Сергей Ежов - На краю Дикого Поля [СИ]

- Интересно, а я с этой точки не рассматривал вопрос. А что ты думаешь о союзе с мусульманами?

- Я не богослов, и если мои мысли покажутся спорными, то просто поправь меня.

- Так и будет. Говори без боязни.

- Я думаю, что ислам для нас ближе чем католичество и секты, которые возникают в его среде.

- Объясни свою мысль.

- Видишь ли, отец Савл, насколько я знаю, православие и ислам выросли из одного корня, и Ветхий Завет у нас единый. Но на каком-то этапе ветвь разделилась на две, или скорее ствол дал новый отросток. Пророк мусульман не противился христианству, считая его родственной верой, и не стремился уничтожить его силой оружия. И Дева Мария, и Христос с его апостолами почитаются в исламе, правда, ниже чем их собственные святые. А с католиками у нас почти нет общего.

- Но ведь у нас единая вера в Христа, святых апостолов... - подначил меня отец Савл.

- Всё это верно и неверно. Даже алтарь у католиков расположен на западе, куда мы плюём при крещении. Но это пустяки. Главное в сути: католики постоянно объявляют крестовые походы против православия, в то время как ислам не замечен в стремлении кровью смыть с лица земли чужие конфессии.

- Ты во многом прав. Но кое в чём твои мысли выглядят странными.

- Возможно. Я не богослов, и о вере размышляю немного, полагаясь в этом вопросе на знающих людей вроде тебя, отец Савл. Каждый должен заниматься своим делом, а моё дело просто и понятно, так как я простой человек.

- Ты почаще повторяй эти слова. - усмехнулся отец Савл -Авось сам же и поверишь в них.

- А хочешь я расскажу тебе об очередной задумке? - решил я сменить скользкую тему.

- Любопытно было бы услышать.

- Мы, работники над паровиками, решили построить и подарить митрополиту Макарию паромобиль почти как царский.

- Тщета всё это. Макарий не тщеславный человек, его не прельщают блестящие безделушки.

- Но статус! Люди увидят, что у главы православной церкви есть экипаж, какого нет и долго не будет у римского папы.

- Это всё внешняя мишура. Она нужна и важна для мирян и тех из деятелей церкви, кто мелок душой. Макарий не таков.

- Значит он не примет наш дар?

- Обязательно примет. Потому что это дар от чистых сердец. И даже будет использовать иногда. Что поделаешь, статус и престиж, к величайшему нашему сожалению, и церкви тоже надо поддерживать.

- По одёжке встречают...

- Да, это тоже верно. Но меня давно интересует, откуда в тебе, Александр, рождаются такие разные идеи?

- Кто его знает? Иногда просто приснится, а иногда смотришь на вещь, и видишь какое-то свойство этой вещи, которое до сих пор никто не использовал.

- Например твой летающий фонарик?

- Ошибаешься, отец Савл. Летающие фонарики давным-давно делают и запускают в Китае.

- Тогда что?

-А вот приедем, я покажу тебе световые картинки. Придумал я их просто: увидел, как древесный листок, прилипший к стеклу и просвеченный Солнцем, как настоящий изобразился на листе бумаги, лежащий на столе.

- И что это дало?

- Я подумал: а если нарисовать на кусочках стекла разные рисунки, и сзади подсвечивать их лампой, то на стене появится изображение того, что изображено.

- И получилось?

- Сегодня я еду в гости к князю Гундорову, и повезу его супруге и внучкам прибор, который даст возможность смотреть такие картинки.

- Позволишь ли ты и мне их посмотреть?

- Как я могу что-то запретить святому человеку?

- Святому не можешь, спору нет. А мне, многогрешному запросто, имеешь право. - засмеялся отец Савл.

