Сергей Чехин - Метро 2033: Спящий Страж [litres]

Сталкер вышел из кабины и расплылся в азартной улыбке. Ты или тебя? Боги, да это же лучшая лотерея во вселенной! Свинцовая горошина оставила вмятину на жилете, еще одна звякнула о забрало. Его прижало к борту, противник взвел курок. Грохот утонул в завалах, пронесся над мертвым заводом. Горсть крупной дроби сшибла тихого с ног. Тим захрипел, схватился за разодранную глотку и из последних сил попытался встать. Тело скрутила судорога, холодеющие конечности задрожали. Парнишка будто хотел убежать от морозного дыхания смерти. Дернулся раз, другой и уронил голову на окровавленный асфальт.

Зебра утопила скобу. Боёк тихо щелкнул, не найдя капсюль. Она рванула затвор, спустила крючок – и снова сухой хруст. Чертыхаясь, она захлопала по карманам, сняла рюкзак… И услышала позади тяжелые шаги. Еж надвигался, как айсберг – медленно и неумолимо, – поигрывая топориком на ходу. Повисшая плетью рука болталась под пустым патронташем. Ну, хоть какая-то фора. В сером полуденном свете тускло блеснул клинок. Мясник с Алабинской одарил ее до боли знакомой ухмылкой.

Лабиринт давил со всех сторон, тянул изломанные клешни, норовил насадить на штырь или сбросить в пролом. Лабиринт звенел, подпевая гремящей вдали битве. Сужался до тесных коридоров и выталкивал на пустыри. Но, как Кроха ни петляла, как быстро ни бежала, ублюдок не отставал. Обезумевшая пародия на человека держала след, как ищейка, и безошибочно находила верный путь.

– Иди сюда! Иди же… Не обижу! Заплатишь за проезд – и разойдемся миром!

Хлам под ногами закачался, девушка кубарем скатилась с кучи. Псина высунул язык и накинулся на добычу, но получил пяткой в глаз.

– Сука! Лучше не беги!

Ага, сейчас. Гонка продолжилась, хотя внутри все горело, а в сапогах хлюпало. Узкий лаз вывел к небольшой площадке. Слева – труба, справа – лестница на шаткую террасу вокруг четырех здоровенных цистерн. Высота – этажей пять, все старое и прогнившее. Любое неосторожное движение, потеря равновесия – и шлепнешься прямо на острые железки, кучами лежащие внизу. Опасно, но труба может кончиться тупиком или завалом, и тогда никто и ничто не спасет от позорной гибели в лапах чудовища.

Перекладины заскрипели, но выдержали. Псина схватил беглянку за лодыжку и снова получил в опухшую рожу. Поднявшись на первый ярус, Арина припустила вдоль покосившихся гигантов, ища, где бы спуститься. Но вторая лестница, как назло, давно обрушилась. Еще одна вела на уровень выше. Оттуда Кроха заметила фигурки в плаще и белом шарфе, танцующие на крыше барака. Присматриваться было некогда, настырная тварь уже гремела ступенями.

– Котик! – проворковал челнок. – Не бойся. Я лишь возьму свое – и все. Договорились?

Девушка попятилась и чуть не споткнулась. Под ногой звякнул отломанный кусок ограды.

– Убирайся! – она замахнулась прутом, но барыга лишь хохотнул.

– Угомонись. Сдрейфила в тот раз, сдрейфишь и сейчас. Слабачка. Трусиха. Бестолочь.

Выплевывая новое обидное слово, Псина шагал вперед. Арина пятилась, забыв, как дышать, но оружие не бросала.

– В Городе полно чертей типа тебя. Бей вас, оскорбляй, издевайся – будете стоять и молча терпеть. Вы такие очкозавры, что боитесь дать сдачи. Боитесь последствий. Думаете, станет еще хуже. И терпите, терпите, терпите… Кинь каку, деточка, и снимай штанишки. Бежать некуда.

