Михаил Михеев - Вопреки приказу

Уже садясь в свою машину, Громова, словно бы в пространство, ни к кому конкретно не обращаясь, обронила:

– А наш маршал, похоже, ошибся. Да и мы тоже.

– В смысле? – обернулся к ней Коломиец.

– Этот человек далеко не так предсказуем, как мы считали. Как бы ни наоборот… Не поторопились ли мы, делая на него ставку?

– Возможно, – толстяк задумчиво побарабанил пальцами. – Возможно. Но сдавать назад нет времени, процесс уже стронулся. В мирное время еще можно было бы рискнуть, сейчас же…

– Вот именно, – кивнула Хелен. – Вот именно…

– Да успокойся. Крутые времена требуют крутых решений. И крутых героев. Не волнуйся, когда все успокоится, расклады можно будет переиграть. И если наш лихой адмирал этого не поймет, то мы его банально поменяем на кого-нибудь полояльнее. В конце концов, время еще есть.

– Думаешь? – Громова усмехнулась. – А вот я не уверена.

– Почему?

– Потому что он, похоже, до сих пор не догадывается, какую роль мы ему готовим. И на власть ему тоже, похоже, глубоко наплевать. Надо искать рычаги воздействия, Василий Петрович. Ладно, я сама с ним поговорю, когда все утрясется.

Меньше всего сейчас Александрова занимали те люди, которых он так старательно провоцировал в бункере. Настроение, правда, сам себе подгадил. Изображать придурка часто выгодно, но редко когда приятно. Даже перед людьми, которых ты не уважаешь (а эти трое уважения пока не заработали). Хотя, конечно, свою программу-минимум он там худо-бедно откатал и интересующую информацию получил. Эти трое даже не вякнули, терпя его выходки.

Вывод прост: их заинтересованность в нем, адмирале Александрове, столь высока, что строить Верховный Совет сейчас можно, как хочешь. А главное, образ недалекого человека создан, теперь они не смогут его воспринимать адекватно и уж точно не будут опасаться. Стало быть, наделают кучу ошибок, которыми, случись нужда, он сможет воспользоваться. Глупо считать себя чересчур умными, а орлы из Верховного Совета, похоже, свято уверены в собственной непогрешимости. Что же, это им может выйти боком, и грешно будет не поиметь с этого для себя и своих людей хоть какой-нибудь процент.

Однако все это было сейчас мало что значащей мелочью. По-настоящему серьезно в обозримом пространстве выглядела лишь эскадра восточников, уверенно прущая через пространство к планете, будто ей там, на Урале, медом намазано. А восточники – это не нигерийцы, их походя по космосу не размажешь. И корабли лучше, и подготовка экипажей совсем иная. А главное, мотивация! Вот уж чего-чего, а этого добра у восточников хоть задницей ешь.

Если нигерийцы пошли, по сути, в набег, чтобы ограбить богатую планету, пострелять в свое удовольствие, с чувством поиметь красивых белых женщин, а дальше как получится, то Ассоциация Восточных Народов была заинтересована подгрести под себя большую и развитую планету с огромным потенциалом всерьез и надолго. И деваться им было некуда – выбора они себе, по сути, не оставили.

Так уж получилось, что народы, составившие некогда костяк Ассоциации, к разделу большого звездного пирога чуть-чуть опоздали. На Востоке жить привыкли неторопливо, а сдвинувшись с места, действовать медленно и аккуратно. Плюс с технологиями была проблема – мощностей, на которых можно было производить звездолеты, хватало, а вот как их строить… Вот и получилось, что первыми рванули шустрые американцы, в кильватер им пристроились европейцы, русские чуть задержались, но потом развернули очень масштабную программу строительства кораблей и смогли догнать лидеров.

Восточники же смогли двинуться в космос, лишь когда ближайшие системы, пригодные для основания колоний, были уже застолблены, и хозяева с оружием в руках готовы были отстаивать свои достижения. И результатом явилось то, что Ассоциация Восточных Народов образовалась на периферии исследованного космоса, в некотором отрыве от Конфедерации и ее технологий, а главное, ей достались не самые удобные для жизни и богатые планеты. Чтобы выжить и хоть как-то развиваться, требовалось пахать не разгибаясь. Ну и, естественно, с завистью глядеть на богатых соседей.

Восточники попробовали, было дело, решить проблему за счет слаборазвитых планет, но очень быстро выяснилось, что это тупиковый путь. Те планеты, что были явно убыточны, лишь тянули их экономику еще глубже вниз. Те же, что перспективнее… А вот здесь Ассоциации сурово погрозили пальцем и сказали: «Брысь!». На таких планетах, как правило, оказывались завязаны интересы серьезных концернов, и делиться прибылью непонятно с кем они не собирались. Конфедерация же всегда поддерживала своих бизнесменов и морально, и физически, для чего, собственно, и содержала мощный флот. Восточники отступили, но обида осталась.

По сути, у Ассоциации было, как считали ее лидеры, два варианта: напрячь все силы и догнать Конфедерацию технологически или же сконцентрировать все ресурсы в военном секторе, побить конфедератов и отнять то, чем длинноносые варвары несправедливо владеют. Они выбрали второй путь, поставив на карту все, и сейчас им оставалось или победить, или скатиться в самый низ пирамиды. О том, что можно жить мирно и просто не лезть в дела друг друга, в Ассоциации, очевидно, даже не догадывались. Впрочем, конфедераты, привыкшие цедить через губу, тоже были хороши. Оскорблять, чувствуя за собой силу, можно кого угодно, однако если, привыкнув к такому поведению, нарвешься на кого-то гордого и сильного, рискуешь получить синяк на пол-лица. Восточники, точнее, часть из них, те, что японского происхождения, были гордыми, пусть и скрывали это до поры за лживыми улыбками и привычным для этих народов лицемерием. Ну и слабыми их считать было глупо.

Итак, мотивированные тем, что завоевывают богатую и счастливую жизнь для себя и своих детей, восточники лезли вперед. Ну а контр-адмирал Александров наблюдал за ними и обдумывал, как им лучше навалять. Задачка, кстати, вырисовывалась не слишком простая. Приятно осознавать, что ты был прав, оценивая ситуацию, но вот что с этой правотой делать дальше?

Восточники, надо сказать, совсем уж равными противниками не были. Это Александров понимал и раньше, а сейчас дополнительно убедился, облазив трофейные линкоры от реакторов до носовой антенны. Пресловутое технологическое отставание, пускай и незначительное, сказывалось, и в результате их корабли уступали построенным в Конфедерации, но, опять же, совсем ненамного. По огневой мощи, к примеру, трофеи не дотягивали до уровня «Суворова» процентов пятнадцать, но уральские корабли – лучшие линкоры конфедератов, а с линкорами, построенными, скажем, лет пять назад на верфях Нью-Аризоны или Малого Рейкьявика, наблюдался бы уже паритет. И, в любом случае, четыре линкора – это сила!