Олег Казаков - Альтерра. Поход [litres]

Время от времени скандинавы развлекались тем, что забирали одного из рабов и устраивали на него облаву. Ни один из забранных не вернулся. Последнее дерево спилили и отволокли в поселок в тот день, когда впервые после полярной зимы всего на несколько минут над горизонтом показалось солнце. За долгую зиму от рабов осталось меньше половины первоначального состава. В поселке их загнали в пустой склад, впрочем, разрешив развести внутри костер. Дрифтер почти лег на борт, и острые камни пропороли обшивку. Спасти его можно было, только вытащив на берег или заведя в сухой док, но заниматься этим было некому, да и не было в поселке необходимых для этого мощностей. Олаф, видимо, пересмотрел свои планы, и работы на судне прекратились. Развлечения с рабами тоже закончились. Да и самих викингов вроде поубавилось. Чем уж они себя извели за долгую зиму, осталось загадкой.

Дни становились длиннее, а Молчун решался и никак не мог решиться на побег. Как это обычно и бывает, все произошло крайне нелепо, по случайно подвернувшейся возможности. Охранников не хватало, и иногда самых спокойных «проверенных» рабов отпускали по мелким поручениям в пределах поселка одних. Молчуну поручили отнести скатку шкуры белого медведя. Он шел к краю поселка мимо склада продовольствия и вдруг увидел, что охранник у двери прислонил свой топор к стене и зашел за угол, не обращая внимания на раба. Молчун дошел до угла и отпрянул назад. Рослый викинг, заливаясь смехом, как младенец, пускал струю, стараясь попасть ею за сугроб у края тропинки. Молчун вспомнил, как эти уроды убивали его людей, дальше все происходило быстро и бесшумно. Топор в руку, удар в затылок, треск кости, брызги мозгов, оттащить тело на склад, схватить первый попавшийся мешок и быстро выйти из поселка.

Никто не поднял тревогу и, похоже, даже не заметил случившегося. Мелькнула мысль спрятать за поселком мешок и топор и вернуться, но Молчун подумал, что, недосчитавшись одного из своих людей, Олаф займется расследованием, и решил, что день настал. Идея спрятаться в скалах рядом с поселком вызрела давно. Облава пойдет в тундру искать следы, все успокоится через несколько дней, когда решат, что беглец погиб где-то в этих безлюдных краях. Тогда можно будет спокойно уйти. Но пара дней уже прошла, а суета в поселке все возрастала…

Строганины осталось всего несколько кусков. Молчун потер обмороженные уши и пригляделся к поселку. Там собралась большая толпа, и, как обычно, что-то орал Олаф, так громко, что его крик долетал до этого берега бухты. Потом толпа потянулась на юг в сторону долины, где рабы всю зиму рубили лес. Викинги шли с оружием, и за каждым брели несколько рабов с поклажей. Издалека было очень похоже на перегон скота из одного загона в другой, на соседней ферме. Молчун пригляделся, пытаясь понять, уводят ли кого из его моряков. Один из складов загорелся, это было жилище рабов. Остались ли там люди и была ли у них возможность спастись, было неясно. Как только последний из уходящих скрылся из виду среди каменных скал, от домов метнулись к горящему зданию несколько фигур. Молчун решил, что скрываться больше не имеет смысла, и побежал в поселок, бросив все, кроме топора. Но он опоздал. К его приходу двери склада были выломаны и уцелевших людей вывели на воздух. Крыша прогорела и рухнула.

— Капитан! Вы живы! — воскликнул один из спасенных, оказавшийся матросом с дрифтера.

— Жив. Где остальные, сколько нас всего осталось? И куда направился Олаф?

— Мало нас, от команды человек десять вместе с вами. Да местных пара десятков. А Олаф… Олаф отправился на юг, завоевывать себе королевство… — ответил матрос. — Мы попрятались кто где, впрочем, не сильно нас и искали. Отобрали самых выносливых из оставшихся, нагрузили, как ишаков, и ушли. А остальных заперли… Ну вы видели. Хорошо успели двери сбить. Нам-то что делать теперь?

— Для начала осмотрим ветрогенератор. Может быть, удастся его восстановить. Тогда попытаемся оживить радио и связаться с кем-нибудь. Я теперь даже на наших пограничников согласен… А потом будем думать, как спасти судно… Да, и предупреди парней: местных женщин, если такие остались, не насиловать… Мало ли, пригодятся еще.

Лос мериканос. [5] Обратный перевод с мериканского.

Вечер не удался. Тихий спокойный пригород, одно- и двухэтажные коттеджи, стрекочущие там и тут газонокосилки, пролетающие по дороге автомобили — все это настраивало на романтический лад. Предки свалили в центр, зависнув там на выходные, и Боб решился пригласить Джоули. И как ни странно, она согласилась и пришла. Но все попытки Боба завести ее в спальню удивительным образом обламывались, напряжение в штанах все возрастало, но Джоули как будто этого не замечала. Закончилось все любованием на закат на скамейке на заднем дворе. Дом стоял на невысоком холме, и внизу по пологому склону проходил хайвей, с летящими по нему с ревом грузовиками. Дальше уже начинались кукурузные поля. Если не оглядываться назад, на поднимающиеся в паре миль небоскребы, то можно было представить себя на каком-нибудь одиноком ранчо где-нибудь в Аризоне. Правда, надо было еще заткнуть уши, чтобы не слышать соседских газонокосилок.

Джоули сидела на скамейке, болтая ногами, и вообще вела себя как ребенок, а не пятнадцатилетняя девушка, чью грудь так изумительно обтягивала футболка. Измученный Боб даже не пытался подсесть поближе и поцеловать ее. Очень красивое солнце садилось в кукурузные поля. На небе ни облачка, только на севере появились какие-то черные рваные тучи. Позади, на дороге возле дома взвыла полицейская сирена. Джоули сорвалась со скамейки:

— Бежим посмотрим!..

Боб помчался следом за ней, обежал дом и замер в изумлении.

— Оу! Мазафака! — только и смог он произнести.

Полицейская машина медленно ехала по улице, и коп что-то кричал, но его было уже не слышно, так как все перекрыл ужасный громовой раскат. Город уже был накрыт черными тучами, и небо полоскали молнии, то и дело попадая по небоскребам. А по пригороду, прямо по коттеджам, надвигался на дом Боба огромный вращающийся столб, уходящий вверх в самые тучи. «…Торнадо!..» — донеслись слова копа, и машина, резко газанув, ушла по улице. Боб схватил Джоули в охапку и бросился обратно на задний двор. Девушка завизжала, но ее перекрыл очередной громовой раскат. На заднем дворе Боб бросил девушку, не думая, что ей будет больно при падении, и с тру-удо-ом приподнял тяжеленную крышку, закрывающую бетонированную дыру в земле.

— Вниз! Скорее! — Девушка прыгнула, и Боб спустился следом, крышка упала, и он начал затягивать здоровенные болты со специальными ручками. — Спускайся по проходу, справа выключатель!