Сергей Ежов - На краю Дикого Поля [СИ]

- Ну что же, друзья мои - подвёл итог князь Гундоров - мы растём, наши успехи удостоились похвалы великого государя. И ещё раз напомню столоначальников: на Урале надо усиленно искать золото и самоцветы. Нашедших ждёт щедрая награда великого государя. И последнее: каждый столоначальник должен мне представить записку, с планом дальнейшего развития своего направления.

После совещания ко мне подошел Родион Сергеевич.

- Александр Евгеньевич, не откажи посетить мой дом. Батюшка прислал посылку, а в ней для тебя передача.

- Что за передача? - вяло полюбопытствовал я.

- Семена. Те, о которых ты говорил батюшке прошлым летом, прибыли с татарскими купцами.

- И много ли семян?

- Мешок килограммов на тридцать.

- Ого!

- Батюшка отписал, что татары, с которыми он сговорился, приехали в Испанию когда собирался очередной караван в Индию, вот они и заказали семена одному из капитанов. И ещё. Татары из любопытства, за что такие деньги плачены, по весне посадили у себя все эти растения. Половину семян.

- Это они молодцы! Мы сроки посадки упустили, июль давно на дворе, а весной и мы посадим. И кстати, сколько за семена заплачено?

- Сто пятнадцать рублей серебром. Но батюшка посылает их тебе в дар.

- Ну что же, принимаю с благодарностью. Добрым делом и словом верну сторицей. Твой батюшка, Родион, мне жизнь спас, и в первое время помощь и покровительство оказывал. А теперь и драгоценные подарки подносит.

- Ты, Александр Евгеньевич, тоже для нашей семьи сделал много. Благодаря тебе отец мой в чести и при немалой должности, а враги его в опале. И серебро потекло в наш дом полноводным ручьём. Помню мальцом, когда батюшку тиранили подлые Шуйские, у нас даже в мясоед на столе постно бывало, а теперь и стол соответствует княжескому достоинству, и одежда, и выезд, и дом, и челядь.

- Если бог даст, и великий государь призовёт меня опять пред свои очи, непременно возьму тебя с собой, Родион Сергеевич. Но об этом пока молчок.

Вторую неделю мы с Лёхой Малыхиным бьёмся над самоцентрирующимся патроном для токарного станка. Как устроен настоящий патрон я не знаю, но зато ремонтировать патрон дрели доводилось. В сущности, ничего сложного в конструкции патрона нет, вся тонкость и сложность в чистоте обработки и отделки. Вот мы и колдуем над восковыми моделями, чтобы на государевом пушечном дворе отлить заготовку в бронзе. А там может быть и до стали дело дойдёт. Но пока ничего не получается. Похоже, что нужно применять литьё под давлением, да только нам до него... Как до Японии по суше.

Почему мы бьёмся с моделями? Да потому что легче обрабатывать и доводить до ума отливку, чем отсекать от куска металла всё лишнее по методе товарища Микеланджело. Но боюсь, придётся-таки отсекать, и себестоимость одной детали будет равна себестоимости всего остального станка.

Впрочем, надежда всё же есть: обещали меня свести с Данилой Кошкиным, как уверяют он способен отлить из бронзы что угодно, правда сребролюбив мастер, но кто из нас без недостатков?

А токарные станки нам нужны. Машиностроение без токарного станка вообще невозможно. Сверлильные, строгальные и даже фрезерные станки уже строятся, всё же в сверлильном или фрезерном станке рабочий инструмент можно зажимать на конус, а деталь крепится неподвижна, то в токарном станке чаще всего вращается деталь, а неподвижен резец. Вот и корячимся мы с патроном. А как доведём его до ума, так и откроется прямой путь к массовому производству станков, что сделает продукцию дешёвой, а нас уведёт на несколько шагов вперед, в обгон конкурентов.

Надо сказать, что станкостроительный завод уже строится. Корпуса вообще возвели и они стоят пока пустые, только местные жители ходят любоваться на огромные окна. Страшно сказать, но в окнах стоят стёкла по половине квадратного метра! А сами окна в рост человека и более.

- Александр Евгеньевич, не желаешь ли откушать? - раздаётся вслед за стуком в дверь красивый голос - обед уже на столе!

- Минутку! Сейчас соберёмся да и подойду - отвечаю я, и обращаюсь к мастеру - Лёха, ступай домой, отдыхай, завтра с утра ко мне, продолжим.

Приглашать Лёху к себе за стол я не могу: невместно. В первую очередь этого не поймёт сам Лёха. Сословное общество, во как! Причём, когда мы работаем в цеху, или были бы в походе, никаких проблем не было бы, всё такое возможно в рабочей или походной обстановке.

- Ух, как чудесно пахнет!

У стола стоит красивая обладательница красивого голоса, Феофила Богдановна Собакина, моя экономка. Собственно, подобрал я её в канаве, где она умирала от голода и холода. Обычное дело: старый мудак женился на красивой сироте, а когда этот боров издох, мужняя родня вышвырнула бедняжку за ворота. Нет, для очистки совести ей что-то сунули, но в первый же вечер в каморку, которую она сняла, вломились шиши, да и забрали всё. Феофила убеждена, что шишей навёл брат её покойного мужа, тоже редкостная мразь.

Феофилу я действительно подобрал в канаве. Произошло это как-то буднично, даже скучно: перед своим домом я слез с коня, чтобы посмотреть, что там загромождает водоотводную канаву. Явная куча грязного хлама, правда, странно что в куче преобладают тряпки.

Ткань, надо сказать, в эту эпоху большая ценность. Одежду, к примеру, сначала занашивают до потери цвета, а потом перелицовывают. О, это интересная деталь, и я в детстве застал времена, когда одежду перелицовывали. Делается это так: одежду отдают портным, (а те кто победнее, делают всё самостоятельно), те аккуратно распарывают одежду по швам, и потом сшивают изнанкой наружу, и получается почти новая вещь, которую уже занашивают до дыр. Потом тряпьё собирают и продают на бумажные мельницы, где из него делают бумагу.

Вот я и удивился, что тряпьё просто так валяется, и уже рявкнул дворовым слугам, чтобы прибрали полезную вещь. Потом постирают, высушат да и продадут старьёвщикам.

А вот когда мужики вытащили кучу на свет божий, то она зашевелилась... Оказалось, что это вроде как женщина неопределённого возраста и неразличимой под слоем грязи внешностью.

- Вот что, мужики, тащите ЭТО в дом, в людскую, пусть женщины помоют, накормят, обиходят. А дальше подумаем.

Сказал, и пошел по своим делам.

Через два дня ко мне пришел ключник.

- Барин, что теперь с Собакиной делать?

- С какой собакой? - не расслышал я.

- Не с собакой, а с Собакиной. Отмылась она, одёжка у неё приличная, кушать теперь может, заворота кишок не будет.

- Да объясни ты толком, о чём ты сейчас толкуешь?

- Не помнишь, что ли? Третьего дня ты бродяжку подобрал у ворот. Оказалось, что это дочь сына боярского Собакина Богдана, вдова Архипки Собакина.

- Что-то ты буровишь, осип. Эта Собакина за родственником что ли замужем была?