Сергей Ежов - На краю Дикого Поля [СИ]

Иван Васильевич цветёт. Успех воистину гигантский.

- Теперь все усилия бросай на создание пороховой промышленности, рекомендую при этом внимательно посмотреть на Урал и в Зауралье. Это чтобы быть подальше от наших заклятых друзей.

- Николай Иванович, на тебе безопасность людей, стола, предприятий.

- Уже работаем.

- И как только первая партия оружия в две сотни ружей под новый порох будет готова, проведём перед великим государем показательное учение 'Атака укреплённой позиции неприятеля стрелецкой сотней со средствами усиления, с марша'. Николай Иванович, свяжись с Григорием Григорьевичем Колычовым и согласуй с ним все тонкости мероприятия. Ответственным от нашего приказа назначаю тебя.

- Слушаюсь.

- У меня всё. Какие имеются вопросы?

- У меня вопрос от стола лёгкой промышленности.

- Слушаю, Александр Викторович.

- Наши суконные заводы работают на полную мощность, подумываем об открытии ещё двух, в Твери. Вопрос как раз о сукне: в регулярное войско мы поставляем сукно, но полковник стрелецкого полка, несущего охрану Кремля, Григорий Желобов сына Пушешников, отказывается от нашего сукна и через приказ Большой Приход закупает голландское сукно.

- Чем мотивирует?

- Тем что стрельцам в Кремле надлежит быть одетым в лучшие одежды из лучшего сукна, а наше сукно хуже, чем голландское.

- Это действительно так?

- Не вполне. Обычное наше сукно грубее голландского, но и вдвое дешевле. А то сукно, что мы готовы поставлять его полку, вдвое дороже голландского, а по качеству такое же или немного лучше. Краска, во всяком случае, держится лучше и дольше.

- Что же ты хочешь поставлять дорогое сукно, Александр Викторович?

- Дело не в цене, а в престиже страны. Все должны видеть, что всё оружие, амуниция и всё что на воине, исполнено на Руси.

- Правильный подход, не поспоришь. Николай Иванович, проверь всё по своей линии, а я поговорю с Колычовым и с великим государем об этом деле.

- Ещё вопрос.

- Слушаю, Александр Викторович.

- Шерсть. Тонкорунная шерсть, закупаемая в Испании через Турцию очень дорога. Ко мне пришел человек, готовый поставить нам шестьсот голов испанских мериносов, но цену просит несусветную: по сто рублей серебром за голову.

- Куда обязуется доставить?

- В Азов, в течении двух месяцев с момента договорённости.

- Шестьдесят тысяч... А, была не была! Пусть это будет мой подарок на тезоименитство великого государя. Соглашайся, но с условием, что оплата будет в момент передачи овец.

- Само собой.

- И на приёмку овец возьмёшь хорошего скотовода для осмотра и проверки. И не меньше двух сотен рейтар будет тебя сопровождать, я с Колычовым договорюсь. Ну и о создании хозяйства по массовому разведению этих овец думай.

- Не хочу я такой головной боли. Лучше уж ты, Александр Евгеньевич, учреди стол по сельскому хозяйству.

- Мысль дельная, но кого предложите на такую должность, товарищи столоначальники?

- Борис Онуфриевич Лошадь, начальник твоего Обоянского конезавода подойдёт по всем статьям - высказался Орлик.

- Действительно, отличный знаток своего дела. - поддержал Родион.

- Ну что же, вызову и предложу ему должность. Но вопрос с покупкой мериносов на тебе, Александр Викторович. Потом передашь поголовье столоначальнику по сельскому хозяйству, и спокойненько отдыхай в своём столе.

Присутствующие дружно и громко заржали: их должность с отдыхом имеет мало общего.

- Ну раз вопросов больше нет, а настроение бодрое, отправляемся работать, товарищи.

Спустя два дня:

- Ну что узнал, Николай Иванович?

- Какая-то мутная история получается, непонятная. Сам Григорий Желобов сына Пушешников, из себя ничего не представляет. Ну вояка хороший, однако невеликого калибра, много таких в царёвом войске. Стрельцы его слушаются, но слепо за ним не пойдут, не таков его авторитет. Старого рода, да таких среди старых родов двенадцать на дюжину... Но его второй воевода, тот поинтереснее будет. Сам из незнатных, однако родство имеет с Богданом Яковлевичем Бельским, который, похоже, его и продвинул, обойдя многих. Так вот, Назарка Развалихин, второй воевода, две сотни полка перебрал, собрав туда своих людей. Деньги у него водятся: своих людей он постоянно ссуживает копеечками, полушками, но без отдачи, и через то две этих сотни, вооружённые, кстати, лучше остальных, ему в рот глядят. И постоянное дежурство они несут в Кремле уже третий месяц, в то время как остальные полки дежурят по месяцу, много если два.

- Да уж... Разрядный приказ в курсе?

- Там что-то мутное творится. Выродков сильно заболел, второй месяц из постели не встаёт, я проверял, он действительно болен, но лечат его английские врачи. Я, твоей властью, вывез Выродкова в дом Феофилы Богдановны, и поставил к нему главного врача Лекарского приказа, Камрана Мостави, он обещал поставить Выродкова на ноги не дольше чем ха неделю. За Выродкова на хозяйстве в приказе руководит его заместитель, родич Адашева, Клим Михайлов. Особый отдел он завалил кучей срочных, но каких-то бестолковых дел, потому большинство особистов сейчас в разъезде, остались самые, как ты говоришь, не инициативные.

- Намекаешь на заговор?

- Уж прямее и сказать нельзя, Александр Евгеньевич. То, что ещё и объявлен никому не нужный пока смотр боярского ополчения, а три из пяти московских регулярных полков отправлены к Смоленску, ясно говорят о намерениях. Я потому, как только устроил Выродкова, бросился к тебе. Колычова, я, твоей властью, пригласил сюда.

- Хм... Штаб по борьбе с заговором... Ну и кто во главе заговора?

- А кто у нас глава Большого полка, и соответственно, дворянского ополчения? Кто у нас имеет хоть и сомнительные, но права на трон?

- Твою мать пятнадцать раз! Неужели Хворостинин?

- Не знаешь ты текущего момента, Александр Евгеньевич. Дмитрий Иванович отправлен инспектировать пограничные крепости в преддверии войны.

- Тогда кто?

- Александр Иванович Воротынский. Он сейчас воевода Большого полка. Он и объявил сбор дворянского ополчения.

- Воротынский разве имеет права на трон?

- Никаких. Зато права имеются у князя Ивана Андреевича Шуйского.

- Не додавил великий государь это гнилое семя...

В дверь сунулся Роман:

- Барин, приехал думный дьяк Григорий Григорьевич Колычов и три десятка вооруженных стрельцов.

- Григория Григорьевича проси сюда, а стрельцов расположи так, чтобы им было удобно.

- Вот я приехал, Александр Евгеньевич. - обходя стоящего в дверях Романа сказал Колычов - Зачем звал с такой поспешностью?

Я вышел ему навстречу, пожал руку и пригасил за стол:

- По делу, Григорий Григорьевич, очень важному и весьма секретному. Сейчас Николай Иванович доложит обстановку, и будем думать.