Михаил Баковец - S-T-I-K-S. Игра в кошки-мышки

– Жива, – произнес я, когда ощутил дрожание жилки. – Саша, держись, пожалуйста. Очень тебя прошу – держись. Нам чуть-чуть осталось. А глаза у тебя излечатся, тут все лечится, место здесь такое.

В наступившей темноте я ориентировался только с помощью Дара, который чертил светящуюся тропинку впереди меня.

Чернота была сверху, под ногами, слева, справа.

Когда исчез противный хруст – я не сразу заметил. И только попавшаяся под ногу кочка, из-за которой я свалился на землю, заставила выйти из того транса, в который я сам себя загнал.

Падая, успел покрепче прижать к себе девушку и развернулся боком. И вдруг почувствовал, что подо мной не ломкая стеклянистая масса, а сочная, чуть колкая трава.

– Саш! Сашенька! Саша, слышишь меня? Мы дошли! Мы вышли! Теперь все будет хорошо!

Ответа я не получил. Немного успокоился, только убедившись, что девушка дышит и есть пульс. Попробовал напоить ее, но лишь всю облил водой.

Что делать – я не знал. Будь под рукой белая жемчужина, которая спасла меня от заражения, попробовал бы заставить Сашу ее проглотить, да любую бы жемчужину дал, может быть, это встряхнуло бы организм.

Опять поднес к губам девушки горлышко фляги, вылил тонкой струйкой воду, но никакой реакции на это не произошло.

«Живчику бы, да где его взять?» – вздохнул я.

Хоть бери и поднимай шум, чтобы приманить тварей. Будь я один – сделал бы, но рисковать девушкой…

Да и спирта у меня все равно нет, не в чем растворять. Сосать вживую споран можно только от полной безнадеги или умирая в корчах. В любом другом случае это хуже, чем пить вместо утреннего чая полынный отвар. Хотя и здесь не без отличий: кому-то споран не кажется гадостью, кто-то живчик пьет, как нектар. К слову, от этого и пошло одно из названий. А другим хоть с чем мешай – гадость гадостью.

Сидеть на месте не стал. С умирающей девушкой на руках такое промедление может оказаться критическим. Вдруг тут холм какой-нибудь поблизости, и за ним скрывается стаб или старый кластер, где сильных тварей нет, зато хватает алкоголя, продуктов и слабых мутантов?

Блуждать в темноте было не самой лучшей идеей.

Это я понял, свалившись в воду. До момента, пока под ногой не оказался провал, я ничего не видел. Спокойно прошел по высокой траве, на ощупь продрался сквозь кусты спиной вперед, чтобы прикрыть Сашу, и вдруг вместо твердой почвы нога ловит пустоту, и я сразу же начинаю падать. Ужаса добавил и тот факт, что падал я на спину.

Полет продлился недолго, и уже через несколько ударов суматошного сердца я с громким плюханьем погрузился в воду.

Несколько секунд я мало соображал от шока.

Махал руками, ногами, плевался водой, попавшей в нос и рот… пришел в себя от мысли – Сашка!

На наше общее счастье, глубина оказалась совсем небольшая, чуть выше пояса, с учетом того, что ноги глубоко ушли в ил.

Когда вытащил девушку на берег и перевернул на живот, намереваясь похлопать по спине на тот случай, если она наглоталась воды, Саша на короткое время пришла в себя. Закашлявшись, она с трудом произнесла:

– Где я? Что… происходит?

– Ол… Саша! – обрадовался я. – Ты очнулась!

– Кто? Ты кто?

– Та… Сл… Сервий, ты меня знаешь. Мы с тобой ехали в тюремной машине… Саша?

Но девушка меня не слышала, вновь отключившись.

Идти дальше я передумал. Только чудом повезло, что берег оказался низким и я упал в воду, а не в какой-нибудь карьер.

Рядом с водоемом я просидел до самого рассвета и с первыми лучами солнца стал узнавать местность.

