Кайла Олсон - Империя из песка

И смогу ли я жить дальше, понимая, что упустила такую возможность? И вообще, если я перестрахуюсь, то позволю страху одержать победу.

Нет, эти мысли сведут меня с ума.

В конце концов чашу весов перевешивает любопытство. Вдруг Избавителям известно о том, что случилось с моим отцом?

Собираю всю свою смелость в кулак и смотрю Лонану в глаза:

– Отдай мне кинжал, который пытаешься спрятать. Пусть побудет у меня. В знак того, что между нами мир.

Лонан, к моему удивлению, снимает с пояса ножны и протягивает их на ладони. Но мгновенно отдергивает руку, не позволяя забрать кинжал.

– Отдай мне кольцо, которое носишь на шее, – парирует он. – Считай, что это мое ответное «и я тебе не доверяю».

Обручальное кольцо моего отца словно тяжелеет, свисая с тонкой цепочки. Оно не представляет никакой угрозы. Но Лонан, похоже, видит меня насквозь и, конечно, догадался, что я не способна найти в себе силы расстаться с кольцом. Что оно одна из немногих вещей, которые дарят мне ощущение безопасности в нашем разрушенном мире.

Я отчаянно хочу получить ответы на вопросы… но не такой ценой.

– Я… я не могу.

Лонан продолжает смотреть на меня. Я машинально стискиваю кольцо в ладони, но Лонан аккуратно разжимает мои пальцы и, вложив в них кинжал, смыкает обратно.

– И не убей меня, – добавляет Лонан, и в воздухе буквально звенит напряжение, – или парни сорвут цепочку и выбросят колечко в океан.

Моргаю, утратив дар речи.

– А у меня нога болит, – замечает Хоуп, наш извечный миротворец. – Лучше иди с ними, Иден.

Она верит, что я сумею за себя постоять, и я даже чувствую прилив сил.

Алекса – причина, по которой нам так часто и нужен миротворец, – молчит. Наверное, выжидает, чтобы последнее слово осталось именно за ней, как готовый захлопнуть пасть аллигатор. Однако через несколько секунд она кивает, дескать, согласна. Плохо себе представляю, как она будет суетиться вокруг Хоуп и торчать на нашей полянке.

Меня-то не проведешь, но возмущаться и выказывать свои сомнения вслух я не собираюсь.

Идти в такой компании в джунгли, разумеется, опасно. Что ж, надо будет постараться оправдать риск.

И мы отправляемся в этот кошмар наяву.

Не перестаю поражаться тому, сколько всего я раньше принимала как должное.

Прежде люди улыбались друг другу безо всякого подтекста, слезы означали не только печаль, правда была черной, белой, серой – но не вечно обагренной кровью.

В моем прошлом между людьми укреплялась скорее дружба, чем вражда, а мечты были подобны легким облачкам, а не тяжелому свинцу. Свобода казалась чем-то незыблемым, а не запредельным.

Я частенько смотрела на ночное небо, устроившись на шезлонге возле нашего бассейна – весной, когда до летней духоты и комариных стай было еще далеко и воздух оставался свежим, прохладным. Я думала о том, что звезды на самом деле – бриллианты, как пелось в колыбельной. Что бесконечная чернота – настоящая земля, а твердая почва под нами – для них небо, и мы все висим вверх ногами, еле-еле цепляясь пальцами.

Когда же наступил день Зеро, я поняла, что мир можно перевернуть вверх дном, причем отнюдь не единственным способом. И все вокруг – не столь надежно и незыблемо. Что многое отнюдь не невозможно. И бриллианты всегда будут оставаться недосягаемо далеко, чем бы себя ни обманывали те, кто сотворил с миром такое.

Впрочем, мне стали ясны две вещи.

Первая: люди живут ради вечной гонки.

И вторая: никогда не стой у них на пути.

Не успеваем мы углубиться в джунгли и на пять шагов, как океан, песок и небо исчезают, уступая место тысяче оттенков зелени.

Касс, Финнли и Феникс бредут гуськом впереди, мы с Лонаном замыкаем шествие. Не могу понять, это Финнли меня сторонится или парни намеренно держат нас на расстоянии.

Вокруг – незнакомая мне часть джунглей, ведь мы предварительно спустились дальше по берегу, куда я пока не забиралась. У парней есть План с большой буквы «П», однако посвящать меня в него никто не намерен. Стараюсь об этом не думать, а сосредоточиться на том, как их раскусить.

Вдобавок план есть и у меня: я должна вести себя так, будто просто-напросто отправилась вместе с ними в поход – за компанию. Если задавать слишком много вопросов, то ответов я в жизни не добьюсь. Поэтому мне нужно обратиться в слух и внимательно за ними следить, наблюдать. Прямо как раньше, когда я два года каждое утро проводила на настиле.

– Уверен, что тебе не стоит свериться с картой?

Вздрагиваю от громкого голоса Лонана.

Касс, не оглядываясь, указывает на свою голову:

– Она давно тут, дружище. Все в порядке.

Лонан уже второй раз упоминает тотем, и Касс опять утверждает, что карта ему не нужна. Несмотря на собственную настойчивость, Лонан как будто вздыхает с облегчением. «Не выйдет у нас изучить карту, когда рядом она », – говорил его взгляд ранее.

Может, думает, что я разгляжу каждую деталь «карты сокровищ», а к их не столь тонким намекам останусь слепа?

Но, наверное, я все-таки подслеповата: ведь мне удается разобрать только самые очевидные из их безмолвных посланий. Но мне и так ясно: в парнях бурлит грозная сила, тайная энергия, пылкий дух. И я чувствую в них единство – крепкие, гибкие нити, что связывают их друг с другом.

Но и с кинжалом на поясе я не могу – я не должна – терять бдительность. Пылкость и единение – взрывоопасная смесь, если в тебе узрят врага. Как он сказал, когда потребовал кольцо? «Считай, что это мое ответное «И я тебе не доверяю».

Наклевывается кое-какая проблема. Я не могу доказать, что не представляю для них угрозу, пока они не докажут, что мне тоже нечего бояться. Замкнутый круг.

– А штаны тебе пришлись впору, – произносит Лонан на ходу.

Застегнулись они легко и, несмотря на узкий крой, совершенно не стесняют движений. До войны я бы устроила по данному поводу праздник, а сейчас лишь пожимаю плечами.

– Напомни мне попозже хорошенько подкрепиться, – говорю я, как будто не помогала уничтожать наши скудные припасы.

Если я и усвоила хоть что-то на уроках здравоохранения, так это следующее: долгое голодание вызывает кучу осложнений, а для физической активности необходимы калории. То, что штаны хорошо на мне сидят, может легко ввести в заблуждение. Поход в джунгли плюс стремительно уменьшающийся запас съестного вынуждают постоянно следить за тем, сколько «топлива» необходимо давать своему организму.

– Еда в рюкзаке у Феникса. Там же – несколько полностью заряженных бутылок «Хейвенвотер». – Лонан сдвигает занавесь из лиан в сторону, освобождая нам путь. – Бери, если понадобится.

Несколько бутылок! Это одновременно и радует, и настораживает. Кто же они такие – загадочные Избавители?