Pax Blank - В Тенях и Темноте

Учитывая жестокое обращение, безжалостные манипуляции и тщательную психологическую обработку, мальчик должен был стать пустой оболочкой, усердным рабом, в котором осталось лишь покорное послушание. Но он поднялся над всем этим, как феникс, восставший из пепла. Даже Тьма не смогла разрушить его.

Вот, каким сильным он был.

Он был единственной ценностью, созданной Вейдером за свою жизнь.

И Вейдер… был горд.

Его сын развернулся, взглянув наверх, сразу же, как Вейдер остановился перед ним. Он возвышался над Люком, как и над большинством людей — впрочем, Люк нисколько не был напуган. Их поединок на сейберах двумя годами ранее в Императорском Дворце расставил все по своим местам и показал, какую мощь Люк уже приобрел всего четыре месяца спустя после своего преобразования, став Ситхом.

Ему было не нужно больше ничего доказывать, особенно своему отцу.

— Лорд Вейдер, — он кратко кивнул в приветствии.

Он никогда не называл Вейдера отцом публично — еще одна манипуляция Палпатина — все ссылки на личность Люка были удалены из общественных архивов и регистрационных данных, и заменены намеками, слухами и ложными догадками.

Мальчик не особо стремился это исправить: прошло много времени с тех пор, как он оставил свою прошлую жизнь, хотя Вейдеру казалось, что и к нынешней своей жизни он столь же безразличен. Он был вовлечен во все события, но, во многом, как и его отец, оставался безучастным к делам, махинациям и интригам Дворца, по возможности избегая их и предпочитая им свою приверженность флоту.

Вечно параноидальный Палпатин ухитрялся удерживать своего нового Ситха при себе, оставляя его привязанным ко Дворцу на Корусканте в течение многих месяцев после его обращения, прежде чем позволить тому, в конце концов, командовать Центральным Флотом. Даже сейчас, спустя три года после появления Люка на Корусканте, Палпатин ни разу не выпустил его за пределы Центральных и Колониальных систем, где он командовал от имени Императора.

Но и здесь Люка интересовало не получение и распространение власти, а сложности управления, необходимые для поддержания и подчинения всего этого разнообразия планет и культур в густонаселенных Центральных мирах. Он сознательно терялся в мелочах, вместо того, чтобы отступить назад и увидеть более полную картину — как в своем положении во флоте, так и в жизни.

— Нам нужно поговорить, — просто сказал Вейдер, без лишних вступлений: учитывая его положение, он никогда не оказывался в ситуации, когда они были бы необходимы.

Люк долго и настороженно изучал отца, не отрывая от него своих голубых глаз. Приняв просьбу, он едва заметно кивнул в сторону и развернулся, указывая дорогу к своему кабинету в дальней правой части моста. Вейдер последовал за ним, отметив, что за ними пошла и Джейд.

Люк вошел в просторный и невыразительный серый офис и встал перед широким письменным столом, разворачиваясь к угрожающей фигуре Вейдера. Позади того в комнату проскользнула Мара Джейд.

Сегодня Люк был одет в черное и, увидев своего посетителя, пожалел об этом.

Несмотря на предпочтения Императора по поводу внешнего вида своей ближайшей свиты, Люк обычно носил одежду самого темно-синего — на полтона отличающегося от черного, но все-таки не черного — цвета, тонко подчеркивая свою независимость даже в этом. Его костюм, безупречного кроя, хотя и сильно походил на военную форму, все же ей не являлся. Тонкая белая полоска на высоком воротнике-стойке и три верхних расстегнутых пряжки прекрасно сидящего жакета придавали ему более непринужденный вид.

На первый взгляд казалось, что такие проявления неповиновения в его положении слишком несерьезны и незначительны, но, тем не менее, он упрямо придерживался их. Здесь внешний вид имел значение, и, как он уже успел понять, в мире, жестко контролируемом его Мастером, малейшие отклонения могли повлечь за собой серьезные проблемы. Неуловимые игры власти и политические уловки не были его сильной стороной — но он учился.

— У тебя есть что-то, о чем нельзя было сообщить по холонету? — спросил он, на этот раз подчеркнуто обращаясь именно к отцу.

Он старался всячески избегать личных встреч — все, что ему нужно было сказать своему отцу, он давно уже сказал — а сейчас именно ему, а не Вейдеру, придется отвечать перед Палпатином, когда тот узнает, что они встречались. А он узнает — на мосту находилось два шпиона Мастера; по сути — три, если считать лейтенанта Уэс Рииса, который уже давно утратил лояльность Императору, но, разумеется, по-прежнему был вынужден докладывать тому о действиях Люка, дабы избежать подозрений.

Вейдер не заговорил, а лишь многозначительно повернулся к Маре, которая довольно равнодушно подняла в ответ подбородок. Она была одной из немногих знающих, кем Вейдер приходится Люку. Тот давным-давно сам сказал ей об этом, лишив тем самым Мастера возможности запланированных им интриг по этому поводу. Разумеется, сделано это было не как сознательный вызов, а как случайная ошибка, промах — этот урок он выучил тоже давно.

Люк тут же посмотрел на Джейд.

— Мара? — просто произнес он, и она вышла из комнаты с едва заметным поклоном, очевидно решив подчеркнуть статус Люка в присутствии его отца.

Прежде чем заговорить, Люк дождался, пока дверь закроется.

— Ну? — если отец Люка не имел привычки увиливать, то и он не уступал ему в прямоте.

— Комната безопасна? — спросил Вейдер.

— Конечно.

— В твоем командном составе очередной шпион.

— Ты имеешь в виду Ого? — Люк назвал нового офицера службы безопасности, назначенного на борт «Несравненного» всего два месяца назад. Ее характеристика и послужной список были, разумеется, безупречны, но такие вещи могли быть подделаны. Люк сам уже много раз делал это с целью разместить своих собственных агентов. Вейдер ничего не ответил, но Люк ощутил небольшое колебание в Силе, и обрадовался, что смог вспомнить это имя. — Да, она — молодец, только немного… чересчур старательна.

— Тогда почему она все еще здесь? — Вейдер говорил об обычае сына, присущем и самому Вейдеру, принципиально удалять неугодных шпионов, назначенных на слишком близкие к нему должности, постоянно и всеми возможными способами.

— Сейчас она полезна для передачи той информации, что мне нужна. Когда она исчерпает эту полезность… — Люк безразлично пожал плечами.

Они оба долго продолжали, молча, стоять — Люк знал, что его отец пришел сюда не поэтому, и был готов дождаться истинной причины, смотря, не моргая, в ничего не выражающую блестящую маску.

— Ты играешь в опасную игру, — наконец, произнес Вейдер.

Люк практически не двинулся, но его позиция стала более настороженной.