Михаил Михеев - Вопреки приказу

И компания собралась, на первый взгляд, самая обычная. Люди как люди… Правда, каждый из них «весил» по нескольку миллиардов, ну да в этом не было как раз ничего удивительного – простым людям охота на материнской планете не по карману. Впрочем, миллиарды – это так, для публики. На самом деле вес этих людей определяли связи и должности, которые они занимали. О нет, эти трое не сидели в парламенте и не числились советниками президента. Они не были даже министрами – всего лишь их замами. Теми самыми замами, которые пересидели уже нескольких боссов и реально крутили маховики серьезной машины под названием Конфедерация. А министры… Министры, вне зависимости от своей компетенции, люди публичные и связанные слишком многими договорами с людьми, пропихнувшими их на высокие посты. Самое лучшее, что они могут сделать, это не мешать тем, кто реально работает, и не давать лезть в их дела другим.

Еда на столе тоже была совсем не та, которую принято употреблять прилюдно. Никаких тебе диетических блюд и прочих вариантов здорового питания. Много жирного, острого, а применительно к напиткам – крепкого. Ограничивать себя? А зачем? На случай проблем есть врачи, а современная медицина способна практически на все, быстро и безболезненно. Цена же для этих людей роли не играла, поэтому они безо всякой опаски ели и пили. И имели на это полное право, ибо, на самом деле, у них в жизни оставалось не так много возможностей развлекаться, как принято думать. Просто потому, что времени не хватало.

Обед проходил в молчании, и даже хозяин дома, исполняющий роль официанта, ни разу не открыл рот, безмолвной тенью скользя позади ужинающих. А потом и вовсе исчез, повинуясь небрежному жесту одного из гостей. Секундой позже на столе мигнула красным глазом глушилка.

– Фу, ради таких минут и стоит жить, – усмехнулся один, пузатенький и крепкий, как гриб-боровик, мужчина с красным, будто у завзятого выпивохи, лицом. Маленькие глазки его оживленно блестели, а нос-пуговка, успевший загореть на холодном северном солнце, масляно лоснился. Остальные промолчали, то ли соглашаясь, то ли не желая спорить по ерунде. – Однако же, стоило бы устраивать такие вылазки почаще.

Собутыльники вновь промолчали, но усмешек не сдерживали. Так разговоры начинались каждый раз, с завидной регулярностью. И никаких изменений они не предвещали. Раз в месяц эти люди выбирались сюда – отдохнуть, расслабиться, а заодно переговорить вдали от лишних ушей.

– Итак, что мы имеем? – разом переходя на деловой тон, спросил краснолицый. В их компании незаурядных людей он был неформальным лидером, совсем чуть-чуть опережая по этому качеству остальных.

– Все по плану, – отозвался второй, по виду типичный британец. Высокий, худой как жердь, с вытянутым, лошадиным лицом и когда-то рыжими, но рано поседевшими волосами. – Поздравляю вас, Кристофер, вы рассчитали все точно.

– Это было несложно, – третий, здоровенный, широкоплечий мужчина, способный, наверное, без усилий завязать узлом ствол ружья, взял со стола высокий стакан, щедро плеснул в него из литровой бутылки янтарную жидкость, кинул туда же несколько кубиков льда и пригубил. Кивнул одобрительно. – Этот человек просто невероятно предсказуем и прост.

– Ну, в том сражении ваш протеже оказался совсем не прост, – усмехнулся толстяк. – Даже вы не смогли предсказать его действия, и результат прогнозировали тоже куда более скромный.

– Так то в бою, – вернул ему усмешку Кристофер. Странная это была гримаса. Обычно принято говорить что-нибудь вроде «улыбающееся лицо с холодными глазами», но здесь и сейчас все было в точности наоборот. Глаза улыбались, живо и весело, но большая часть лица оставалась мертвой, словно прилепленная на скорую руку маска. То же, что все-таки двигалось, не согласовывалось в движениях ни с чем. Неприятно, однако собеседники привыкли и не испытывали неудобств. В конце концов, у каждого свои недостатки. У Кристофера, генерала и заместителя военного министра, вот такой. Лучевой ожог лица, атрофированные нервы. Один из тех редких случаев, когда медицина бессильна. А куда деваться? В молодости Кристофер повоевал, сделав карьеру не беспорочным протиранием штанов, а пилотируя истребитель. Вот и нарвался как-то на противника сильнее, восемь часов провисел в пустоте, а перед этим рядом рвануло мегатонн этак на сто… Как только глаза сохранил. – Этот человек хорош только и исключительно как флотоводец.

– Это да… Если бы он оказался тогда во главе нашего флота, война уже закончилась бы.

Все трое помолчали. Увы, не все и не всегда зависело от них. И, хотя возможности у каждого имелись немалые, частенько к цели приходилось идти окольными путями. Вот как сейчас, например.

– Что дальше? – прервал, наконец, молчание худой.

– Дальше? Дальше как и планировалось. Ну, почти. Восточники послали свои корабли чуть раньше, чем я думал. Ваши разведчики, Марк, – худой кивнул, – доложили, что их эскадра уже входит в систему, но мальчик справится. Его там встретить не ожидают, так что у него под рукой больше и кораблей, и ресурсов. С крепостями, правда, туго, эти дебилы, которым мы помогли добраться до Урала, оказались на удивление неплохими солдатами.

– Угу, особенно с нашим офицером в качестве начальника штаба, – хмыкнул краснолицый. – Надеюсь, он…

– Не волнуйтесь, он успел принять яд, – вмешался Марк. – А не успел – так просто умер. В конце концов, мои психологи не зря едят свой хлеб, и уж блок в голову подопечному поставить могут качественно и незаметно для него самого. Жаль, конечно, планировщик был грамотный, но тут уж не до сантиментов. К тому же он и впрямь перестарался. Они ведь почти прорвались.

– А если они возьмут еще кого-нибудь из штабных офицеров?

– Да хоть их бесноватого фюрера. Ты что, думаешь, черномазые олухи хоть что-то знают?

– Эх, слышал бы тебя наш электорат… С говном бы съели.

– Ты что, и впрямь пытаешься убедить сам себя, что мнение ниггеров хоть кого-нибудь волнует? – в свою очередь перейдя на «ты», как обычно криво ухмыльнулся генерал. Оба его собеседника с готовностью рассмеялись.

– Все, понятно. Итак, Кристофер, когда ваш герой разделается с восточниками, мой выход?

– Да. Не забудьте, что следователь должен поставить его в положение, когда у него не останется выбора, кроме как во всем слушаться нас.

Краснолицый задумчиво кивнул. Для него, опытного контрразведчика, подобная задача не казалась чем-то запредельно сложным. В конце концов, пока все шло по плану. Ну, или очень близко к нему – идеал недостижим, поэтому небольшой люфт всегда должен предусматриваться.

А вообще, план был сколь прост, столь и изящен. Восточники – не дураки, они прекрасно понимают, что их побили один раз – значит, имеют шансы навалять и вторично. Поэтому вместо того, чтобы лезть в сердце Конфедерации с реальными шансами огрести (а здесь, где вокруг каждой планеты крепостей вертится, как грязи, нарваться на неприятности можно запросто), они предпочтут откусить от Конфедерации кусок, довольствуясь малым. И система Урала представлялась всем в этом плане идеальной. Для Конфедерации – то, чем можно пожертвовать, для восточников – зримый успех и формальная победа.