Каким-то чудом я вновь оказался в том самом отстойнике, где сражался с сектантами несколько дней назад. С другой стороны, если подумать, то ничего чудесного в этом нет. Тот язык черноты протянулся на изрядное расстояние среди стабов и обычных кластеров, неудивительно, что я сначала попал в этот самый язык, а потом по тропе вышел в, так сказать, Глаз Черноты. Возможно, он единственный на сотни километров мертвых земель, и все тропы ведут сюда.

– Саш! – я легонько прикоснулся к плечу девушки. – Утро. Нужно вставать.

Никак не прореагировавшую на это девушку я поднял на руки и пошел в сторону старой клиники для душевнобольных. Там, среди оставленных трофеев, есть продукты, оружие и самое главное – живчик, без которого я слабею с каждым часом.

Девушка пришла в себя на полпути. Тут же потребовала отпустить ее, но оказавшись на земле, идти не смогла. Потом у нее случилась истерика, когда она вспомнила про вчерашние злоключения. Никакие мои слова, что зрение скоро вернется, она не слушала. И когда ее накрыло в очередной раз беспамятство, я посчитал это за благо.

К моменту, когда оказался у знакомого здания, обнесенного кирпичной стеной, я вымотался так, что едва держал на руках Сашу, да и сам еле-еле держался на ногах.

Моя надежда разжиться живчиком и взбодриться лопнула как мыльный пузырь.

– Тварь! Убью гада! – не сдержался я, обманувшись в ожиданиях.

Элитник, а никого больше я не знаю, кто подошел бы на роль вандала, выломал двери в камеры, где я спрятал трофейное снаряжение. И ладно бы выломал, убедился, что кроме моего запаха здесь больше ничего нет, и после этого ушел восвояси, так еще взял и разломал все: оружие, снаряжение, разнес на клочки продуктовые пайки и смял все емкости вроде консервов и фляг, разбил всю стеклянную тару.

Сохранившимися оказались только боеприпасы, но что толку от них, когда к ним нет нормального «ствола»? Хотя для своего пистолета, взятого с тела внешника, я нашел в мусоре полсотни патронов.

Была идея оставить девушку в одной из камер и сбегать сначала до подстанции, потом на военный радар, посмотреть что-то полезное там. Хотя бы оружие, ведь переродившимся оно не нужно, сектанты тут сами оказались гостями, случайно отыскав проход незадолго до нападения на меня. Да и сухпайки там должны быть, а они и вовсе вечные, если в пластик запаяны. Не думаю, что элитник и там поработал своими загребущими лапами: повода крушить все на радаре у него не было.

Сбе́гал бы, да страшно оставлять Сашу одну. Вдруг в этот момент на огонек заглянет та тварь?

«Или пусть заглядывает? Заодно разживусь горохом, споранами… Да и жемчуг в таком чудовище должен быть, причем немало», – тут же пришла другая мысль.

И я стал готовить для встречи с тварью собственное поле боя. Схватка должна начаться и завершиться в коридоре второго этажа. Всего два прохода оставил открытыми, и один из них был разнесен еще в прошлый раз. Это был оконный проем в директорском кабинете.

В палатах, где имелись окна, в процедурных кабинетах я вытаскивал из рам стекло, из кладовки и лазарета – стеклянную тару, вплоть до ампул с просроченными лекарствами. Все это, кроме ампул, колол и рассыпал по коридору осколок к осколку, чтобы пол был полностью покрыт ими. Рассчитывать, что монструозная тварь повредит ноги, даже не собирался, зато такое стеклянное крошево под ороговевшими стопами элитника прозвенит ничуть не хуже, чем сигнализация ЧОПа. Во всех прочих местах, где мутант мог проникнуть в коридор, минуя мое стекло, я сложил старые каталки, подставки для капельниц, металлические и стеклянные утки и всяческий громоздкий хлам, которого в старой больнице имелось с избытком. Укладывал так, что достаточно было легкого толчка, и вся конструкция обязательно завалится.