Она развернулась и бросилась к мостику поверх крышек цистерн. Ржавая решетка шириной в ступню с тонюсенькими перильцами лежала над коническими верхушками гигантских баков, похожих на кряжистые ракеты. Перекладина шаталась так, словно висела на канатах. Зато вид открывался воистину фантастический. Рожденная под землей впервые поднялась на такую высоту. Все вокруг было как на ладони. Разрушенная Самара, деревни, поля. Вдали, окутанный мистическим туманом, блекло сиял пузырь Могильника.

От увиденного кружилась голова. Колени подкашивались, ветер норовил сдуть, как пушинку.

– Слезай! Быстро!

Псина тряхнул мостик, решетка отчаянно скрипнула и заходила ходуном. Кроха согнула дрожащие колени и вцепилась в ледяной металл. Так и поползла к краю, надеясь, что преследователь не рискнет встать на хлипкую железяку.

Наивная. Еще как встал. Деваться было некуда, кроме как вниз головой. Ловушка захлопнулась, мышке прижало хвостик. Одурманенный скорой победой, гад окончательно слетел с катушек. Он пыхтел, хрипел и пускал слюни, на ходу снимая пояс. Десяток шагов отделял девушку от ужасного, в обоих смыслах, конца.

Арина обреченно вздохнула. В глазах поплыло, руины превратились в скомканный лист закопченной фольги. Обернувшись, насладилась скрюченной рожей, в которой осталось не больше человеческого, чем в ханурике. Перевела взгляд на мусорные кучи под цистернами. Варианта всего три, один другого хуже. Уйти, сопротивляться или перетерпеть позор в надежде на пощаду. Предложи такую задачку Ежу – что он выберет? А отец? А те ребята с Безымянки? Ответ очевиден, но дать его по силам не всякому.

Кроха перемахнула через поручни, скользнула по шершавому конусу бака и шлепнулась на верхнюю террасу. Решетка лязгнула и прогнулась дугой. Жаль, беглянка не могла похвастать такой же прочностью. Пятки пронзила судорога, из легких выбило воздух, внутри все перевернулось. Попыталась встать, но лишь вяло дрогнула и оцепенела. Подходи да бери готовенькую.

– Ты не можешь бегать вечно! – громыхнуло с мостика, хотя ей показалось, что голос раздался прямиком из низких клубящихся туч. – Никто не может!

Трясущийся от вожделения барыга сиганул следом. Секция под ним громко скрипнула и провалилась. Резкий крен сбросил торгаша с яруса. Он вытаращил глаз, нелепо замахал руками и тряпичной куклой рухнул на нагромождение обломков.

Треск костей резанул по ушам. Ржавый двутавр пробил грудную клетку насквозь. Маленький черный комочек застрял меж острых, как ножи, сколов. Псина раззявил пасть и потянулся к тому, чего лишился давным-давно. Сердце выплюнуло последний сгусток крови и замерло, а вместе с ним обмяк и челнок.

Серая полоска свистнула у самого лица. Егор отшатнулся, хлопнув забралом, и рубанул наотмашь. Зебра легко уклонилась и пырнула врага в живот. Но расстояние было слишком мало, острие не успело набрать скорость и глухо стукнуло в панцирь. Тут же упорхнуло прочь, спасаясь от гибельного кивка топора.

Долгий поход и рана утомят кого угодно, даже живую легенду. Еж двигался медленнее, шатался, путался в ногах и с каждой секундой все сильнее напоминал разошедшегося после попойки алкаша. Но даже в таком состоянии сталкер был смертельно опасен, и любая ошибка грозила стать последней. Тихая прекрасно это понимала и старалась лишний раз не приближаться. Места на крыше было полно, развернуться и потанцевать есть где. Надо просто измотать громилу и заколоть, как свинью, коей он и является. Сунуть клинок под мышку по самую гарду или распороть бедро – и дело с концом.