поверх майки. От пота волосы прилипли к шее и лбу. Она в последний раз проверяла боеприпасы. Патронташ с гранатами удобно пристроился прямо посередине разгрузочного жилета. Рипли зарядила огнемет и убедилась, что топливный бак полон. То же самое с магазином винтовки. В этот момент она вспомнила, что надо активировать гранатомет.

Ее пальцы нервно нащупали то место, где брючные карманы ее комбинезона раздулись от световых патронов. Достала неактивированную гранату. При неловком движении та выпала и безобидно покатилась по полу. Дрожа, Рипли подняла гранату и сунула обратно в карман. Несмотря на все подробные инструкции, которые выдал ей Хикс, она вдруг резко осознала, что ничего не знает о гранатах, ракетах и подобных вещах.

Хуже всего было то, что впервые с момента прибытия на Ахерон она была одна. Совершенно и окончательно одна. Но у нее уже не было времени об этом думать, поскольку мотор подъемника замедлился.

Лифт опустился вниз с легким толчком. Защитное ограждение открылось. Когда двери распахнулись, Рипли вскинула нескладный сдвоенный ствол винтовки-огнемета. Перед ней простирался пустой коридор. Помимо света, производимого аварийными лампами, слабое красноватое свечение исходило из-за плотных металлических выступов. Пар со свистом вырывался из лопнувших труб. Искры сыпались из перегруженных поврежденных кабелей. Соединительные муфты трещали, а перенапряженная машинерия скрипела и сотрясалась. Где-то вдалеке огромный металлический рычаг или поршень издавал скрипящий звук.

Взгляд Рипли скользнул влево, затем вправо. Костяшки рук, в которых она держала свое сдвоенное оружие, побелели. У нее не было визора, который мог бы ей помочь. Хотя при столь многочисленных выбросах тепла от его инфракрасных сенсоров было бы не так много пользы. Она шагнула в коридор – в декорации, нарисованные Пиранези [13] Джованни Баттиста Пиранези (1720–1778) – итальянский археолог и художник-график. Оказал сильное влияние на развитие сюрреализма. и украшенные Данте.

Она почувствовала присутствие чужих за первым же углом. Вещество, похожее на смолу, покрывало трубы и короба, тянулось вверх, в тоннели у нее над головой, чтобы залить механизмы и склеить их, создав единое пространство.

Рипли приделала к огнемету локатор Хикса и смотрела на него каждый раз, когда решалась опустить глаза. Он все еще работал, все еще был настроен на поиск единственной цели.

В коридоре раздался голос, заставивший ее вздрогнуть. Он был спокойным и убедительным. И искусственным:

«Внимание. Тревога. Весь персонал должен немедленно эвакуироваться. У вас есть четырнадцать минут, чтобы отойти на минимальное безопасное расстояние».

Локатор продолжал следить, его светодиодный дисплей ясно показывал расстояние и направление. Продвигаясь вперед, Рипли моргала, чтобы стряхнуть попадающие в глаза капли пота. Вокруг нее клубился пар, ограничивающий видимость во всех направлениях. Мигающие сигналы тревоги освещали пересечение коридоров впереди.

Движение. Она развернулась, и огнемет изрыгнул напалм, поджигая воображаемого демона. Ничего.

Заметят ли они выброс тепла от ее оружия? Теперь уже нет времени волноваться насчет вероятностей. Рипли продолжила путь, пытаясь не дрожать и сконцентрироваться на показаниях локатора.

Она спустилась на нижний уровень, во внутренние помещения. Стены вокруг нее состояли из скелетообразных фигур – тел неудачливых колонистов, которые попали сюда в качестве беспомощных носителей эмбрионов чужих. Их фигуры, влипшие в смолистое вещество, напоминали насекомых, застрявших в янтаре. Сигнал локатора усилился и повел Рипли влево. Ей пришлось согнуться, чтобы пройти под низким навесом. На каждом повороте и перекрестке она останавливалась, чтобы осторожно запалить световой патрон и оставить позади себя. В этом лабиринте легко заблудиться без отметок, которые помогли бы найти путь обратно.

Один из проходов оказался настолько узким, что ей пришлось проскользнуть в него боком. Взгляд женщины перемещался от одного замученного лица к другому. На лице каждого похороненного здесь колониста застыла гримаса агонии.

Что-то вцепилось в нее. Колени Рипли подогнулись, а дыхание покинуло ее прежде, чем она смогла закричать. Но рука была человеческой. Она тянулась от плененного тела, увенчанного знакомым лицом. Картер Бёрк.

– Рипли, – его стон с трудом напоминал человеческий. – Помоги мне. Я чувствую его внутри. Он шевелится…

Она смотрела на него, но уже без ужаса. Такого никто не заслуживал.

– Вот.

Пальцы Рипли конвульсивно схватили гранату и вручили ее Бёрку. Приведя механизм в действие, женщина поторопилась прочь.

Вокруг гремел голос станции. В нем слышался нарастающий градус настойчивости:

«У вас есть одиннадцать минут, чтобы отойти на минимально безопасное расстояние».

Согласно показаниям локатора, Рипли была у цели. За ее спиной раздался грохот гранаты, и взрывная волна едва не сбила ее с ног. В ответ на это из самых глубин станции поднялся еще более мощный выброс. Завыла сирена, и вся конструкция содрогнулась. Локатор вел ее за угол. Рипли помедлила в ожидании. Шкала локатора показала ноль. Браслет Тритончика валялся на полу, металл, из которого его изготовили, был покорежен. Его передатчик ярко светился жизнерадостным зеленым светом. Рипли сползла по стене. Все было кончено. Все кончено.

Веки Тритончика дрогнули, она открыла глаза и увидела, что ее окружает. Она была в коконе, в некой структуре, похожей на колонну, помещенную на краю кучи округлых предметов: яиц чужих. Она сразу их узнала. Несколько отчаянных колонистов, прежде чем чужие убили или утащили их, сумели заполучить несколько таких яиц для исследований. Но те были пусты и разбиты сверху, а эти – целые.

Каким-то образом ближайшее яйцо распознало ее движения. Оно затряслось и начало открываться. Нечто мокрое и кожистое шевелилось внутри. Охваченная ужасом, Тритончик наблюдала, как узловатые паукоподобные ноги появились у края яйцевидного образования. Они показались все сразу. Девочка знала, что произойдет дальше, и отреагировала единственным известным и доступным ей способом – закричала.