Грэм Макнилл - Кузницы Марса [трилогия]

– Я не хотел это делать, но вы не оставили мне выбора.

Прежде чем сервитор успел ответить, из грудных аугмитов Виталия раздался пронзительный бинарный вопль. Даже с зажатыми ушами, Эмиль почувствовал себя так, словно в голове взорвали бомбу. Силквуд опустилась на колено, поморщившись от боли.

Сколь болезненным ни оказался для них бинарный крик Виталия, это ни шло, ни в какое сравнение с эффектом на преторианцев и вооружённых сервиторов. Реле в металлических черепах взорвались, а имплантированные диски с доктринами расплавились, получив протоколы активации самоуничтожения. Все синаптические связи в головах сервиторов были мгновенно уничтожены. Оранжевое пламя заплясало в глазницах, и жирный дым вырвался из незакрытых ртов. Преторианец на тонких ногах рухнул на пол, руки с оружием безвольно прижались к его телу. Прямоходящие боевые сервиторы попадали там, где стояли, словно дистанционно управляемые автоматоны, операторов которых неожиданно вырвали из иммерсионных машин.

Скрипучий визжащий вопль становился то громче, то тише, как у начинающего вокс-связиста, который пытался найти активную частоту. У Силквуд из носа пошла кровь, и вены проступили на шее, словно муфты.

Затем это к счастью закончилось.

– Что вы сделали? – спросил Эмиль, осторожно убирая руки от ушей.

– Слишком многие на “Сперанце” считают меня эксцентричным звёздным картографом, которого архимагос Котов вытащил из безвестности, – ответил Виталий, – но также я – высокопоставленный магос Адептус Механикус. На борту этого корабля нет киборга, которого я бы не знал, как уничтожить.

Виталий переступил через тлеющие трупы боевых сервиторов. Их конечности неконтролируемо дёргались, получая импульсы от остатков расплавленных мозгов, разрушенных бинарным холокостом Виталия.

Высокие двери мостика начали открываться.

– И теперь я прикончу мерзость, которая убила мою дочь, – произнёс Виталий.

Мерцающие огни и дуги энергии были вполне обычным явлением для Экснихлио, но янтарный свет, переливавшийся и танцевавший в ущелье металлоконструкций между двумя высокими охлаждающими башнями, не имел никакого отношения к проектам архимагоса Телока.

Всё на Экснихлио казалось угловатым и резким, но этот свет равномерно увеличился от изящного эллипса до широкого овала, примерно в пять метров высотой. В тех местах, где свет касался земли, он разглаживался и образовывал гармоничную и пропорциональную листообразную арку.

Звуки, которые доносились из света, были плачем древней эпохи до возвышения человечества, и говорили о глубокой скорби умирающей расы, которую невозможно выразить обычными словами.

Из жидкого света появилась фигура, чудовищно высокая, но с тонкими конечностями, бесплотная и сформированная из мерцающего материала, похожего на безупречнейшую керамику. Изумрудный череп был вытянутым и каплевидным, из плеч вырастали широкие шипы, напоминавшие крылья. Руки казались слишком тонкими, чтобы представлять опасность, но каждая обладала достаточной силой, чтобы сокрушить сталь, камень и плоть.

Ульданаишь Странствующий Призрак был призрачным владыкой и сражался в армиях мира-корабля Бьель-Тана семь столетий. Два из которых он являлся бестелесным духом, связанным нерушимыми узами долга с воином-конструктом из призрачной кости.

Странствующий Призрак выпрямился в полный рост и развёл руки в разные стороны, из кулаков выдвинулось оружие, готовое уничтожить любую цель.

Но в пределах видимости не оказалось ни одной цели, и бронированный гигант отошёл в сторону, после чего новые фигуры вышли из медового света. Первой за призрачным владыкой на поверхность Экснихлио ступила Ариганна Ледяной Клык, экзарх аспекта Сумеречного Клинка.

Облачённая в изумрудные и золотые пластины, которые накладывались друг на друга, словно чешуя дракона и плотно облегали тело, словно вторая кожа, а не броня, она являлась идеальным воином во всех смыслах. Одна её рука заканчивалась клешнёй с клинками, в то время как другой она сжимала огромную цепную саблю.

За ней следовала группа сутулых воинов в громоздких нефритовых доспехах и шлемах цвета слоновой кости. Похожие на жала мандибулы мерцали у пластин щёк, и каждый держал наготове меч и пистолет.

После Жалящих Скорпионов появились Воющие Баньши, воительницы в облегающей гибкой броне и изящных пластинах тёмно-красного цвета и слоновой кости. Как и их тяжелобронированные кузены Баньши сжимали мечи и пистолеты, но были быстрее и подвижнее, что вступало в противоречие с их восхитительной смертоносностью.

Последней из закатных врат вышла гибкая фигура в покрытых выгравированными рунами доспехах. Её цветами были золотой, зелёный и кремовый. Переливающийся плащ из изящно переплетённых золотых и изумрудных нитей вздымался за плечами Бьеланны, и алое перо развевалось на шлеме с рожками. Единственная из эльдаров она не обнажила оружия, меч филигранной работы всё ещё висел на поясе.

Едва Бьеланна ступила на Экснихлио, как болезненный крик сорвался с её губ. Она покачнулась, словно от удара и упала на колени. Закатные ворота исчезли, словно забытый сон.

Воины эльдаров встали кольцом вокруг ясновидицы, держа оружие наготове. Бьеланна с трудом поднялась на ноги, и осмотрелась, словно не совсем понимала, что видит. Имперские миры пахли прогорклым мясом и горячим металлом, отвратительным зловонием желаний монкеев и водоворотом мимолётных продажных эмоций, но голос этого мира звучал совершенно по особому в своих амбициях.

Его сила едва снова не поставила её на колени.

– Ясновидица? – спросила Ариганна Ледяной Клык, нависнув над Бьеланной.

Бьеланна изо всех сил пыталась справиться с охватившими её ощущениями. Психические чувства подверглись атаке сжимавшихся и растягивавшихся судеб, переплетённых с будущим окружавших её воинов и… и что?

– Я вижу всё это… – прошептала она, закрыв глаза, чтобы устоять перед наплывом эмоций.

– Что вы видите? – сказала Ариганна Ледяной Клык.

– Противоречивые варианты будущего и ненаписанные истории, – выдохнула Бьеланна.

Ясновидцы обучались всю жизнь читать в пряже запутанные переплетения будущего, и требовалась железная дисциплина, чтобы не поддаться влиянию неисчислимых возможностей, которым не суждено никогда произойти.

Но никакое обучение и самоотдача не смогли бы помешать подобному слиянию прошлого и будущего затопить её.

– Варианты будущего стирают друг друга, – ответила Бьеланна. – Каждый пытается перейти от возможности к реальности, и эта борьба за существование разрушает их всех.

– Говорите яснее, – произнесла экзарх. – Вы можете найти монкеев?