Дмитрий Силлов - Закон охотника [litres]

Не скажу, что я прям горел желанием побывать на свалке. Когда я проходил этими местами в прошлый раз, помнится, бандиты тут целую крепость возвели – благо было из чего. В восемьдесят шестом году на южной окраине опустевшего села Рассоха был организован гигантский могильник зараженной техники площадью около двадцати гектаров. Чего тут только не было! Ремонтно-эвакуационные бэтээры, инженерные машины разграждения, плавающие гусеничные транспортеры, машины химразведки и даже вертолеты Ми-6 и Ми-8, участвовавшие в ликвидации последствий Чернобыльской аварии. Однако известно, что сталкеры к радиации относятся как к неизбежному злу, которым можно пренебречь. И местные бандиты – не исключение. Распилив изрядное количество машин, они из получившихся кусков металла построили себе огромный бронеколпак, чем-то напоминающий по форме научный комплекс Захарова. Правда, в отличие от убежища ученых, сварен он был далеко не профессионалами и не разваливался на стальные листы лишь вследствие избыточности конструкции – множество контрфорсов усиливали сооружение. А между вертикальными стальными ребрами были прорезаны длинные амбразуры, в некоторых из которых, помнится, можно было различить дульные срезы стволов неслабого калибра.

От шоссе до крепости было около полукилометра – то есть при желании хороший стрелок мог прицельно обстрелять мою «галошу». Но я надеялся, что меня укроет легкий рассветный туман, висящий над Зоной. А также был почти уверен, что недисциплинированные часовые бандитов клюют носом на своих постах и пока сообразят, что к чему, я уже буду далеко. После Рассохи шоссе круто поворачивало налево и уверенно вело туда, куда мне было нужно. Всего-то и надо было мне полминуты, чтобы на полной скорости проскочить простреливаемый участок. Повесил я автомат за спину, дополнительно засунув его под рюкзак, чтоб не болтался, – и надавил на газ, почти уверенный в успехе…

Но ничего у меня не вышло.

Первая короткая очередь со стороны крепости вспорола пелену тумана за моей спиной – стрелок взял слишком маленькое упреждение. И мне очень не понравился гулкий, тяжелый звук, с которым работал пулемет – а то, что это именно пулемет, сомнений не было. Причем крупнокалиберный. ДШК, НСВ, а может, и «Корд», по звуку выстрелов их не отличить. Но мне, в общем, без разницы. Если моя «галоша» примет бортом очередь из «крупняка», то быть ей прошитой насквозь вместе со мной – пулю патрона 12,7×108 миллиметров мой бронекостюм точно не удержит.

Поворачивать без толку, всё равно что остановиться, – через секунду пулемет с прицельной дальностью более двух километров стопроцентно разворотит корму моему транспортному средству и превратит его в пылающий факел. Вот попал-то! Называется, оптимизировал путь, мать его…

А пулеметчик, сволочь, сейчас как пить дать рывком переводит ствол пулемета вправо, корректируя линию выстрела метров на пятьдесят впереди носа моей «галоши». И плавно так, аккуратно, давит на спуск, принимая в ладони отдачу своей послушной машины смерти…

Я оказался прав.

Пулемет тявкнул дважды, и моё летающее средство передвижения со страшной силой дернуло. Я собирался выскочить на ходу, но не успел – «галоша» завертелась юлой на месте, и хотя я сбросил газ, помогло это мало. Твою ж маму… Сейчас стрелку достаточно потратить на меня еще два-три патрона, чтобы поставить жирную точку в моей беспокойной жизни…

Но тут слева от шоссе что-то громко пшикнуло, будто кто-то гигантской спичкой чиркнул по габаритному коробку̀. И со стороны крепости никто больше не выстрелил, только грохнуло там, словно кувалдой железное ведро расплющили. А в следующую секунду моя крутящаяся «галоша» клюнула бампером, со страшным скрежетом чиркнула по растрескавшемуся от времени асфальту, дернулась, будто споткнувшийся мустанг, и я вылетел из нее как ядро из пушки.

Был бы я не в продуманном бронекостюме, точно б шею себе свернул, так как приземлился на макушку. Но умная автоматика сработала чётко, только амортизаторы брони плечевого пояса жалобно заныли, принимая на себя избыточную нагрузку. А потом я грохнулся спиной об землю – вернее, рюкзаком, отчего на секунду ощутил себя черепахой, лежащей лапами кверху. Однако мощный рывок ногами помог перевернуться, и через секунду я уже стоял на ногах, соображая: так, автомат не потерял. Всё остальное барахло вроде тоже на месте. А вот «галоше», кажись, кранты.

Моё транспортное средство дымило, словно подбитый «мессершмитт». Того и гляди сейчас рванет. И из-за этой дымовой завесы раздался крик:

– Слышь, ты, канай сюда! Не тормози, нах, они сейчас шмалять начнут!

Знакомый «базар», наслушался в тюрьмах в своё время. Но – странно. Если меня подстрелили бандиты из крепости, то зачем я каким-то другим бандитам, которые, как я понимаю, чем-то серьезным заткнули пулемет и тем самым не дали разнести меня на клочья мясного фарша? То, что это именно бандиты, сомнений у меня не было – характерная «феня» указывала на это лучше черного плаща и маски на лице, в которые любили наряжаться представители известной в Зоне группировки романтиков с большой дороги.

Тем не менее, если разговаривают вместо того, чтоб стрелять, это уже хорошо. Хотя могли бы, с тридцати метров промахнуться затруднительно, тут и бронекостюм мог не спасти. Поэтому я послушался. Пригнулся и рванул на голос, под защиту дымовой завесы, которая теоретически могла скрыть меня от стрельбы из крепости.

Теоретически…

Я уже перебежал дорогу, когда со стороны бандитского укрепления началась неслабая пальба. Молотили из нескольких стволов. Позади меня оглушительно рванула подбитая «галоша», но я уже успел спрыгнуть в кювет, где меня поджидали двое. Причем хватило короткого обмена взглядами, чтобы понять – я знаю обоих.

Первый был крупный, небритый мужик с посеченной шрамами рожей и интересным погонялом – звали его Припас. Пересекались мы с ним как-то давно на бандитской «малине» Индуса, где этот здоровяк забирал у посетителей оружие на входе и возвращал на выходе.

А со вторым мы встречались недавно. И даже дрались плечом к плечу на арене группировки «Борг» против целой стаи мутантов. Тощий тип, зататуированный по самую нижнюю челюсть. Не узнать его было сложно. На пальцах – синие перстни, на левой стороне шеи набит паук, сидящий на паутине. Судя по «партакам», опытный сиделец, который большую часть жизни провел в тюрьме, «давя режим», то есть портя нервы вертухаям. Ну и к особым приметам добавилось изуродованное «боргами» и криво зажившее ухо. Короче, ни с кем другим не спутаешь. Надо же, выжил тогда – раненый, без снаряжения, с одним только ножом. Редкий случай. Хотя со мной такое бывало, почему с другими не может?