Михаил Михеев - Вопреки приказу

У Александрова линкоров было столько же, плюс четыре линейных крейсера. По формальной огневой мощи почти двойной перевес. Зато у восточников авианосцы, и кто в космическом бою опаснее, это еще посмотреть надо. Не раз бывали случаи, когда штурмовые группы даже одного авианосца расправлялись с линейными кораблями. А летать восточники, особенно японцы, умели здорово. Уральцы, правда, пилотировали не хуже, но почти все их истребители базировались на стационарных базах вблизи планеты, а допускать туда противника Александров не собирался. Хотя бы даже потому, что уж в районе баз противник точно перестроится в атакующий ордер, и справиться с ним разом станет куда сложнее.

На первый взгляд, вопрос решался кардинально. Атаковать классической «стеной», смяв не готовых к этому врагов подавляющей огневой мощью. Александров, беззастенчиво пользуясь большей эффективностью своих радаров и лучшими системами маскировки, а также раскиданными по всей системе модулями контроля пространства, противника видел. А вот восточники его пока что не обнаружили, и потому можно было проводить эволюции, перестраиваясь в боевые порядки, без особых проблем и не привлекая лишнего внимания. Даже если атакующих засекут сразу, все равно подготовиться к отражению угрозы толком не успеют, и право первого хода останется за уральцами. Но один элемент головоломки изрядно путал карты.

Десантные корабли, отставшие от основных сил, намеренно, а может, случайно – это уже был совершенно непринципиальный вопрос. У Александрова мощный ударный кулак, но легких сил катастрофически не хватает. Практически все корабли пришли на Урал с различными повреждениями, и большинство еще не вернулось в строй. Стало быть, перехватывать отставшие корабли просто нечем. Они успеют развернуться и уйти – по способности ускоряться войсковые транспорты не уступают линкорам. И потому, что им часто приходится идти в составе эскадр, снижать ходовые качества которых в бою непозволительная роскошь. И потому, что бывают форс-мажоры, когда требуется уносить ноги, спасая не только корабль, но и, главное, обученных солдат в трюмах.

Собственно, если десантные корабли успеют смыться, беда не велика. На первый взгляд, конечно, потому что отдаленные последствия могут оказаться куда серьезнее. Главное даже не в самих транспортах, а в том, что командование противника узнает: Урал не так беззащитен, как казался, и больше нахрапом не полезут. Исчезнувшая эскадра – одно, а вот погибшая в сражении с флотом Конфедерации – совсем другое. Как минимум, это потеря элемента внезапности…

– Что скажете, адмирал?

Ну надо же, Лурье… Удивительно, но поведение француза заметно изменилось. Возможно, потому, что притерся, наконец, возможно, из-за отсутствия поддержки в экипаже линкора даже среди тех, кто был родом с других планет. А может, на его взгляды повлияла кругленькая сумма и осознание того, что воспользоваться ею получится, лишь удержав Урал… Подумав так, адмирал мысленно усмехнулся. Все люди одинаковы. Ну и ладно, главное, к службе претензий нет, а остальное решаемо.

– Что скажу? К бою готовиться будем, вот что скажу. Как корабль?

– Корабль-то готов…

– А что так кисло?

– Экипаж ворчит. Не понимают, чего мы ждем.

Все верно, ожидание боя – самая выматывающая стадия, а они уже четыре часа как идут параллельными курсами с противником и ни черта не делают. Александров вздохнул:

– Передайте всем, скоро начнется. И передайте, пожалуйста, шлем – мне лень вставать.

План сражения выкристаллизовывался в мозгу, как всегда, с пугающе холодной четкостью. Есть решение, есть, надо лишь рассчитать нюансы. Победит он, конечно, в любом случае, но результат может оказаться разным, да и риск потерь заметно выше. И главное, после таких шуток его уж точно назовут военным преступником. А, плевать! Шлем опустился на голову, ощутимо кольнуло в висках и затылке. Ну все, понеслась орда по кочкам!

План Александрова строился на одном-единственном допущении. После громкого провала у Шелленберга свое командование восточники наверняка перетрясут. А это, в свою очередь, значит, что с большой долей вероятности китайская фракция утратит часть позиций. И тут уж плевать, что за ними две трети производственных мощностей и семьдесят процентов населения, скорее, наоборот. Конкуренты ни за что не упустят случая воспользоваться моментом и укрепить свое положение в Ассоциации. И в первую очередь китайцев постараются оттеснить с командных должностей на флоте. Под вполне благовидным предлогом, кстати – и раньше-то как вояки они не блистали, а сейчас подтвердили некомпетентность. Стало быть, приходит время новых персонажей, тем более, что старые победить оказались не способны, а поражения Ассоциация себе позволить не может.

Открытым, правда, оставался вопрос, кого теперь начнут ставить во главе эскадр. Желающих найдется достаточно, к гадалке не ходи, однако сложным вопрос казался только на первый взгляд. Китайцы в пролете – остаются корейцы, японцы и вьетнамцы. У вьетнамцев грозная слава – они ухитрялись навалять всем, кто пытался влезть в их дела. У корейцев – промышленная база и экономика. У японцев – и то, и другое. Правда, их не любят партнеры, и тому есть веские причины, однако между собой они начнут разбираться потом, сейчас же идет война, и критерии выбора несколько иные. Словом, Александров с вероятностью процентов девяносто полагал, что во главе вражеской эскадры японец. Стало быть, не отступит, храбрости этим орлам не занимать, мастерства тоже, а вот с гибкостью мышления у них частенько возникают проблемы.

Если ты хотя бы в первом приближении способен предсказать действия противника, этим грешно не воспользоваться. Этим Александров и занялся, выстраивая корабли в атакующий ордер и ложась на курс, медленно приближающий его к вражеским колоннам. Двигатели он в своей излюбленной манере заглушил, но вывести их в маршевый режим – дело трех секунд, в боевой – пяти. Зато есть шанс подобраться как можно ближе и остаться до самого конца незамеченным. И снова ожидание. Атмосфера в боевой рубке уже подошла к верхней точке напряжения. Казалось, между усами старшего штурмана вот-вот начнут проскакивать молнии. Впрочем, кто сказал, что их не было? Как минимум один неопознанный трескучий щелчок слышали все.

– Ярослав, – собственный голос показался ему чужим, и Александров торопливо прокашлялся. – Ярослав, помни, мне нужен авианосец. Хотя бы один.

– Я помню, помню, – ворчливо отозвался артиллерист. – Только имей в виду, если они сами его подорвут…

– Не подорвут, – на сей раз никаких хрипов, спокойствие возвращалось стремительно. – Они сошли с китайских верфей, значит, и экипажи из китайцев. Японцы подорвали бы, эти – нет.