Гай Орловский - Сестра ветра

– Верно, – согласился Август, сконфузившись. – Я об этом не подумал.

– Да мыслительный процесс не самая сильная твоя сторона, – пробурчал Бруни, и скрылся в кустах.

– Это ничего, что она крылатая, – сказал Август, и мечтательно посмотрел в небо, – научится жить среди людей.

Духи огня скептически замотали головками в длинных оранжевых колпачках.

– Аэлло! – позвал Бруни, выныривая из высокой травы, растущей по всему берегу ручья. – Ты здесь?

– Здесь! – отозвалась гарпия. – Сейчас! Платье сушу. Холодно.

Вернувшее белизну, платье, хоть и с оборванным подолом и снова с дырой на колене, смотрится куда лучше. Аэлло осторожно просунула крылья в разрезы, застегнула белые пуговицы.

– Иди сюда! – позвала она фэйри. – Смотри!

Бруни показался из кустов.

Аэлло закружилась перед ним.

– Ну, короче немного, – сказал фэйри, глядя, как белая ткань платья струится вокруг колен Аэлло. – Но это ничего. Даже симпатично.

– Да ты не туда смотришь! – вскричала Аэлло и довольно расхохоталась, – Бруни! Милый Бруни! Получилось!

Она подпрыгнула, зависла в воздухе, и медленно, с выражением лица менестреля на площади, спустилась на землю. Опустилась на колени, чтобы фэйри было сподручней смотреть.

– Что получилось? – недоуменно спросил Бруни и потянул носом воздух, узнавая запах отвара из котелка. – Ты выпрямила волосы!

– Наконец-то! – Аэлло подхватила его на руки, вскочила, закружилась в воздухе. – Смотри, какие красивые! Длинные, гладкие!

– Поставь меня! – потребовал Бруни.

Выпрямленные, локоны Аэлло достигли середины бедра. Белоснежные, с отливом в голубизну, засияли на солнце, отражая его лучи.

– Не хуже, чем у Насьи, да? – спросила Аэлло и счастливо захохотала, снова взлетая.

– Кто это? – спросил фэйри и почесал зеленый ежик на макушке. – А, та девушка из Лады.

– Ты и не помнишь? – изумилась гарпия.

– И он не помнит, – ехидно ответил Бруни.

– Кто?

Аэлло нахмурилась.

– Сама знаешь, кто, – передразнил ее Бруни, нахмурив зеленоватые брови. – Ладно, чего уж там, пойдем. Ты – красоваться, я – завтракать.

Аэлло метнулась к земле, подхватила Бруни на руки, и, поднимаясь с ним в воздух, звонко поцеловала в щеку.

– Человека своего целуй, – проворчал фэйри, но вид у него был довольный.

Специально спикировала камнем, для эффектности.

Отвернувшийся к углям Август, услышал лишь свист ветра, а когда обернулся, Аэлло уже сидела рядом. Она обхватила руками колени, гордо выпрямила спину, расправила крылья наподобие бело-стального плаща. Как всегда, красивая настолько, что страшно даже помыслить о том, чтобы дотронуться.

Август часто заморгал.

– Злишься? Обижаешься? – неуверенно спросил он.

В ответ Аэлло повернулась в профиль.

Красивая!

– Почему молчишь? – нетерпеливо спросил Август.

Вместо ответа Аэлло накрутила белоснежный локон на палец, а потом откинула его за спину. Белая прядь слилась с белым пухом крыльев.

– Да почему ты молчишь?! – не выдержал Август. – С какой стати я должен все время оправдываться перед тобой!

Аэлло обернулась к нему, поджав губы, в зеркальных глазах засверкала обида.

– Вот и не оправдывайся! Болван! Испортил все!

Белый вихрь взмыл над поляной.

– Да что я такого сделал-то? – Август обернулся к Бруни совершенно ошарашенный.

Фэйри только развел ручками.

– Новую прическу не заметил.

Когда нахохленная Аэлло показалась из-за деревьев, Август поспешно встал ей навстречу. Только открыл рот, собираясь озвучить заученные с Бруни комплименты, как гарпия выбросила вперед руку ладонью вверх.

– Только попробуй сейчас что-то сказать!

И приложила указательный палец к подбородку.

Август захлопал глазами и уставился на фэйри.

Тот только вздохнул.

– Единственная надежда на человека, – мрачно сказал фэйри и покосился на Августа.

Тот выдержал взгляд, ободряюще улыбнулся Аэлло. Лукаво спросил:

– А разве когда-нибудь было по-другому?

– Что ты хочешь этим сказать? – возмутилась Аэлло.

– Только то, что сказал, – ответил Август и пожал могучими плечами.

Аэлло подала ему вымытые чашки и на миг их пальцы соприкоснулись.

– Ой!

Аэлло отпрыгнула в сторону.

– Что с тобой?

– Ощущение странное, – ответила Аэлло.

Словно собиралась вызвать огневушек, подумала уже про себя, вслух говорить не стала. Бруни легонько фыркнул, и Аэлло рассеянно оглянулась на фэйри.

Бруни расселся в седле задом наперед, спиной оперся о луку, закинув ногу на ногу. Они буквально с четверть часа, как заметили – стоило фэйри усесться на норовистую кобылу верхом, как та тут же превратилась во флегматичную ездовую корову.

– Кони там были один одного хуже, – посетовал Август, имея ввиду базар в Ладе. – С кобылой дело иметь – хуже не придумаешь. Истерички, знаешь, как и все бабы, – вещал он, не замечая вытаращенного взгляда Аэлло. – Ну, у этой, хоть кровь хорошая. Подрастет немного, выйдет толк.

– Больно хлипкая для тебя, – заявил фэйри с видом знатока разглядывая серый, в черных тучкообразных пятнах, круп.

Кобыла, словно понимая, что речь о ней, стегнула длинным пышным хвостом. Пара волосинок достала до Бруни и он испуганно поджал ноги.

Август похлопал лошадь по мускулистой груди, объяснив, что тонкая кость и хрупкость – лишь видимость. Выведенная кочевниками, это порода одна из самых выносливых. И пусть лошадь и нечистокровная, лучшее она взяла.

Бруни внимания этому рассказу не придал, заявив, что не о том человек думает. А надо бы о том, как добраться до горного хребта, что отделяет радужные озера.

– Как добраться? – удивилась Аэлло, даже брови вверх поползли. – Пешком и по воздуху, как же еще. Вообще, нам лучше здесь распрощаться. Спасибо, Август, за все, дальше мы с Бруни сами.

Сказала и захлопала ресницами, когда Август только небрежно отмахнулся от нее могучей ручищей, как от назойливой мухи.

А Бруни и вовсе личико вытянул и даже рот открыл, словно Аэлло что-то такое сказала, отчего его жизнь решается. Когда Август вопросительно взглянул на фэйри, намеренно игнорируя вытянутые в линию губы и сжавшиеся кулачки Аэлло, Бруни тут же рот захлопнул и заморгал.

Правда, на самом дне фиолетовых блюдец продолжало плескаться что-то похожее не на страх даже, а на дикий, первобытный ужас.

– Так что за опасность? – спросил он Бруни. – Объясни ты толком. Почему на меня вся надежда?

– Тебя это тоже удивляет? – мило спросила Аэлло, а когда Август обернулся к ней с недовольным видом, захлопала ресницами и развела руками.

– Не в том дело, – буркнул Август. – Я же спрашивал дорогу к Радужной горе. Сказали, за озерами. И что давно никто туда не ездит, потому как незачем. Но об опасности никакой ни слова.