Фильмоскоп, который я назвал светоскопом, как и планировалось, произвёл фурор. Пушкинская 'Сказка о рыбаке и рыбке' вообще сильная вещь, а на неподготовленного человека, да ещё в такой неожиданной подаче подействовала сильнее удара обухом. Внучек князя я кооптировал себе в помощницы, и они стояли справа и слева от аппарата, одна вставляя, а другая вынимая стеклянные пластины с изображениями и надписями.

Восторг был полный! Радмила Егоровна и сама страшно хотела поучаствовать, но статус хозяйки дома... С душевной мукой ещё молодая женщина осталась сидеть в своём кресле, и звучным своим голосом читала пояснительный текст.

Фильмоскоп был простейший, даже без линз, да и света керосиновая лампа давала немного, поэтому изображение было не слишком отчётливым, но это на мой взгляд. Зрители же были довольны.

Я вспоминал, как делался первый в этом мире диафильм: по памяти записал сказку, благо мама моя, однажды, в наказание за какое-то безобразие, заставила меня выучить наизусть сборник сказок Пушкина. Спасибо ей за это!

Осталось разбить сказку на фрагменты и нарисовать иллюстрации к ним, и тут вступила в действие Феофила. Рисовать она никогда не училась, потому рисунки вышли... несколько простоваты. Зато от души. Чтобы краски не стёрлись, я зафиксировал их прозрачным лаком. В дальнейшем узнаю, можно ли покрывать рисунок слоем стекла, впрочем, не думаю, что это слишком трудно. Да и художников нужно привлечь получше, чем я с Феофилой.

Отец Савл, как это мне ни показалось странным, оказался вполне довольным новым зрелищем, и похвалил меня и за идею и за воплощение.

- Сказка у тебя очень получилась хорошая - сказал отец Савл, когда мы в кабриолете, под охраной пяти бойцов, возвращались ко мне домой - И как ты её сочинил?

- Сказку эту написал Александр Сергеевич Пушкин, но где он живёт, ответить не могу, поскольку не помню.

- Так у нас или в Литве?

- Не помню. Всё может быть, может даже в Абиссинии, там тоже имеется небольшое словенское поселение. Да что там гадать? Сказка, она и есть сказка.

- Тоже верно. Ещё какие сказки помнишь, да на стекле собираешься запечатлеть?

- 'Сказку о золотом петушке', 'Сказку о царе Салтане', 'Сказку о попе и работнике его Балде' ... - я перечислил все известные мне пушкинские сказки, кроме, разумеется, 'Про царя Никиту', да ещё вспомнил десятка два других.

- Сказка о попе наверное показывает священнослужителя жадным и глупым человеком. - утверждающе сказал отец Савл.

- Верно.

- Да... Нехорошие вещи говорят в чёрном народе о клире.

- Тут я судить не берусь, и сам таких разговоров не поддерживаю.

- Оно конечно правильно, и достойно похвалы.

Дома я выделил отцу Савлу комнату, поскольку понял, что он не собирается уходить, а гнать из дому святого старца как-то нехорошо.

В Кремль мы вошли строем: впереди князь Гундоров. А за ним в колонну по три двигались я, Орлик, Родион, Артамон Ремизов, столоначальник по железу, много сделавший для организации выплавки новых сплавов, Осип Иванович, поскольку кузов его работы был использован в царёвом паромобиле, и ещё пятнадцать мастеров, участвовавших в разработке и строительстве паровиков, а кроме них ещё машинист тягача и два его помощника. Мы решили обучать машинистов на месте, одновременно давая им и теорию и практику, и напихали бы в кабину машиниста и пять помощников, да влезают только два. Ну да ладно, школа машинистов создана, сорок учеников набрано, сейчас они усиленно потрошат третий созданный на сей момент паровик. В сущности даже не паровик, а макет, поскольку собран он из бракованных деталей. Ну и грызут гранит науки, для начала письмо и математику, а там и до серьёзных дисциплин дойдёт: у нас с Гундоровым большие планы на выпускников: лучшие из них станут расти дальше, для начала став командирами транспортных подразделений.